Сердце мертвого мира - Айя Субботина

  Дасириец еще раз осмотрелся. Битва миновала или ушла так далеко, что с того места, где стоял Арэн, ее было не видно и не слышно. Одной погибели не миновать, а дважды не помирать, вспомнил дасириец присказку иджальцев, снял нагрудник и тяжелые поножи, потом, стараясь не разбередить раны Берна, снял все тяжести и с северянина. Только прежде, чем уходить, отыскал меч: хоть тот и был громоздким, Арэну не хотелось расставаться с полюбившимся клинком. Дасириец нашел его быстро, благо, осколок огненной звезды в рукояти сверкал, точно раскаленная головня. Но лезвие погнулось и, случись что, от него будет мало проку. Кое-как Арэн пристроил меч у пояса, взвалил Берна себе на спину и двинулся назад, туда, где вдалеке виднелся кованный язык пламени на крыше храма Эрбата. Жрецы Огненного мало славились лекарским мастерством, но выбирать не приходилось: Берн мог опуститься в мертвое царство в любой момент.

  Не успел Арэн пройти и двух десятков шагов, как на глаза ему попалась Росомаха. Женщина лежала ничком, голову ее расшиб камень, что валялся тут же рядом. В затылке северянки угнездилась кривая дыра, а кровь вперемешку с серыми комками ореолом растеклась круг головы Росомахи. Дасириец не нашел в себе сочувствия, подумав только, что сегодня насмотрелся на бессмысленные смерти на десять жизней вперед. Сюда бы парочку менестрелей да трубадуров, чтоб поглядели, какой бывает битва: нет в ней ничего прекрасного и величественного, только кровь и тела изувеченные. Да только все равно ведь прибрешут, хоть бы и собственными глазами увидали. Людям надобны герои. Арэн криво усмехнулся собственным мыслям, сделал короткую передышку, и двинулся дальше. Принцессы на нужник не ходят, воины головы секут направо и налево. Дасириец вспомнил, как в пылу битвы хватанул мечом своего же, поежился, борясь с усталостью.

  - Дал бы ... - раздался голос Берна. Он не выговаривал почти половины букв, но дасириец слушал внимательно, - ... померь мне.

  - Придумал ты, - огрызнулся Арэн. - Припомнишь об этом, когда будем дела наши общие думать. А пока силы береги.

  Ему почудилось, что в коротком булькающем звуке, которым ему ответил вождь, слышалась насмешка.

  Раш

  Прав был Берн, когда говорил, что ничто не сокрушит подземный ход.

  Раш шел туда, куда его вела узкая лента коридора, стараясь двигаться как можно быстрее. Бежать не мог - подземный ход постоянно вилял, точно рыли его вечно хмельные землекопы. Дважды ход так круто заворачивал то влево, то вправо, что Раш начал сомневаться, туда и в итоге выйдет. По его подсчетам, но прошел уже порядочное расстояние, а конца коридору все не было.

  Этим проходом пользовались не часто. Земля под ногами была сырой и рыхлой, за все время карманник не напоролся даже на самую мелкую летучую мышь. Пару раз угодил головой в рваные сети паутины, которые спускались с потолка, словно прохудившиеся пологи. Факел вскорости потух, но Раш без него хорошо различал путь.

  Карманник понял, что пришел, когда дорогу загородила деревянная дверь. Раш навалился на нее плечом, уперся ногами и поддался вперед. Ноги соскользнули на грязи и он едва успел спохватиться, чтоб не упасть следом. Только с третьей попытки нашел более-менее твердый упор, и снова толкнул дверь плечом. В этот раз она уступила, раскрываясь нехотя и с громким скрипом, словно зевнула после долгого сна. К тому времени, как дверь раскрылась ровно настолько, чтоб карманник мог протиснуться в щель, его плечо занемело.

  Снаружи было темно, словно он шел подземным ходом целый день до вечера. В тяжких тучах плясали молнии, пока еще безмолвные предвестницы ненастья. Раш не стал гадать откуда взялась резкая смена погоды, когда утро предвещало погожий день; вместо того поспехом осмотрелся, выискивая Белый шпиль - башня, как и говорил Берн, была совсем рядом. Острый пик, увенчанный огненной звездой, терялся за тучами, отчего карманнику показалось, что небо опустилось ниже.

  Трясти перестало, зато в спину пахнуло жаром; оказалось, вышел Раш совсем рядом с тем местом, где собирались встретиться две огненных стихии. Так близко, метнулась мысль. Если не поторопиться, он может стать заложником у пламени. С другой стороны, - Раш снова глянул на Белый шпиль, - башня может стать хорошим укрытием, если шараши прорваться так далеко. Но, если уж северяне не смогут удержать людоедов, их с Хани так или иначе достанут, хоть бы они и забрались на самый верх. Все решало время.

  Больше карманник не медлил. Здесь, в отличии от северной части города, почти не было разрушенных домов. Словно землетрясение нарочно пощадило часть столицы Северных земель. Или не успело сюда добраться.

  Миновав квартал, повернул налево. Здесь его встретили несколько добротных хозяйственных построек. Из одной валил густой черный дым, несло копотью и слышалось слабое блеяние овец. Раш бросился ко второй, более высокой и длинной, откуда раздавалось перепуганное ржание лошадей. Стараясь не вдыхать дым, который взял пленом весь окрест, Раш буквально в два шага заскочил в конюшню. Сбоку, там, где здания соприкасались стенами, уже сочились струйки дыма. Животные рвались из стойл, били копытами в загородки. Раш увидел белую рогатую кобылу, ту самую, на которой ездила Хани. Бросился к ней, памятуя, что кто-то из воинов говорил, будто рогатые артумские кони вдове выносливее. Если так, тогда им вполне хватит одного коня, чтоб удрать, тем более карманник так или иначе не собирался давать девчонке возможность ехать одной. Еще не хватало, чтоб сбежала после всех-то трудов.

  Когда до стойла оставалось всего несколько шагов, жеребец, в соседнем загоне, разбушевался не на шутку. Раш слишком торопился, чтобы заметить, что загородка стойла держалась уже лишь на одной петле. Прежде чем карманник понял, что сталось, раздался грохот, звук треснувшего дерева и Раша отбросила на пол половина сломанной загородки.

  Карманник пролетел до противоположного ряда загонов, со всего размаха налетел спиной на дверь. Из глаз брызнули искры, будто чудаковатому фокуснику вздумалось устроить фейерверки прямо под носом карманника. Раш не спул отползти в сторону: жеребец, почуяв свободу, вырвался из стойла. Карманник почувствовал тяжелый дар в грудь. В уши отдало хрустом лопнувших костей.

  Раш согнулся пополам, отчаянно хватая воздух, пытаясь сделать вдох. Эхом доносился частый стук подков. Ребра, пытался думать карманник, превозмогая боль. В груди будто поселился выводок ядовитых гадов: нутро горело, ныло, стонало. Наверное, от удара кости задели легкие? Во рту появился соленый вкус крови. С губ сочилась слюна пополам с кровью.

  Сознание быстро покидало голову. Раш перекатился, попробовал встать на четвереньки. Не вышло: руки перестали слушаться, сделались ватными. И что теперь? Даже если выйдет добраться до девчонки, без лекаря он нежилец.