Наша толпа. Великие еврейские семьи Нью-Йорка - Стивен Бирмингем

загнать Northern Pacific в угол не ради денег и даже не ради власти. Он хотел только отомстить Хиллу и Моргану — поквитаться с ними за то, что они исключили его из совета директоров Burlington. В частном порядке Джейкоб Шифф начал предупреждать его, что он, возможно, заходит слишком далеко. Но Гарриман в этот момент был непреклонен.

Джим Хилл был суеверен и верил в приметы. В последний день апреля он находился в Сиэтле, когда ему во сне явился «ангел в темной форме», лежавший на кровати Louis Seize с балдахином в его личном автомобиле. Видение подсказало ему, что в Нью-Йорке не все в порядке, и он немедленно приказал развернуть свой поезд и на максимальной скорости направился на восток. Он прибыл в Нью-Йорк в пятницу, 3 мая, побив трансконтинентальный рекорд. Он сразу же отправился в Kuhn, Loeb, зашел в офис Джейкоба Шиффа и потребовал объяснить, почему Northern Pacific так быстро подорожала. Улыбаясь, Джейкоб Шифф сообщил ему, что Kuhn, Loeb покупает Northern Pacific «по заказу Union Pacific» — то есть Гарримана.

Рассердившись, Хилл сказал: «Хорошо. Делайте все, что в ваших силах. Но вы не сможете получить контроль. Только Морган и мои друзья владеют акциями Northern Pacific на сумму 40 млн. долларов, и, насколько я знаю, никто из них не продал ни одной акции».

«Вполне возможно», — осторожно сказал Шифф, понимая, что заявление Хилла было бы правдой неделей раньше, но теперь это не так. «Но у нас их много, Джим. В конце концов, вы тайно купили Burlington и не отдали нам ни доли. Теперь мы посмотрим, сможем ли мы получить долю, купив контрольный пакет акций Northern Pacific».

Хилл надавил на Шиффа, чтобы выяснить, сколько у него акций, но Шифф лишь повторил: «Много, Джим. Очень много». Нервничая, Хилл достал свой маленький мешочек с неограненными камнями и стал перебирать их между пальцами.

В этот момент Шифф сделал последнее мирное предложение. Он сказал, что они с Гарриманом прекратят покупки и постепенно вернут акции Northern Pacific на рынок, если Хилл предоставит Гарриману место в совете директоров Burlington. Это было все, чего хотел Гарриман с самого начала. Хилл, казалось, колебался, и Шифф быстро сказал: «Приходите сегодня вечером ко мне на ужин. Мы все обсудим».

Во второй половине дня фондовый рынок закрылся на новом максимуме, возглавляемом акциями Northern Pacific Railroad. На Лондонской бирже акции компании также пошли вперед. Сторонние спекулянты входили в рынок, а брокеры продавали короткие позиции. Настроение на улицах было лихорадочным.

Нельзя не восхититься самообладанием и гималайским хладнокровием Якоба Шиффа в этот момент. Это был вечер пятницы в доме Шиффов. Судьбы висели на волоске, не говоря уже о будущем самого Якоба Шиффа как бизнесмена, но ни одна деталь не была отклонена от семейного ритуала. В гостиной наверху были зажжены субботние свечи, дети собрались в круг для благословения. Затем отец прочитал вечернюю службу в пятницу, и семья спустилась в столовую, чтобы встретить своего гостя. Якоб Шифф, как всегда, произнес молитву, и дети потом вспоминали, что когда он дошел до слов «За тех, кому повезло меньше, чем нам», его голубые глаза коротко и с юмором переместились на г-на Хилла. Ужин продолжался в привычной торжественной обстановке.

После ужина в библиотеке за сигарами и коньяком они перешли к делу. Джейкоб Шифф объяснил, что его группа в настоящее время контролирует 370 тыс. обыкновенных акций Northern Pacific и около 420 тыс. привилегированных акций, или 79 млн. долларов США по номинальной стоимости. Хилл, отрывисто кивнув, тут же заявил, что Гарриман может войти в совет директоров Burlington. В этом не было никаких сомнений. «Вы победили, — сказал Хилл. «Я приветствую вас». Они проговорили еще несколько часов, и уже далеко за полночь Хилл поднялся, чтобы уйти. Он сжал руку Джейкоба Шиффа и еще раз сказал: «Гарриман завтра выйдет на биржевой совет. Даю вам слово». Когда они пожелали друг другу спокойной ночи, Хилл, как говорят, смахнул слезу.

Если да, то это были крокодиловы слезы. В очередной раз Хилл показал себя человеком, которому нельзя доверять. Перед тем как появиться на ужине в доме Шиффа, Хилл зашел в офис Morgan, посовещался с партнерами и отправил телеграмму самому Моргану с просьбой разрешить ему купить еще 150 000 акций Northern Pacific, чтобы укрепить свои позиции. В ответ Морган прислал телеграмму с согласием. Хилл и не собирался принимать Гарримана в совет директоров Burlington. Он только начал борьбу.

Гарриман тем временем нервничал. Приобретенные им и Шиффом обыкновенные и привилегированные акции, взятые вместе, составляли явное большинство двух классов акций. Однако если брать по отдельности, то Гарриману не хватало примерно сорока тысяч акций, чтобы получить большинство обыкновенных акций. Поэтому в субботу утром он позвонил брокеру Kuhn, Loeb по фамилии Хайнсхаймер и заказал еще сорок тысяч акций Northern Pacific «на рынке»[29]. Но Шифф, поверив Хиллу на слово, оставил в офисе инструкции не покупать больше Northern Pacific. Оказавшись перед дилеммой, Хайнсхаймер попытался найти Шиффа — речь шла о заказе на пять миллионов долларов — и узнал, что тот находится в синагоге. Хайнсхаймер помчался в храм Эману-Эль и стал искать Шиффа среди прихожан. Найдя его и усевшись рядом с ним, Хайнсхаймер прошептал: «Гарриману нужно еще сорок тысяч НП». Не отрывая глаз от молитвенника, Шифф ответил: «Не покупайте. Я возьму на себя ответственность».

Возможно, именно из-за необычной обстановки, в которой Шифф давал свои указания, произошла оплошность значительного масштаба. По какой-то причине Гарримана не поставили в известность о том, что Шифф посоветовал Хайнсхаймеру, и Гарриман провел выходные в уверенности, что владеет большинством как привилегированных, так и обыкновенных акций. В понедельник утром Джим Кин, известный биржевой манипулятор той эпохи, нанятый компанией Hill and Morgan, вышел на фондовый рынок со своей командой брокеров и начал скупать 150 тыс. акций, заказанных Хиллом, — на сумму 15 млн. долларов. Цена акций Northern Pacific начала расти. К полудню она достигла отметки «нет»... затем «117»... затем «127». Во вторник она подскочила до 149¾, и именно тогда Гарриман, к своему ужасу, узнал, что его заказ не был выполнен. По завышенной цене он больше не мог позволить себе покупать акции.

Брокеры до сих пор гадают, почему Шифф остановил заказ Гарримана. (Сам Шифф, в свойственной ему манере, никогда не давал объяснений.) Наиболее распространенной причиной является то, что благочестивый Якоб не стал бы проводить сделку, поскольку заказ был сделан в субботу,