Штурман дальнего плавания - Юрий Клименченко

На каждом шагу маленький салунчик. Там продают холодное пиво и ананасовый сок со льдом.

Много матросов американского военного флота в белых шапочках и широчайших белых клешах. Рядом знаменитая база Пирл Харбор — стоянка флота.

Попадаются и солдаты, но их меньше. В Гонолулу царствует флот. Здесь говорят на разных языках, но государственный язык — английский. Мы встречаем японцев, китайцев, негров, американцев, но коренных гавайцев не видно.

Андрей Федорович говорил, что они почти все вымерли. Гавайцев осталось всего двенадцать тысяч на островах. Мы разочарованы.

Кругом пестрит неизменная реклама кока-колы и сигарет «Верблюд». С плакатов улыбаются джентльмены и мисс, показывая белоснежные зубы и настойчиво предлагая чистить их только пастой фирмы «Нивеа». Все это мы уже видели в Колоне.

Мы идем по зеленому благоухающему парку. Цветы, пальмы, какие-то неведомые мне растения. Цветы огромные, самой причудливой расцветки. Сквозь густую листву пробивается солнце. Асфальтированные дорожки покрыты светлыми солнечными зайчиками, как будто бы на дорогу высыпали золотые монеты. Крошечные попугаи парами сидят на ветках. Несмотря на тень, становится жарко.

Идем на пляж.

Вайкики-бич. Огромный голубой полукруг вдается в сушу. Купальщиков почти нет. Время ужина. Высокий шумящий прибой накатывает на песок. Далеко в океане виднеются черные точки. Внезапно они выпрямляются, превращаясь в маленькие фигурки, и, стоя, как наездники в цирке, летят на пенящихся гребнях на берег. Когда волна вкатывается на пляж, из нее выпрыгивает бронзовая фигура и тащит за собой широкую заостренную доску, похожую на лыжу.

Это «всадники океана». Любимый спорт на Гавайях. Мы садимся и любуемся этим красивым зрелищем.

Большая сноровка нужна, чтобы оседлать волну.

Слева от нас синеет мыс Даймонд. На нем загорается свет. Проблески и затемнения. Это маяк указывает вход в Гонолулу идущим в океане судам.

Гавайи благоухают запахами цветов и моря. Всходит луна. Мы, как зачарованные, идем по серебряным от лунного света аллеям.

«Земной рай»… Для кого? Только не для гавайцев, которых осталось всего двенадцать тысяч на всех островах…

Усталые, мы возвратились на пароход. Там меня ждала радость. Агент привез письма. Для меня пришло два от Жени. Я долго носил их в нагрудном кармане, — хотелось остаться одному. Только ночью, когда Сашка уже сладко спал, я вскрыл конверты и с волнением начал читать ровные, мелко написанные строки:

«Здравствуй, Игорек!

Пишу прямо на Гавайские острова, так как думаю, что в Панаму мои письма запоздают. Ой, как ты далеко забрался! Я уже воткнула булавку с красным флажком в центр Тихого океана. Так я отмечаю твой путь. Наверное, очень интересный город Гонолулу? Как бы мне хотелось посмотреть! Папа тоже заинтересован твоим рейсом, и мы с ним читаем в энциклопедии о всех местах, куда заходит твой пароход.

Школу я окончила. Все оценки «хорошо», только попались две «удочки», как и следовало ожидать, по математике и черчению.

Теперь готовлюсь к экзаменам в педагогический институт. Читаю массу книг. Вспоминаю все, чему учили в школе. Страшно боюсь экзаменов. Знаешь, какой огромный конкурс — по три человека на место! Но все равно я поступлю. Чего бы мне это ни стоило. Буду заниматься день и ночь. Литературное отделение — это моя мечта. Да ты этого не понимаешь, наверное, «грубый моряк»? Не обижайся, я шучу.

Все звонят мне по телефону, приглашают развлечься, но я всем отказываю. Некогда. Потом наверстаю. Папа мне поет: «Чем крепче нервы, тем ближе цель». Это из какой-то глупой песенки, но, по-моему, правильно.

Как идут дела у тебя? Судя по твоим письмам, товарищи тебе попались хорошие. Очень мне нравятся Журенок и Чулков. Но больше всех мне нравится ваш капитан. Какой он решительный и какой хороший человек! Вот, Игорь, с кого надо брать пример.

Занимаюсь я вместе с одним мальчиком из нашего класса. Помнишь, я тебе про него рассказывала? Валерий Стеценко. Он тоже идет в педагогический. Он очень способный и, конечно, сдаст без труда. В перерывах между занятиями мы говорим с ним на разные темы. Какой-то странный у него взгляд на жизнь. Всюду быть первым! Вот его лозунг. А по-моему, это карьеризм. Он и держится со всеми свысока. Только ко мне «снисходит».

Папе Валерий не нравится. Он говорит, что Валерий неискренний, хотя и старается показать себя с хорошей стороны.

Ну хватит. Заболталась. Пиши обо всем и чаще. Я твои письма получаю с удовольствием и жду их с нетерпением.

Женя».

Это письмо было совсем не таким, какого я ждал. Меня даже кольнуло в сердце. Чего это Женя уделяет так много внимания какому-то Валерию! Сразу видно, что он эгоист. Зачем с ним заниматься вместе? Что, Женя без него не справится с экзаменами? А то, о чем я просил написать, она забыла…

Читаю второе письмо. Вот его я ждал с таким нетерпением. В нем Женя писала:

«…Когда я выхожу на набережную Невы и слышу гудки пароходов, то всегда думаю о тебе, Игорь. Где-то в огромном океане плывет «Гдов». Может быть, там шторм и вам грозит опасность? Может быть, тебе тяжело и плохо? Мне хотелось бы помочь тебе чем-нибудь. Но что я могу за тысячи километров? В своем письме ты просишь ответить на твои три вопроса. Твое письмо лежит передо мной. Я отвечаю:

1. Да, я очень хочу видеть тебя.

2. Нет, мне никто не нравится.

3. Я уверена в том, что ты будешь штурманом. Мне кажется, что у тебя есть воля к победе и ты человек целеустремленный. Чувствуется по твоим письмам, что ты любишь море и работа на судне тебе нравится. А это главное.

Ну что, ты доволен? Я ответила тебе честно, можешь не сомневаться. Я всегда говорю правду.

У меня все по-старому. Много занимаюсь. Чувствую себя сейчас увереннее. Иногда вместе с Ириной ездим на Кировские острова. Погода у нас стоит чудесная.

Да, совсем забыла. Хочу тебе рассказать одну историю. С Валерием поссорилась окончательно. Он как-то сидел у меня вечером, потом взял мою руку и сказал, что он меня любит и мы могли бы пожениться после окончания института. Я рассердилась и сказала, что я его не люблю и вообще чтобы он не говорил такие глупости. Тогда он презрительно посмотрел на меня и сказал: «Ты вообще привлекательна только внешне, а так многого из себя не представляешь. Была бы честь предложена». Теперь он больше ко мне не заходит. А я очень рада. Ну, все это пустяки.

Когда же мы с тобою наконец увидимся? У меня такое впечатление, что мы не видались много лет. Желаю тебе счастливого плавания. Приезжай скорее.

Женя».

Я готов был петь от радости. Такие письма не пишут людям, к которым относятся безразлично. Женя думает обо мне, ждет. А с этим Валерием она правильно поступила. Подумаешь, какой жених нашелся!