Нам нужна великая Россия - Петр Аркадьевич Столыпин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, не использованными остались бы лишь предначертания, преподанные Вашим Высокопревосходительством в пунктах «б» и «в» вышепомянутого письма, то есть размежевание совместных наделов нескольких обществ и исправление неправильного очертания надела
Я бы мог указать на села, где настоятельно необходимы и подобного рода работы, но воздержался от этого на первый раз, так как наикрупнейшая дача, нуждающаяся в размежевании, Турковская, включает в себя и чересполосные [земли] частных владельцев, затем большинство такого рода работ пришлось бы на Балашовский уезд, где среди крестьянского населения существует весьма заметное брожение и, наконец, риск неудачи гораздо опаснее именно в Балашовском уезде, в котором сама интеллигенция пока сдержанно и весьма недоверчиво относится к начинаниям правительства.
По отношению же к проектируемым работам смею высказать свое мнение, что предпочтительно, может быть, было бы, вместо продажи крестьянам смежных с их наделами участков при помощи Крестьянского банка, приобретение этих участков самим банком и сдача их крестьянам в аренду с устройством их соответственно нуждам крестьянского быта (разумная нарезка полей, устройство несгораемых мельниц, водоемов, обсадка оврагов и проч.) и обещание продажи в рассрочку на льготных условиях после нескольких лет аккуратного взноса арендной платы, которая в последнем случае могла бы быть засчитана в части и в счет погашения.
Этим путем за период аренды, несомненно, отпало бы несколько человек, наименее тяготеющих к земле, которая и осталась бы в крепких руках лиц, способных ее использовать и оправдать вложенные в нее затраты.
Я полагаю, что сельское население обязательно должно дать [себе] такой отчет, что государство не может взять на себя задачи всех наделить землею, так как это повело бы к распылению земли, и что обязательное прикрепощение к земле крестьян, даже неспособных с нею справиться, в высшей степени нежелательно.
Быть может, было бы целесообразно устроительные работы на землях, купленных Крестьянским банком для поселения крестьян, точно так же, как и самое их поселение, изъять из ведения банка, учреждения чисто кредитного, и передать коллегиальному учреждению с участием представителя земства и правительственного агронома. Во всяком случае, такого рода новые операции явились бы существенным дополнением к чисто кредитным операциям банка, которые, в качестве таковых, касаются преимущественно крестьян, случайно лучше обеспеченных, и оставляют совершенно в стороне вопрос землеустройства, самый важный в настоящее время вопрос нашей деревни.
Если бы Ваше Высокопревосходительство изволили одобрить предположения мои относительно намеченных мною селений, о земельном положении которых памятная записка при сем прилагается, и сочли возможным разрешить затрату на это дело необходимой суммы, размер которой выяснился бы при детальной разработке вопроса, то по возвращении в конце августа из разрешенного мне отпуска, немедленно дали бы делу надлежащий ход.
Губернатор П. Столыпин
ГАСО. Ф. 1. Канцелярия Саратовского губернатора. On. 1.Д. 10253. Л. 27—30об.
На бланке саратовского губернатора. Черновик. Рукопись. Автограф.
Письмо Л. Н. Толстому
23 октября 1907 г.
Лев Николаевич,
Письмо Ваше получил и приказал пересмотреть дело Бодянского. Если есть возможность, конечно, он будет освобожден. Не думайте, что я не обратил внимания на Ваше первое письмо. Я не мог на него ответить, потому что оно меня слишком задело. Вы считаете злом то, что я считаю для России благом. Мне кажется, что отсутствие «собственности» на землю у крестьян создает все наше неустройство.
Природа вложила в человека некоторые врожденные инстинкты, как то чувство голода, половое чувство и т. п. и одно из самых сильных чувств этого порядка — чувство собственности. Нельзя любить чужое наравне со своим и нельзя обхаживать, улучшать землю, находящуюся во временном пользовании, наравне со своею землею.
Искусственное в этом отношении оскопление нашего крестьянина, уничтожение в нем врожденного чувства собственности ведет ко многому дурному и, главное, к бедности.
А бедность, по мне, худшее из рабств. И теперь то же крепостное право, — за деньги Вы можете так же давить людей, как и до освобождения крестьян.
Смешно говорить этим людям о свободе или о свободах. Сначала доведите уровень их благосостояния до той, по крайней мере, наименьшей грани, где минимальное довольство делает человека свободным.
А это достижимо только при свободном приложении труда к земле, то есть при наличии права собственности на землю.
Я не отвергаю учения Джорджа, но думаю, что «единый налог» со временем поможет борьбе с крупною собственностью, но теперь я не вижу цели у нас в России сгонять с земли более развитый элемент землевладельцев и, наоборот, вижу несомненную необходимость облегчить крестьянину законную возможность приобрести нужный ему участок земли в полную собственность. Теперь единственная карьера для умного мужика быть мироедом, то есть паразитом. Надо дать ему возможность свободно развиваться и не пить чужой крови.
Впрочем, не мне Вас убеждать, но я теперь случайно пытаюсь объяснить Вам, почему мне казалось даже бесполезным писать Вам о том, что Вы меня не убедили. Вы мне всегда казались великим человеком, я про себя скромного мнения. Меня вынесла наверх волна событий — вероятно, на один миг! Я хочу все же этот миг использовать по мере моих сил, пониманий и чувств на благо людей и моей родины, которую люблю, как любили ее в старину, как же я буду делать не то, что думаю и сознаю добром? А вы мне пишете, что я иду по дороге злых дел, дурной славы и, главное, греха. Поверьте, что, ощущая часто возможность близкой смерти, нельзя не задумываться над этими вопросами, и путь мой мне кажется прямым путем. Сознаю, что все это пишу Вам напрасно, — это и было причиною того, что я Вам не отвечал. Николаева все же с удовольствием повидал бы.
Простите.
Ваш П. Столыпин
Опубл.: Лев Николаевич Толстой.
Юбилейный сборник. — М.; Л., 1928. -С. 91–92.
