Боевые операции Люфтваффе: взлет и падение гитлеровской авиации - П. Смирнов

* Кроме того, в Северной Италии было еще 90 дальних бомбардировщиков, занятых патрулированием побережья и снабжением (ФВ-200) или не принимавших активного участия в боевых действиях.

Из приведенной выше таблицы видно, что в Северной Африке люфтваффе в основном полагались на две небольшие тактические группы, вооруженные главным образом одномоторными истребителями, основная задача которых заключалась в перехвате бомбардировщиков союзников и защите портов и коммуникаций. Для непосредственной поддержки наземных войск имелась небольшая группа пикирующих бомбардировщиков Ю-87 и истребителей-бомбардировщиков ФВ-190, однако разместить в Африке дальние бомбардировщики даже и не пытались. Бомбардировочная авиация базировалась на Сардинии, на Сицилии и в Западном Средиземноморье и использовалась для ударов по конвоям союзников и портам высадки войск в Северной Африке (Бон и Филипвиль), а также для сопровождения самолетов транспортной авиации. Основная масса двухмоторных истребителей также базировалась на Сицилии и прикрывала морское сообщение немцев с Тунисом. Такую дислокацию сил определяли не только сложности со снабжением и обслуживанием техники, ограничивавшие возможности базирования авиации в Африке. Несомненно, она также стала следствием понимания того, что судьбу Северной Африки решит контроль над Средиземным морем и что основная задача люфтваффе состоит в том, чтобы оспорить господство союзников на Средиземноморье и обеспечить снабжение сил Оси через Сицилийский пролив.

В этих обстоятельствах ход воздушной войны в Африке отошел на второй план, и наиболее заметным фактом стала способность люфтваффе поддерживать численность авиации непосредственной поддержки наземных войск в Африке на уровне 300–330 машин с начала января до середины апреля. Это, равно как и высокий уровень боеготовности, было огромным достижением, учитывая абсолютное численное превосходство союзников и массированные удары с воздуха по передовым аэродромам Оси. Добиться такого результата удалось, направив на Средиземное море значительную часть выпускаемых одномоторных истребителей. Число одномоторных истребителей, направляемых для пополнения сил на Средиземноморье, выросло с примерно 150 машин в месяц в конце 1942 года до 260 машин в апреле 1943 года. Эти усилия, хотя они и означали отток на Средиземное море значительной части новых истребителей в то время, когда немецкая авиация в целом проходила широкомасштабное перевооружение и расширение истребительной авиации, позволили успешно выполнить непосредственную задачу. В течение трех месяцев люфтваффе имели возможность эффективно действовать в Африке, и лишь на второй неделе апреля, когда они вынуждены были отступить на последние оставшиеся в их распоряжении аэродромы восточнее и юго-восточнее Туниса, авиация союзников восстановила полное превосходство в воздухе, которым она обладала под Эль-Аламейном.

Наступление союзников, остановившееся в декабре 1942 года, когда немцы отошли от Эль-Агейлы на позиции у Буэрата, возобновилось 15 декабря 1943 года и привело к взятию Триполи 23 января. Воздушные бои во время этого сражения велись весьма активно, и потери люфтваффе были довольно высоки. Ко времени отступления из Триполитании в Тунис численность одномоторных истребителей уменьшилась до 75 машин при боеготовности порядка 45–50 %, а из 25 истребителей-бомбардировщиков к вылетам были готовы лишь 10. Однако немецкая авиация, сократив число вылетов до 40–50 в сутки, сумела максимально воспользоваться затишьем при выдвижении британской 8-й армии к немецким позициям у Марета и быстро восстановить численность и боеспособность. Одновременно отсрочка позволила произвести реорганизацию, после которой силы, прежде действовавшие по отдельности в Триполитании и Тунисе, были сведены в единое оперативное командование — авиакорпус «Тунис».

Реорганизация позволила более гибко использовать силы на обоих флангах в соответствии с обстоятельствами и, несомненно, способствовала успешным действиям люфтваффе против превосходящих сил союзников. Эффективность реорганизации проявилась в середине февраля, когда угроза прорыва союзников из Центрального Туниса в направлении Сфакса и расчленения армий Роммеля и фон Арнима вынудила немецкое командование начать контрнаступление для расширения позиций в дефиле Гафса — Сфакс. Для поддержки этой операции люфтваффе перебросили значительные силы из Северного Туниса в район Кайруан — Сфакс, и 14 февраля, обеспечивая успешный удар немцев в направлении Ферианы и Сбейтлы, совершили примерно 360–375 самолето-вылетов. На протяжении последующих двух дней люфтваффе совершали порядка 250 вылетов в сутки, и лишь после этого интенсивность их действий снизилась из-за нелетной погоды. Между тем немецкое командование энергично использовало успех в Центральном Тунисе, начав 26 февраля наступление против 1-й армии союзников на севере. И здесь, несмотря на активное участие в ударе на Сбейтлу, люфтваффе сумели небольшими силами обеспечить эффективную поддержку, совершая на протяжении четырех дней операции в среднем по 150 самолето-вылетов в сутки.

Таким образом, силы непосредственной поддержки наземных войск в Северной Африке показали неожиданно высокую стойкость и эффективность, и даже через три недели непрерывных боевых действий после начала наступления 8-й армии на линию Марет 19 марта их численность превышала 300 самолетов, из которых более 60 % были в исправном состоянии. Они успешно (если учесть их малую численность) выполняли поставленные перед ними задачи, обеспечивая высокую интенсивность поддержки на всех этапах боевых действий. Немецкие наземные войска и надеяться не могли на более масштабную поддержку от столь немногочисленных сил, и история действий этой группировки люфтваффе служит классическим примером того, чего могут добиться компактные силы, обладающие высоким боевым духом и эффективностью, против численно превосходящего противника. Однако судьба немецких войск в Тунисе зависела в большей степени не от усилий авиакорпуса «Тунис» (сражавшегося с ожесточением и упорством вплоть до начала последних трех недель кампании, когда ухудшение положения на земле стало серьезно сказываться на работе наземной инфраструктуры люфтваффе), а от действий дальних бомбардировщиков — только они были способны помешать накоплению сил союзников и нарушить их подготовку к наступлению. Решающей оказалась именно неудача дальней бомбардировочной авиации.

Причин этой неудачи, ставшей первым признаком несоответствия немецкой бомбардировочной авиации новым условиям войны, было множество. Наиболее важные последствия имела неспособность восстановиться после тяжелых потерь, понесенных за время активных боевых действий после высадки союзников во Французской Северной Африке 7 ноября 1942 года. В течение декабря пришлось вывести на отдых и переформирование три авиагруппы общей штатной численностью 90 машин, и к 31 декабря число самолетов упало с максимального уровня в 310 машин до 270, из которых исправны были лишь около 55 %. Вынужденный отвод частей продолжался в течение всей зимы и лишь отчасти компенсировался возвратом переформированных частей. Провал программы подготовки экипажей в результате активного участия учебных частей в боевых действиях под Сталинградом не позволил немцам обеспечить постоянный приток пополнений. Особенно тяжело сказалось закрытие специализированных школ, приведшее к прекращению подготовки квалифицированных летчиков торпедоносной авиации. Как следствие, боевая эффективность торпедоносной авиации и ее численность пошли на убыль. При штатной численности 90–100 самолетов фактическая численность торпедоносной авиации в течение первых четырех месяцев 1943 года не превышала 50–60 машин, а к началу апреля боеготовность упала настолько, что одновременно в боевых действиях могли участвовать не более 5–10 торпедоносцев с полным экипажем.

Таким образом, основное оружие люфтваффе для борьбы с конвоями союзников — торпедоносцы — было неспособно справиться с поставленной задачей. Остальная немецкая бомбардировочная авиация на Средиземном море, пусть и в несколько меньшей степени, страдала от тех же проблем. Кроме того, нехватка специализированных и современных самолетов для сопровождения конвоев (что было неизбежно для военной авиации, приспособленной исключительно к ведению войны на суше) вынудила использовать немецкие бомбардировщики для сопровождения собственных конвоев. Насколько отвлечение сил на сопровождение конвоев сказывалось на выполнении традиционных наступательных задач дальней бомбардировочной авиации, видно из следующего анализа вылетов дальних бомбардировщиков в течение первых четырех месяцев 1943 года: