Прекрасный новый мир - Роман Злотников

– Чем вы так озабочены, граф? – поинтересовалась принцесса, когда они немного отъехали от городских стен.

– Да так, кое-какие хозяйственные заботы… – уныло отозвался Грон.

После вчерашнего разговора он действительно плохо спал, а сегодня утром все никак не мог сосредоточиться на делах. Хмуро выслушал доклад Пурга, хмуро отдал распоряжения Баргу, хмуро кивнул Батилею, окинувшему его озадаченным взглядом. И вот теперь всю дорогу старался отвлечься от всего вчера услышанного, но не получалось. Наоборот, рядом с принцессой он, к некоторому удивлению, поймал себя на чувстве, чем-то напоминающем этакую юношескую обиду. То ли дело было в гуляющих по молодым сосудам этого тела гормонах, то ли в юношеском максимализме Собола ад Градана, в отличие от паренька из припортовой груды, обладавшего намного более развитым мировоззрением и этак исподтишка курочащего сейчас Грону его великое бессознательное…

– Хозяйственные… – Принцесса с сомнением покачала головой. – Или бурная ночь? – слегка подначила она его.

– Да если даже и так, – внезапно даже для себя вскинулся Грон, – по-моему, я в своем замке. Почему бы властителю слегка не поразвлечься?

– Что-о?! – Принцесса натянула поводья и ошеломленно уставилась на него.

А Грон озадаченно прикусил язык. Это ж с какого его так понесло-то?

– Да вы… да я… да вы понимаете, что вы сейчас сказали?! – возмущенно прошипела Мельсиль, и Грон с изумлением обнаружил, что в ее глазах блестят слезы. – Да вы… хам… ничтожество… бестолочь! Да я… Господа, – воскликнула она, разворачивая коня, – мы немедленно отправляемся назад, в столицу! – Принцесса с силой вонзила шпоры в бока своей лошади, отчего та буквально взвилась на дыбы, а потом сразу же перешла на галоп.

А Грон остался стоять на месте, оторопело глядя ей вслед и не понимая, как же это все с ним случилось-то. А главное, если уж принцесса Мельсиль действительно расчетлива и цинична, почему она отреагировала на его слова так?

3

Задвижка двери застонала и с сочным хрустом выломалась из косяка, дверь резко распахнулась и, задев стул, жахнула об стену. Стул от удара подпрыгнул и завалился набок. И только после этого Грон оторвал щеку от кулака и повернулся в сторону двери. В проеме двери стоял Пург.

– Ну чего еще? – недовольно пробурчал Грон.

Пург вошел в кабинет и, сграбастав бутылку, в которой еще плескалось самесльское, вскинул донышком вверх, губами приникнув к торлышку. Грон внимательно проследил, как Пург сделал пару глотков, окончательно опустошив бутылку, а когда тот оторвался от горлышка, ухватил с тарелки, стоящей перед ним на столе, ломтик ветчины и протянул Пургу. Тот молча взял ломтик, бросил его в рот, сделал пару движений своими мощными челюстями, а затем хрипло произнес:

– У нас проблемы, граф.

– Завтра, – недовольно буркнул Грон, – все завтра, сегодня я отхожу от визита нашей несравненной…

– Принцесса пропала! – оборвал его Пург.

– Что?! Как это?

– Торговцы, возвращавшиеся из Ругберта, сообщили, что сразу за Козлиным бродом следы жестокой схватки, а чуть ниже по течению Гремучьей под нарубленными ветками валяется около дюжины мертвых тел в плащах с вензелем короля Агбера. Ну и конвой принцессы им навстречу не попадался.

– Латники?! – Грон вскочил на ноги. – Шуршана ко мне, немедленно!

– Шуршана я уже отправил, – вскинув руку, остановил его Пург.

– Но… как, когда? Она же только вчера уехала?

Пург окинул его исполненным жалости взглядом.

– Не вчера, а четыре дня назад. Ты пьешь уже третий день.

– Как третий? – опешил Грон. Он окинул взглядом кабинет. Вроде как решил распить одну бутылочку, чтобы успокоить нервы, откуда же здесь взялось столько бутылок?.. – Но почему мне никто не сказал?

– А вся онота от сопливого пикинера до седого ветерана-гризли с умилением обсуждает, как их юный онотьер и граф страдает от неразделенной любви, – не без яда в голосе ответил Пург и с этаким сомнением добавил: – Сказать по правде, я начинаю испытывать некоторые сомнения по поводу твоего рассказа. Честно говоря, от статридцатилетнего старца я такого не ожидал.

Грон наморщил лоб и смущенно потер лицо. Он от себя тоже такого никак не ожидал. Похоже, что некоторые реакции оказались закреплены на гормональном уровне. Но как он мог не заметить, что прошло три дня? Ну да, он пил, но не так чтобы очень, хотя… Грон вновь покосился на дюжину пустых бутылок, валяющихся по углам кабинета.

– И вроде как прикорнул пару раз за столом, – смущенно пробормотал Грон, поводя плечами. – Ладно, проехали. – Он бросил взгляд в серебряное зеркало на стене. – Дай мне полчаса. И пришли Газада. Надо умыться и переодеться.

Пург молча кивнул и вышел из кабинета.

Спустя полчаса побрившийся и переодевшийся в крепкий кожаный колет Грон сбежал вниз по лестнице. У ее подножия толпились офицеры оноты и старшина купеческой гильдии мастре Эмилон.

– Граф… – торопливо начал он, но Грон нетерпеливо оборвал его жестом.

– Я благодарен вам за поддержку, но пока еще не знаю, как ее использовать. Как только пойму, я вас приглашу. Что-нибудь еще?

– Не-э-эт, – растерянно протянул мастре, – я, собственно, это и хотел…

– Я же сказал, я – благодарен, – закруглил разговор Грон и повернулся к Батилею: – Что в оноте?

– Две трети уже в казарме. За остальными послали.

Грон кивнул.

– Хорошо. Вряд ли мне понадобится сразу вся онота, но пусть будут начеку. А сейчас поднимай кирасиров.

Спустя двадцать минут почти две сотни всадников на рысях выехали из ворот Загулема, чтобы сразу после рва разделиться на два отряда: один, во главе с Батилеем, двинулся по восточному тракту, а сотня во главе с Гроном сразу же повернула на юг.

За остаток дня они проехали через три придорожных трактира. Грон гнал бы и дальше, но кони кирасиров подустали, а запасных у них не было. Строевой кирасирский конь – тварюга редкостная. Мощный, сильный, способный нести на себе дюжего мужика в полных доспехах и проламывать вражеский строй грудью, закованной в конские латы. Короче, дорогущий уникум, к чему-то другому, кроме узкоспециализированной задачи, слабо приспособленный. Да и как ходок на дальние расстояния он не очень. Так что редко в каких тяжелых кавалерийских полках у воинов имелись заводные лошади – не по карману, только вьючные, да и то далеко не у всех.

Свой отряд Грон поднял на заре. Он бы тронулся в путь еще раньше, но и людям, и, главное, лошадям требовался отдых. Да и мчаться сломя голову в темноте по незнакомой дороге тоже было не слишком разумно. Он за последнее время и так совершил чересчур много неразумных поступков, так что их число уже приблизилось к критической отметке. Если не превысило ее.