Сказка Ветра - Татьяна Солодкова

– Переместился? - не веря своим ушам, переспросила она.

– Ну да. Я же маг, забыла?

Тут бабуля уже совсем ничего не поняла. Она бессильно всплеснула руками и опустилась на стул у стола.

– Ты же, кажется, решил, что больше не маг.

– Я ошибся.

Вот теперь я ее действительно расстроил. Пожалуй, бабушка была единственным человеком, который обрадовался тому, что я решил порвать с магией. Пример моего дорогого деда, помешавшегося на власти и величии, еще слишком ярко стоял перед ее глазами, и она очень-очень боялась, что со мной произойдет нечто подобное, если я продолжу этим заниматься.

Мне было жаль ее разочаровывать. Но, так уж вышло, на этой бесконечной недели я только и делал, что разочаровывал людей. И вот теперь, стоя на кухне с кружкой горячего кофе в руках, я дал себе обещание, что сделаю все, вылезу из кожи вон, чтобы больше никогда не разочаровывать тех, кто в меня верит.

– Но ведь ты не хотел, - бабушка сделала последнюю отчаянную попытку меня переубедить.

Я пожал плечами.

– Я и сейчас не хочу.

– Тогда что же произошло?

– Я же говорю, я передумал.

– И теперь ты ни за что не откажешься от своего решения, - обреченно подытожила ба.

– Теперь нет, - согласился я. - Нельзя отказаться от ответственности, которая в любом случае не исчезнет.

Растерянность и расстройство бабушки перешло в раздражение.

– Ты хуже Светы! - зло заявила она. - Та хотя бы постоянна в своем беспутстве.

– Ба, да о каком беспутстве может идти речь? - взмолился я.

– Так ты ее еще и защищаешь?! Вы теперь заодно?

– За двоих, - ответил я и ушел в свою комнату. Я не оборачивался, но твердо знал, что бабушка уже не злится, а печально смотрит мне вслед.

Я вошел в свою комнату. Тихо и пусто, как в могиле. Да, от кладбищенского настроя надо немедленно отходить, потому что жить так нельзя, а только, как сказал Сашка, влачить существование.

Я присел и заглянул под кровать. Никого. Крепко же я обидел домового, идиот идиотский!

– Емельяныч, - негромко позвал я, чтобы не встревожить бабушку. - Емельяныч?

Но мне никто не ответил. Я выждал минуту и перешел на более официальный тон.

– Иосиф Емельянович, - снова позвал я, - выйдите, пожалуйста.

"Крикну, а в ответ тишина…" - некогда сверхпопулярная песня так и заиграла у меня в голове.

Не зная, что делать, я сел на пол.

– Иосиф Емельянович, - сказал я пустой комнате, - я понимаю, что вел себя как свинья, но мне очень стыдно. И если вы не хотите меня видеть, это ваше право.

Но даже мои речи полные раскаяния, не разжалобили старичка.

– Знаешь что, Емельяныч! - разозлился я. - Не хочешь, не выходи. Я тебя сейчас быстро ветром оттуда вытащу.

– Молодежи вредно быть агрессивной, - донесся до меня хитренький голос домового.

Так-так, я ждал его из-под кровати, а он выбрался из-под стола.

– Дуешься? - спросил я.

– Ты на меня наорал, - напомнил он. - Твой дед в последние годы так все время делал, обращался со мной как с приблудной собакой. Другие хозяева меня и вовсе не видели, так как были бездарными. Я так радовался, что ты относился ко мне как к равному…

– А потом я поступил, как дед, - понял я.

Домовой кивнул.

– Я испугался, что ты тоже сошел с ума, - смущенно признался он.

– Почти, - мрачно согласился я. - Но ты не обижайся, пожалуйста, этого больше не повторится.

– Я верю, - кивнул Емельяныч, и вдруг его глаза заблестели. - А пряник купишь?

– Куплю, - улыбнулся я. - И Костику, и Кутузовне, а то совсем про вас забыл. А сейчас принеси, пожалуйста, магические книги, которые ты припрятал.

– Хочешь поучиться? - заулыбался домовой.

– Пора бы. Я пять дней потерял, придется наверстывать.

– Учись, студент, - пожелал Емельяныч и привычно полез под кровать.

И я принялся за учебу, намереваясь потратить на это весь сегодняшний день. А завтра… Завтра мне еще предстоит валяться в ногах у Захара и вымаливать прощение.

Я действительно провозился с книгами до самого вечера, а потом не выдержал. Мне чего-то не хватало, но полдня я так и не понимал чего, а вечером понимание так и нахлынуло на меня. И я помчался к телефону.

– Да? - Раздался в трубке голос Лены.

– Привет, - сказал я.

– Денис! - она обрадовалась. - Что-то случилось?

– И да, и нет, - уклончиво ответил я. - Но звоню я, потому что соскучился.

– Похоже, настроение у тебя улучшилось. Полагаю, ты передумал насчет магии?

– Откуда ты знаешь? - я чуть на пол не грохнулся от изумления. - Я же еще ничего сказал!

– Я по голосу поняла, - я готов был поклясться, что она улыбается. - Уверена, что больше ничто не смогло бы вернуть тебя к жизни.

– Ты права, - признал я. - Я люблю тебя, - и помчался снова браться за учебу.

20 глава

25 октября.

Так странно, когда все переворачивается вверх дном. Только это "дно" вернуть в исходное положение можешь ты один. Главное быть осторожнее, "дном" может стукнуть по голове не хуже, чем крышкой от люка, которой вдруг вздумается полетать…

Утром я не пошел на учебу. Не знаю почему. Но наш разговор с Водуницей что-то перевернул во мне. Я никогда не придавал исцелению такого значения, как она, я просто лечил. Но волшебница права, это главное, на что способны маги Стихий. Это суть! А если так… Время, которое я трачу на учебу в университете, я могу использовать с толком и спасти новые жизни. А образование… Что ж, пусть оно навсегда останется моей мечтой, несбыточной, к сожалению. В конце концов, диплом мне бы ничего не дал, мне ведь все равно никогда не стать журналистом, да и кем угодно другим - только магом.

Мне было грустно прийти к такому выводу, но он был единственноверным.

С утра я позвонил Лене и выложил все, как есть. А она сказала:

– В чем-то ты прав.

Не было ни упреков, ни навязчивых советов. Да, именно за это я ее полюбил: она могла понять меня без слов.

А дальше… Сегодня я должен был извиниться перед Захаром. Как, интересно? Может, это звучит глупо, но извиняться я не умею и никогда не умел. Не могу произносить длинных речей. Это перед Емельянычем можно было быть кратким, он и так все понял. Но Захар другой, и обидел я его гораздо крепче.

Недолго думая, я переместился в его квартиру, очень надеясь, что он окажется дома.

Мне повезло. Захар сидел за столом и составлял какое-то заклинание, что-то бормоча себе под нос.

– Захар, - негромко окликнул я его.

Он вскинул голову. Да, если бы взглядом можно было спалить, я бы уже полыхал, как факел.

– Что тебе надо? - резко спросил Захар. - Не дам я тебе никакого заклинания, чтобы уничтожить дар!