Железный трон - Саймон Хоук

— Я все прекрасно понимаю. Я люблю его. И он любит меня. Я могу ему дать то, в чем он нуждается.

— Нет, не можешь, — вздохнул Гильвейн.

— Я предчувствовал это, но надеялся, что ты будешь более разумной. Ты эльф, а он человек. Ты никогда не сможешь дать ему то, в чем он нуждается. Ты можешь удовлетворить его желания в постели, но даже если бы это было единственным, для чего вы остались бы вместе, все равно это неразумно. А что если ты забеременеешь? Ты представляешь, каково полуэльфу в человеческом обществе?

— Солдаты приняли нас, — отвечала она.

— Потому что мы бок о бок сражались вместе с ними в течение долгих восьми лет и сумели заслужить их уважение. Но вспомни, как это было в самом начале. Вспомни, как долго пришлось ждать, пока нас примут, и как нам своей кровью приходилось платить за это. Если ты дашь жизнь ребенку полуэльфу, ему или ей несладко придется среди людей.

— Ты можешь приготовить мне зелье, чтобы у меня не было детей, — возразила она.

— Да, могу, — согласился он.

— И я так и сделаю, если ты продолжаешь настаивать на своем безумии, но все же подумай хорошенько, сестренка. Даже если не будет больше войны, все равно у вас не получится долго скрывать ваши отношения. Такое очень быстро становится всеобщим достоянием. Эдан самый важный человек после императора. Он благородный, а ты безродный эльф. Ваша связь принесла бы ему только неприятности. Мог бы разразиться скандал во дворце. Он обязан найти женщину из благородной семьи и продолжить свой род. Полуэльфийский ребенок не смог бы стать наследником первого советника при императоре Ануира.

— Ты сама еще ребенок, — продолжал Гильвейн, — но по человеческим меркам ты годишься ему в матери. Ему это может быть все равно, но злые языки найдутся. Ты говоришь, что способна дать ему то, в чем он нуждается. Что касается того, как люди представляют себе любовь, истинную любовь, то тут они похожи на нас. Им нужен кто-нибудь, с кем можно бок о бок дожить до глубокой старости. Вместе. А это ты никогда не сможешь дать ему. Если ты свяжешь с ним свою жизнь, тебе придется увидеть, как он состарится и умрет, а ты все еще будешь оставаться молодой и привлекательной женщиной. Это разобьет твое сердце, Сильванна.

— Что ты знаешь об этом? — гневно возразила она.

— Ты избрал безбрачие ради совершенствования в своем искусстве магии! И из-за того, что ты сам никогда не любил, ты отказываешь мне в праве на счастье, пусть недолгое?

Гильвейн подошел к ней и мягко обнял за плечи.

— Нет, я не хочу лишать тебя чего-либо, кроме боли и разочарования.

— Тогда докажи это.

Гильвейн глубоко вздохнул.

— Хорошо. Я приготовлю тебе зелье, чтобы ты не принесла ребенка. Если я не могу отговорить тебя от совершения безумства, то хотя бы помогу тебе избежать нежелательных последствий. Но я не одобряю это, Сильванна, и боюсь, ты пожалеешь о своей беспечность. И ты, и он.

В дверь Лэры постучали.

— Войдите, — сказала она. Робко вошла одна из дворцовых служанок по имени Мелина.

— Ваше высочество, я пришла сообщить кое-что важное, прошептала она, низко приседая перед принцессой.

— Что же это? — спросила Лэра.

Мелина была одной из ее платных шпионок во дворце. Девушка понятия не имела, что ее госпожа в свою очередь шпионила для Эрвина. Она считала, что принцесса Лэра просто старается иметь представление обо всем, что творится во дворце, в этом не было ничего особенного. Лэра знала, что не одна она подкупала слуг, чтобы те доносили до ее сведения все дворцовые сплетни. Мелина никогда не заподозрила бы ее в предательстве.

— Это касается господина Эдана, ваше высочество. Вы говорили, что особенно интересуетесь им.

— Безусловно, — ответила Лэра, откладывая в сторону свое вышивание.

— Никто нам, женщинам, ничего не рассказывает, — добавила она. — Приходится самим как-то узнавать, что и где происходит. Нам, придворным женщинам, надо держаться вместе. Что ты узнала, милочка?

Мелина покраснела от удовольствия, услышав про «женщин дворца», это ставило ее на один уровень с Лэрой, делая ее почти доверенным лицом принцессы. Понизив голос до заговорщицкого шепота, она начала:

— Знаете, он не спал у себя прошлой ночью. Когда я пришла сменить постельное белье, кровать выглядела нетронутой.

— В самом деле? — подалась Лэра, словно она ожидала выслушать особенно пикантные подробности.

— И где же он спал?

— Не знаю точно, ваше высочество, но я порасспрашивала других слуг и узнала, что он покинул дворец прошлой ночью, отправившись в таверну «Зеленый Дракон». Он оставил информацию об этом на тот случай, если понадобится императору. Эта таверна пользуется весьма дурной репутацией. Я сама там никогда не была, разумеется. Но говорят, что там собираются всякие сомнительные личности: философы, художники и прочие отбросы.

Лэра пожала плечами.

— Итак, он вышел за пределы дворца, чтобы выпить подальше от общества надоевших придворных. Это вполне естественно после такой утомительной кампании. Должно быть, он выпил слишком много, и просто снял комнату, чтобы проспаться. Ничего интересного тут нет.

— Но, ваше высочество, это еще не все! — воскликнула Мелина, явно горя желанием поделиться новостью.

— Кажется, госпожа Ариэль очень волновалась за него, вы ведь знаете, она всегда так волнуется за него, и вот вчера вечером послала за ним эту эльфийскую девушку, сестру волшебника, понимаете? И знаете, что? — Мелина сделала значительную паузу.

— Сильванна тоже не возвращалась ночевать к себе этой ночью!

— В самом деле? — произнесла Лэра, приподняв брови.

— Что ж, это уже интересно. Ты совершенно уверен в этом?

— О да, ваше высочество! Они оба вернулись сегодня утром в одной лодке. Представляете?

— Да, в самом деле, — произнесла Лэра с улыбкой.

— Ты хорошо потрудилась, Мелина. — И она протянула девушке кошелек.

— О, вы так щедры, ваше высочество. Благодарю вас. Можете на меня рассчитывать. После того, как девушка ушла, Лэра откинулась на спинку кресла и захихикала от удовольствия. Этот дурак Эдан связался с эльфийской девкой! Это была удача. Господин очень главный советник, такой правильный и хороший Эдан Досьер, и вдруг стал спать с обычной девчонкой, которая еще и эльфийской крови. И он осмелился ее, Лэру, назвать распутной сучкой! Никто и никогда не смел разговаривать с ней подобным образом. Никто. И она никогда не простит этого. Да, конечно, он скоро сам бы ей надоел. Собственно, он уже начал надоедать ей, но в Сихарроу было так скучно и совсем нечего делать… И все же сознание того, что он первый с ней порвал, и в такой форме… Он заплатит за это. Дорого заплатит.