В гостях у Дракулы. Вампиры. Из семейной хроники графов Дракула-Карди (сборник) - Брэм Стокер

– Можно подумать, что она вылетела из капеллы, – сказал Райт.

– Ну, этого быть не может, – возразил Джемс, – капелла давно закрыта, а просто у нее гнездо за карнизом двери, и напор воздуха заставил ее покинуть свое убежище.

– Знаешь, Джемми, – сказал Райт, – я ненавижу мышей; представь, я их боюсь, не смешно ли это? Как многие не могут видеть змей, так я не могу без содрогания видеть мышей.

Осмотр капеллы

Пыль улеглась. Все вошли в капеллу… и были поражены видом разрушений.

Стены, когда-то покрытые черным сукном, были оголены, ткань свисала унылыми лохмотьями, серебряные подсвечники и кадки с засохшими лавровыми деревьями лежали на полу.

Барельефы из жизни Авраама и Исаака, покрывавшие кое-где простенки, разбиты и исцарапаны; тут не хватает носа, а здесь благословляющей руки.

В окнах вставлены деревянные решетки.

Над окнами и с хоров, куда выходила дверь второго этажа замка, висели венки и гирлянды, видимо, из цветов. Странно было видеть, что ни то ни другое не тронуто рукою времени.

Посредине капеллы, на возвышении, стоял гроб, обитый белой парчой. Три ступени, ведущие к нему, были прямо засыпаны высохшими розами, а гроб прикрыт вышитым покровом. Темный бархат почти сплошь зашит цветными шелками и бисером. По краю шла широкая кайма.

– Художественная работа, – сказал Жорж К.

– И настоящий жемчуг, – прибавил доктор, рассматривая покров. Под его пальцами истлевшая ткань лопнула, и жемчужинки посыпались на пол. – Интересно, для кого приготовлен был этот гроб или, вернее, кто в нем лежит, – продолжал он.

Слесарь по знаку Гарри попробовал приподнять крышку гроба, и она тотчас же соскользнула со своего места.

Гроб был пуст.

Белый атлас, тонкие кружева и ленты придавали ему вид дорогой красивой бонбоньерки.

Вся внутренность гроба прекрасно сохранилась, только чуть-чуть пожелтела.

Являлся странный контраст: полное разрушение снаружи и уютный уголок внутри.

– Что тут произошло? Какая драма разыгралась? Легкие венки и гирлянды висят нетронутые, кружева и ленты даже не помяты, а тяжелые подсвечники, кадки с цветами опрокинуты, ткань в лохмотьях, штукатурка отбита. Что за загадка?

– Ну, Шерлок Холмс, объясняй, – прервал наконец Гарри тяжелое молчание, обращаясь к Джемсу.

– Не знаю! – отрезал тот сурово.

– В деревне есть предание, – вмешался староста, – что давно, очень давно была страшная гроза. Казалось, вся нечистая сила спустилась на землю и напала на замок. Чуть его совсем не снесло тогда с горы!.. Земля тряслась, как живая… Только молитвы старого капеллана и спасли жителей… Если б замок снесло ветром, то засыпало бы всю деревню… Бабушка говорила, что даже крестный ход был учрежден по этому случаю. Скоро после грозы замок и бросили… – закончил староста.

– Что же, очень вероятно, что землетрясением повалило тяжелые предметы, а легкие остались нетронутыми, это обычное явление, – сказал доктор.

– По вашему объяснению выходит, что нигде в замке, кроме капеллы, не было тяжелых предметов. Ведь погрома нигде больше нет, – сказал один старик.

– Что тут особенного, там привели все в порядок, – заметил доктор.

– Странно, почему же капеллу оставили в беспорядке? – не отставал старик.

– Ну, потому что она была заперта, – не сдавался доктор.

– Кстати, чем ты объясняешь этот факт? – обратился Гарри к доктору.

– Ну это, знаешь: «У всякого барона своя фантазия», а у графов и подавно, – развел тот руками.

Сколько ни говорили и ни спорили, так и не пришли ни к какому выводу.

Разгром капеллы, заделанные двери, пустой гроб так и остались загадками, да и молодежь, занятая радостями жизни, скоро и забыла об этом.

– А вот и еще дверь, – обратил внимание Гарри все видящий и все знающий Смит.

И правда, из капеллы крутая лестница вела в самый склеп. Оттуда пахло затхлостью и гнилью, и охотников спуститься туда не нашлось.

– Очистите капеллу, снимите решетки с окон, а гроб опустите в склеп, – отдал распоряжение хозяин.

Замок наполнился движением и шумом. Двери и окна были открыты, и десятки рабочих чистили, мыли, снимали паутину.

Смит как ветер носился из комнаты в комнату, из одного этажа в другой.

Грозным окриком, обещанием хорошей платы он умело подгонял рабочих.

То же самое проделывал Миллер в отделении служб. Конюшни, сараи быстро приготовлялись к приему новых постояльцев: лошадей, коров, собак…

Гарри, довольный деятельностью своих ставленников, не вмешивался в их распоряжения.

Он с частью общества прошел в дом, в комнату, которую взял себе для рабочего кабинета.

По-видимому, и при прежнем владельце она имела то же назначение.

Большой рабочий стол стоял прямо против окна; несколько шкафов с книгами ютилось по углам, удобные кресла, курительные столики и многое другое. Все говорило о назначении этой комнаты.

В ней был такой порядок, что стоило ее вычистить, хорошо проветрить и протопить, и она была бы готова принять нового хозяина.

Все дело портило разбитое зеркало: пустая рама неприятно притягивала внимание.

– Позаботьтесь вставить другое, – заметил Гарри, указывая на раму тут же вертевшемуся Смиту.

– Уже выписано, мистер, здесь, в городе, не нашлось подходящего, – ответил тот.

– Джемс, – снова заговорил хозяин, внимательно рассматривая старую книгу в кожаном переплете, – ты хотел иметь эту старинную книгу. Она твоя, только едва ли ты найдешь в ней что-либо интересное – это, кажется, страшное старье. Вот кожаный переплет иное дело: если я не ошибаюсь, он сделан из человеческой кожи.

Со словами благодарности взял Джемс книгу и на первой странице прочел:

«По приказу высокочтимого барона Фредерика Зун сия книга переплетена в кожу конюха Андрея».

– Ты прав, Гарри, это человеческая кожа, которая принадлежала какому-то конюху Андрею и, наверное, была снята с него с живого.

Староста набожно перекрестился.

– И несмотря на это, вы, мистер Джемс, берете книгу, – не утерпел Жорж К., – а если конюх придет за своей собственностью?

– Да, милый Жорж, несмотря ни на что, беру, и уж, конечно, конюх не получит обратно своей собственности, а вот для вас, – добавил Джемс, подавая Жоржу пышный голубой шелковый бант.

– Что же, я не прочь быть рыцарем этой дамы, – смеялся Жорж, стараясь приколоть бант к груди.

– Даже если эта дама привидение, – заметил доктор.

Бант выпал из рук Жоржа, и он побелел как полотно.

– Полно шутить, доктор, – вмешался Гарри, – наш молодой товарищ и так стонет по ночам.

Побродив по саду, общество разошлось по своим делам, и только уже вечером все были опять в сборе.