Искусство Мертвых - Павел Миротворцев

Задумчиво пожевав губу, Гросх кивнул, после чего несколько непоследовательно добавил:

— Просто сомневаюсь я, что даже с амулетом все будет так просто.

— Последние три дня из кого хочешь сделают параноика, — хмыкнул самый первый тысячник.

— Особенно если это касается Легиона, — поддакнул ему второй.

Теперь в сторону Мертвых смотрели все четверо, каждый обладал своим соковтом, поэтому Гросх быстро объяснил всем троим причины своих подозрений.

— Действительно, — настала очередь третьего «жевать губы», — что-то здесь не чисто…

— Я думаю, они вполне предполагают у нас наличие амулета, — вздохнул Гросх, опуская соковт. — Хотя атакующие амулеты большой силы найти сложно, но они вполне могут предполагать… с другой стороны, у нас было семь Арх-Гарнов, так что нам, вроде как, и амулеты-то были не нужны.

— Чем дольше будем думать, тем сложнее будет действовать.

— Значит, все-таки атакуем левый фланг? — уточнил Гросх.

— А правый атаковать нам и смысла нет, — убирая соковт в сумку, озвучил свои мысли третий тысячник. — Там и сюрпризов никаких не надо, и так завязнем.

Оглянувшись в сторону стены и увидев все также стоящих Мастеров, Гросх, принялся убирать и свой соковт.

— Значит, делаем вид, что атакуем правый фланг, и идем на левый, — выпрямляясь в седле, подвел он итог их беседе. — Даже если они предвидели такой маневр, они все равно будут вынуждены стоять в центре до самого конца, а там, глядишь, проскочим… вот только…

Уже развернувшие коней, тысячники все как один вопросительно посмотрели на парня.

— Только что? — спросил второй.

— Если не получится разбить защиту с помощью амулета, нам нет смысла сражаться дальше… или вы считаете по-другому?

Вопрос заставил первых двух тысячников несколько нервно переглянуться между собой. Они считали, что при таком развитии событий всякое сражение теряло смысл, но высказать эту мысль вслух… здесь «попахивало» предательством. Положение спас третий тысячник, будучи самым опытным и прожив достаточно долгую жизнь, он смотрел на вещи под разными углами.

— Если не получится, лучше сдаться, — степенно произнес он.

Гросх благодарно кивнул, но вот два тысячника снова переглянулись, из-за чего третий решил прояснить свою позицию.

— Нас послали сюда по откровенно сомнительным причинам, поставили откровенно сомнительные задачи и, вдобавок, большая часть вины ляжет на Арх-Гарнов. Если бы от нас хотели сражений до самого конца, то могли бы просто выдумать какую-нибудь патриотическую цель, а так… смерть за «просто так» считаю глупой смертью. Вдобавок, король вряд ли захочет терять одну из самых боеспособных частей своей армии, поэтому долго в плену не пробудем. Шею нам, конечно, потом намылят, но основная вина, как уже сказал, ляжет на уже и без того мертвых Арх-Гарнов.

Он вопросительно посмотрел на двух других тысячников, и они, снова переглянувшись, неуверенно кивнули.

— Значит, если амулет не даст результатов, мы сдадимся, — подвел окончательный итог Гросх. — Оповестите остальных, через десять минут выдвигаемся.

Дальнейшие события показали сразу две вещи. Во-первых, решение подстраховаться и сдаться в случае непредвиденных осложнений, было самым верным решением за последние три дня. А, во-вторых, события в очередной, неизвестно какой по счету уже раз, показали, что нападать на Легион было самой большой ошибкой в их жизни.

Тем не менее, первая, самая легкая, часть плана прошла идеально.

Войско, вытянувшись в клин, на острие которого скакал Гросх, идеально выполнило маневр, даже лучше, чем ожидалось. Командир Мертвых, явно решив подстраховаться, направил на правый фланг еще одну сотню, заметно уменьшив резерв. Гросх ничего подобного не ожидал, и тем приятнее стал «подарок» госпожи Эльги. Вот только у богини удачи, как всегда, были свои планы. Тем более, она явно все еще считала, что Эксвайцы с ней не рассчитались по всем взятым «займам», поэтому приятные сюрпризы на этом закончились.

Начались неприятные.

Стоило Гросху сменить направление, как… ничего не произошло. Правый фланг и центр даже не шелохнулись, разве что весь резерв двинулся на левый фланг. И скорости конницы и резерва были таковы, что последние явно не успевали закрыть возможный прорыв. Но радости Гросх не почувствовал, скорее наоборот. Внутренности стянуло в тугой ком, а в груди начал разрастаться холодок неумолимо приближающейся катастрофы.

За полсотни саженей до строя Легиона Гросх слегка снизил темп скачки и, подняв руки над головой, нажал на амулет.

Едва заметная желтая полоска энергии выстрелила вперед, на ходу разрастаясь и преображаясь в огромный огненный диск. А дальше, как-то уже привычно, начались неприятные сюрпризы. Все действие уложилось буквально в три, максимум четыре секунды, но именно эти секунды окончательно решили судьбу Эксвайской армии.

Гросх, по самую макушку накаченный адреналином, уловил легкое движение среди солдат Легиона. Однако прежде, чем он даже успел подумать — испугались! — впереди солдат оказалась фигура с мечом в одной руке и щитом в другой. А в следующее мгновение Гросху показалось, будто этого воина буквально «размазало» по снегу. Секунда, и вот воин оказался прямо под летящим огненным диском. Треть секунды, и воин окутался «белым пламенем». Вторая треть секунды, и окутанная огнем фигура, словно сжатая пружина, замерла на лежащем на снегу щите. Последняя треть секунды, и фигура, прыгнув и извернувшись, словно живой таран, бьет ногами точно по центру летящего огненного диска, полностью меняя его траекторию. Если сначала диск снижался, норовя угодить точно в строй Мертвых, то после удара он стремительно унесся вперед и вверх, умудрившись даже не задеть нависших над людьми утесов.

Скорее всего, Гросх изначально был готов к чему-то подобному, поэтому подсознательно сдерживал темп скачки, не давая ей разогнаться во всю свою мощь. И именно этот факт и спас солдат Эксвая. Когда, после соответствующего сигнала, конница остановилась, до ближайшей устремленной на них пики оставалось не больше десяти саженей. А чуть впереди своих солдат стоял воин с несколько обезображенным лицом, человек, сумевший отбить плетение уровня Ранл-Вирна — Высший Мастер!

— Вы, так понимаю, сдаетесь? — вполне миролюбиво осведомился он, сделав несколько шагов вперед, чтобы оказаться прямо перед Гросхом.

Сам Гросх хотел ответить в том же тоне, но, наткнувшись на слегка уставший, почти скучающий взгляд, забыл все пришедшие в голову слова. Такой взгляд он видел в своей жизни не раз, и даже не два. Отец Гросха, после его очередной шалости, смотрел точно также, и увидеть такой взгляд у собственного противника… Парень, наконец, ответил: