Роско планета Анджела - Николай Полунин

Наставник придвинул к себе сосуд замысловатой формы, не спеша наполнил бокал, выпил вино, посмаковал вкус. Только у него такая лоза. Редкость. Бокал он возьмет с собой. А все-таки иной раз многочисленные родственники тяготят. Позавидуешь остальным. Братьям-Наставникам. Сват хмыкнул и выпил второй бокал. Или мальчишке Роско, например…

Вечерело, из небольшого оконца света уже не хватало, и Наставник Мик зажег свечи в шестисвечном массивном канделябре на витой ноге. В их колеблющихся язычках Наставник видел что-то притягивающее. На столе, рядом с любимыми засахаренными дольками пай в конфетнице лежали россыпью черные кубики. Плоский прибор стоял рядом, приемное гнездо на верхней панели раскрыто. В привычном занятии легче коротать время. Он прихватил сюда, на Южный отрог, все необходимое.

Роско. Как все-таки отвратительно, что Земной путь зависит от одного-единственного… Великое дело Переселений. Судьбы всех Наставников на Земле. Персонально его, Наставника Мика, судьба. Не Скину, а ему в случае необходимости идти говорить с Землей после Гома. Мика на мгновение охватил озноб. Чтобы справиться, он прожевал целую пригоршню долек. Был в засахаренном пай какой-то фокус, в свежем такого нет — взбадривало, прочищало мозги. Наставник выбрал из кубиков наугад. Наставников удар хватит, узнай они, что содержится в Историях Переселений, кроме сведений, приносимых Роско. Вот уж хором завопят про ересь. Но ведь это не его, Мика, вина. Или заслуга. Не его. Это делается само по себе, по воле Земли, ее непостижимым могуществом. Тоже лучше не пробовать объяснять себе — как. Просто делается — и все. Каждый кубик не мертвая, единожды сделанная и отложенная запись. Он живет вместе с тем миром, которому посвящен. Следит из дальних далей, куда уже ушла Земля, фиксирует все, с тою расой происходящее. И после Переселения тоже. Да. Помнится, когда Наставник Мик окончательно уверился в этом, сразу же, одновременно, встала жгучая проблема: как скрыть? Как сделать, чтобы при всей взаимной прозрачности остальным Наставникам это знание оставалось неизвестным? Да и рядовым землянам тоже, хотя с ними Наставник Мик старался общаться мало. Он нашел способ, он скрыл. Он умеет не хуже Скина, который дока в таких штучках… Вообще затея с прозрачностью мыслей и настроений — чепуха. Если вдуматься, больше половины усилий Наставники кладут, чтобы землянам, Переселенцы они или посмертные, не сделалось известно то, что им знать не надлежит. Да чтобы, упаси, не догадались братья-Наставники, что у самого тебя за душой. Вот весь наш долг пред Земным путем, Наставник Скин, о чем бы вы там ни говорили. Да и говорите-то притворяясь, это ж всем видно… Что вот вы задумали теперь с дружком своим Гомом? Одно хорошо, он сейчас в струнку вытянулся перед Землей, где уж она его пытает. У каждого из нас свое место встреч с ней, и об этом мы тоже молчим, таимся… Роско, должно быть, не отказался бы взглянуть, к чему приходят те, кого он открывает для Земли. Наставник Мик вдавил кубик в гнездо, и в неверном освещении шестисвечника прямо в воздухе комнаты повисли слова: «Амира. Тридцать планет-лет спустя». Роско, как ты там сейчас среди снегов, Роско?

Камень лег прочно, сверху Наставник Глооб навалил сухой трухи. Все, как было. Как в тот день, когда он, следуя указаниям на полуистлевшем листке, нашел этот Старый Город, а в нем — дом, а в доме со странным залом, длинными скамьями и возвышением у дальней стены в каменной нише эту книгу. Теперь он возвратил ее сюда. Жесткие губы тронула улыбка. Они не хотят добираться до истины, это их дело. В конце концов, он только Наставник Переселенцев. Его прямые обязанности не включают просвещение Наставников Земли. Изготовить дубликат было просто предусмотрительностью, а кинуть в огонь его вместо упрятанной за пазуху настоящей — ловкостью рук, не более. Все прошло гладко, ни один из Наставников ничего не заметил. Но удалось ли Глообу то, чего ради он пошел на это, — заронить сомнение в кого-то из них? Не в Скина и Гома, об этих речи нет, Глооб им лишь подыгрывает, но в Свата и — особенно — Грона? Глообу самому глубоко плевать как на Заповеди, так и на истинную историю Земли, но вот что ему, Наставнику Переселенцев, не улыбается совершенно, так это отправляться со стадом тупоумного мяса в Северные Ходы, а потом — вниз, в этот ли гроб, набитый льдом и снегом, в другой ли, где будут царить зной и пыль, или в какую-нибудь горячую грязь, чьи обитатели не придумали ничего умнее, как заделаться разумной расой, да еще такой, чтобы на них обратила свое высокое внимание сама Земля… Чтобы нарушить ход вещей — а ведь он, Глооб, хочет именно этого, — ему необходим хотя бы один настоящий союзник среди Наставников. А для начала расшатать их изнутри. Тошно же глядеть, как чуть что твердят: «Решает только Земля!» И твердить с ними самому. Конечно, ситуация с этой планетой дает определенный шанс. Почем знать, вдруг там и вправду сбившиеся с Земного пути земляне? Вдруг книга не лжет, а Роско прав? Что это он подумал о Роско? Роско — Роско и есть, пускай знает свое место. Понадобится — и его найдем кем заменить. Вот, кстати, сейчас у Наставника Глооба намечена встреча с неким Краасом, старшиной Переселенцев. Наставник продолжит внушать старшине, что, становясь во главе Переселения лично, без Наставника рядом, он, старшина, выигрывает больше, чем можно себе представить. Наставник занимается внушениями весь последний стандарт-месяц. Экая безмозглая скотина этот Краас! Зато при нем — красавица его Ива… Это перспективно. Если Наставник Глооб остается на Земле — а он остается, будьте уверены! — то об этом стоит подумать. Не Скину одному… Впрочем, об этом и здесь не надо, какой бы он ни был Старый Город, глушь. Да, так вот Ива. Как женщина — безусловно привлекательна и даже более того. Но ведь не в этом главное… За спиной Глооба, возникнув из ниоткуда, повисли сверкающие, как капли ртути, бело-голубые шарики. Их было несколько, они чуть дрожали. Изнутри пола, оставив за собой отверстия в гнилом дереве с кое-где обугленными краями, поднялись точно такие же. И плавно, не торопясь, через заросшие проемы окон вплыли еще. Наставник вдруг застыл с напряженной спиной. Медленно повернулся всем телом к висящим шарам, которые непрерывно чуть-чуть меняли форму, словно живые. Рот Наставника исказился, но крикнуть он не успел… Краас, старшина Переселенцев, прибывший, согласно договоренности, в этот Старый Город, увидел беззвучную вспышку, рванувшую из окон, щелей в стенах и крыше назначенного дома. Когда, собравшись с духом, он все же заглянул, то не обнаружил внутри ничего примечательного. Стены в лохматых от лишайника панелях, комья и завесы паутины, по плюшевому моху пробежала какая-то юркая зверюшка. Пахло, вопреки всей картине, хорошо и ясно, как в грозу, в поле или в море открытом…