«Пена дней» и другие истории - Борис Виан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Атанагор откупорил бутыль и разлил напиток по рюмкам. Аббат поднялся и взял одну из них. Он посмотрел на содержимое, понюхал и выпил.
– Хм, – сказал он и снова протянул свою рюмку.
– Как вы его находите? – спросил Атанагор, наливая новую порцию.
– Отвратителен. И воняет нефтью.
– Значит, я перепутал бутылки. Там стояли две одинаковые.
– Можете не извиняться, – сказал аббат. – Напиток вполне сносный.
– Это первоклассная нефть, – заверил археолог.
– Позвольте мне выйти поблевать, – сказал аббат Петижан.
– Пожалуйста-пожалуйста. Я пойду поищу другую бутылку.
– Тогда поспешите, – сказал аббат. – Ужасней всего, что эта гадость сейчас снова окажется у меня во рту. А, была не была, я закрою глаза. – И он вылетел в проем палатки.
Бронза хохотала, упав на кровать и закинув руки за голову. Ее черные глаза и крепкие зубы ловили на лету вспышки света. Атанагор еще колебался, но когда снаружи донеслись хрипы Петижана, его пергаментное лицо разгладилось и повеселело.
– Симпатяга он, – сказал археолог.
– Он придурок, – возразила Бронза. – Какой-то сомнительный кюре. Забавный, правда. И руки у него ловкие.
– Тебе же лучше, – сказал археолог. – Пойду поищу «Куантро». Но ты все-таки подожди, пока не увидишь Анжеля.
– Конечно, подожду, – сказала Бронза.
Аббат показался у входа.
– Можно? – спросил он.
– Разумеется, – сказал Атанагор, посторонившись и пропуская кюре; он прихватил с собой бутылку нефти и вышел.
Аббат уселся на парусиновый стул.
– Простите, что не сажусь с вами рядом, но от меня несет блевотиной. А в ботинках с пряжками аж хлюпает. Ужасно стыдно. Сколько вам лет?
– Двадцать.
– Нет, это многовато. Скажите три.
– Три.
И Петижан со скоростью автомата для лущения гороха отсчитал на четках три костяшки. Когда он закончил свои манипуляции, вошел Атанагор.
– Ага! – оживился аббат. – Поглядим, не окажется ли кёросином этот «Куантро».
– На этот раз менее удачно, – придирчиво заметила Бронза.
– Прошу прощения, но никак невозможно изливать каламбуры сплошным потоком, тем более если одновременно изливаешь содержимое желудка.
– Это точно, – согласилась Бронза.
– Справедливо замечено, – поддержал Атанагор.
– Тогда выпьем, – провозгласил аббат. – А потом я отправлюсь к Клоду Леону.
– Может быть, мы составим вам компанию? – предложил археолог.
– А… а спать сегодня ночью вы не собираетесь? – спросил аббат.
– Мы тут редко спим, – сказал Атанагор. – Это отнимает чертовски много времени.
– Совершенно верно, – поддакнул Петижан. – Не знаю, зачем я спросил, я ведь тоже никогда не сплю. Не исключено, что я немножко ревную: мне казалось, я один такой. – Он на минуту задумался. – Да, это в самом деле так. Я оскорблен. Но ничего, жить можно. Налейте-ка «Куантро».
– Извольте.
– Ага! – сказал аббат, рассматривая рюмку на свет. – Теперь настоящий. – Он отпил глоток. – Хороший ликер. Но после нефти все отдает ослиной мочой.
Он допил свою рюмку и фыркнул:
– Ну и гадость. Это мне урок на будущее: нечего разбрасываться нарушениями направо-налево.
– Неужто вам не понравилось? – удивился Атанагор.
– Что вы, разумеется понравилось, – сказал Петижан, – но только получил свои сорок три градуса одним махом – и все, гуляй. То ли дело «Аркебуза» девяностопятиградусная или добрый спирт для компрессов. Вот когда я служил в Сен-Филипп-дю-Хрюль, я в качестве церковного вина исключительно чистый спирт употреблял. Что это были за мессы, скажу я вам, это были искрометные мессы!
– Почему вы там не остались? – спросила Бронза.
– Потому что меня выперли, – сказал аббат. – Назначили инспектором, то есть, попросту говоря, сместили с должности. Именно так все и было, не будь я Петижан.
– Зато теперь вы можете путешествовать, – сказал Атанагор.
– О да, безусловно, я ужасно доволен! – воскликнул аббат. – Пошли искать Клода Леона.
– Пошли, – согласился археолог.
Бронза встала с кровати. Атанагор потянулся рукой к газовой горелке и сплюснул немного пламя, чтобы придать светильнику вид ночника. Потом все трое вышли из погрузившейся во мрак палатки.
XI
– Что-то долго мы идем, – заметил Атанагор.
– А? – встрепенулся Петижан. – Я и не считал. Я был погружен в медитацию – вполне классическую, впрочем, – о величии Бога и ничтожности человека в пустыне.
– Да? – сказала Бронза. – Это не ново.
– Вообще-то говоря, – ответил Петижан, – я размышляю в ином ключе, чем мои коллеги. Это придает моим медитациям особый шарм и авторский стиль. Кроме того, я ввел в них велосипед.
– Интересно, как же вы это сделали? – спросил Атанагор.
– Любопытно, не правда ли? – оживился аббат. – Я тоже сначала думал как, а теперь делаю это играючи. Стоит мне только вспомнить о велосипеде – и хоп: готово дело.
– Вы так объяснили, что это кажется несложным, – сказал Атанагор.
– В общем, так оно и есть. Но не особо доверяйте этому чувству. Что это там впереди?
– Я ничего не вижу, – сказал Атанагор, распяливая веки.
– Это человек, – определила Бронза.
– Ага! – сказал аббат. – Может быть, это Леон?
– Не думаю, – проговорил Атанагор. – Сегодня утром там ничего не было.
Продолжая спорить, они приблизились к предмету разговора. Это заняло немало времени, потому что предмет перемещался в том же направлении, что и они.
– Эгей! – крикнул Атанагор.
– Ого-го! – ответил голос Анжеля.
Предмет остановился и оказался Анжелем. Несколько секунд спустя группа нагнала его.
– Приветствую вас, – сказал Атанагор. – Знакомьтесь: это Бронза, а это – аббат Петижан.
– Здравствуйте… – ответил Анжель и пожал всем руки.
– Вы, вероятно, гуляете? – предположил Петижан. – И, наверное, медитируете.
– Нет, – сказал Анжель, – просто ухожу.
– Куда это? – осведомился археолог.
– Куда-нибудь, – ответил Анжель. – Они в гостинице производят столько шума.
– Кто «они»? – спросил аббат. – Вы знаете, я отличаюсь беспримерной способностью хранить тайны.
– О, тут нет никакой тайны, – признался Анжель. – Я скажу вам кто. Это Анна и Рошель.
– Ага! – сообразил аббат. – Они, вероятно, занимаются…
– Она кричит. Она не умеет делать это молча. Просто ужас какой-то. Меня поселили в соседней комнате. Там невозможно находиться.
Бронза шагнула к Анжелю, обвила его шею руками и поцеловала.
– Пойдемте с нами, – позвала она. – Мы ищем Клода Леона. Знаете, аббат Петижан невозможно забавный.
Ночь цвета желтых чернил была исчеркана тонкими сверкающими штрихами падающих под разным углом звезд. Анжель пытался разглядеть лицо молодой женщины.
– Вы очень милая, – сказал он.
Аббат Петижан и Атанагор пошли вперед.
– Нет, я не всегда милая, – сказала Бронза. – Хотите увидеть, какая я?
– Хочу, – ответил Анжель.
– Тогда посветите зажигалкой.
– У меня нет зажигалки.
– В таком случае потрогайте меня руками, – сказала она, слегка отстраняясь.
Анжель положил руки на ее прямые плечи и поднялся вдоль шеи вверх. Пальцы его пробежали по щекам Бронзы, по ее сомкнутым векам и наконец заблудились
