Кровавый Прилив - Ричард Кнаак

— Отвались у меня рог, если ты не напоминаешь мне кого-то… — пробормотал бывший старейшина. — Кстати, ты так и не назвался, парень.

Фарос не видел никакой причины сказать правду. Назовись он — и что? Джубал наверняка начнёт бормотать о необходимости мести за отца и семью… А он уже давно похоронил такие благородные мысли. Другое имя пришло ему на ум — имя единственного друга, которого он потерял в Вайроксе. Лицо татуированного моряка на миг всплыло перед глазами Фароса.

— Меня зовут Ультар, — бросил он равнодушно.

— Фарос! Он там! Эй вы, отошли все назад или умрёте!

Джубал со своими минотаврами повернул на юг, оттуда бежала почти дюжина минотавров. Они выглядели потрёпанными, но размахивали оружием и явно рвались в бой. Первым, естественно, спешил Гром с мрачным выражением лица.

— Вы слышали меня! — вновь крикнул он. — Немедленно освободите Фароса!

Окружавшие Джубала воины не выглядели испуганными, несмотря на неравные шансы. Один из них взмахнул секирой над лицом юноши.

— Спокойней, спокойней! — остудил их пыл Джубал, а затем повернулся к Грому, показывая жестом, что не вооружён. — Вы, так же как и мы, не друзья империи, правильно?

В ответ Гром скорчил презрительную гримасу и повернулся боком, демонстрируя клеймёное плечо:

— Это был не наш выбор, а решение узурпатора.

— Да это же знак сломанных рогов! — удивлённо воскликнул стоявший рядом морской легионер. — Знак, которым людоеды-поработители веками клеймили минотавров!

— Это сделал Хотак? — спросил Джубал, мрачнея. — Скажи мне…

— А кто же ещё? Мы сохранили верность Чоту и понесли кару.

— Тогда мы союзники, друзья! — Старейшина рванулся вперёд и, прежде чем Гром смог ему помешать, крепко обнял того. — Мы те самые мятежники, что подняли бунт против узурпатора!

Гром с сомнением покосился на Фароса:

— Ты слышал?

Но Фарос не успел ответить, потому что Джубал вновь пристально воззрился на него.

— Ты сказал, тебя зовут Ультар, — прохрипел пожилой минотавр, затем наклонился над Фаросом и внимательно всмотрелся в его черты, несмотря на то, что юноша отвернулся. — Зачем же ты так сказал… ты выглядишь таким знакомым… и тебя зовут… Фарос?! — Вздрогнув, Джубал отпрянул. — Точно! Ты ведь так похож на отца и тоже узнал меня! Неудивительно! — Бывший старейшина выглядел совершенно ошеломлённым. — Но ты должен быть мёртв!

— Что ты имеешь в виду? — встрял Гром.

Джубал не отрывал взгляда от Фароса.

— Сын Градиса, — тихо произнёс он. — В последний раз я видел тебя, Фарос, когда ты едва научился ходить… Но ты — дитя Дома Келинов!

— Келин? — разинул рот один из воинов. — Он?!

— Да, и сын моего верного друга. Это правда… — Джубал обвёл всех, стоявших вокруг, торжествующим взглядом. — Кроме того, Фарос — родной племянник императора Чота!

19

Рука Неферы

Лязг секир сотрясал стены дворца, соревнуясь с громом в небесах. Два воина отступили друг от друга, тяжело дыша, и закружили по усыпанному песком полу, в окружении серых каменных стен. Неровный свет факелов заставлял тени плясать и метаться, так что неопытный воин легко мог отвлечься. Кроме этих двоих, ещё только одна фигура находилась в зале — целитель наблюдал и ждал, поглаживая корзину с мазями, травами, бинтами и иглами. Для обработки особо тяжёлых ран лысеющим минотавром была приготовлена бутыль крепкого вина.

С новым ударом грома за окнами Хотак вновь атаковал противника. Тот отскочил, лязгнув панцирем, и попытался нанести ответный удар снизу. Однако он поспешил и оставил голову без прикрытия, чем не преминул воспользоваться император. Тупая сторона секиры немедленно обрушилась на шлем противника.

Неудачник с громким лязгом рухнул на живот, вылетевшая секира зазвенела у ног Хотака.

— Я… уступаю милорду императору…

— Понятное дело, Дулб! Ты меня порядком измочалил, едва хватит сил стянуть доспехи! — Хотак отбросил секиру и стащил шлем с мокрой головы, затем наклонился и помог старому капитану подняться. — Благодарю тебя за то, что позволил мне выиграть.

Дулб усмехнулся:

— Я обучал биться всех ваших Детей и никогда не поддавался им, пока в один прекрасный день они не превзошли меня. Думаете, я смог бы специально уступить вам, мой император?

— Нет, и именно поэтому я наслаждаюсь каждым поединком с тобой, капитан. — Хотак повернулся к целителю: — Сегодня твои услуги, Карос, уже не понадобятся.

Лысеющий минотавр поклонился и, подхватив корзину, быстро покинул зал через маленькую железную дверь в дальней его стене. Как только он вышел, внутрь вбежал страж и опустился на колено перед Хотаком, подавая срочную депешу.

— Откуда она?

— Не знаю, мой император… никто не видел посыльного.

Хотак сломал печать, взмахом руки отослав воина. Капитан Дулб отодвинулся на почтительное расстояние, когда император развернул официальное письмо. Он сразу узнал почерк, потому кивнул капитану:

— Ещё раз спасибо, Дулб. Ты тоже можешь идти.

Глаза старого служаки беспокойно сузились, но он молча склонил рога и вышел. Хотак в одиночестве погрузился в чтение, и выражение его лица начало меняться от удивления к горечи. Закончив читать, император сердито смял пергамент в кулаке, уставившись на длинные тени факелов.

— Ещё один, — пробормотал он. — Это зашло слишком далеко…

Охваченное штормом Кровавое море прилагало все усилия, чтобы потопить суда с грузом для армии вместе с кораблями конвоя. Арднор не находил другого противника, кроме бушующей воды и небес, поэтому пребывал в унынии.

Они уже достигли берега и скоро должны были повернуть на север. Погода вынудила идти запасным маршрутом, но они по-прежнему не выбивались из графика. Завтра корабли должны были войти в гавань Саргонатха, и тогда старший сын Хотака лично сдаст всю опись ответственному командиру с рук на руки. На этом его «важная» миссия будет завершена, и Арднор сможет вернуться в столицу.

Внезапно на палубе раздались крики команды, моряки забегали вдоль бортов. Раздался вопль капитана, приказывающего положить корабль на правый борт. «Меч Джаро» накренился, маневрируя, чтобы не налететь на очередной не отмеченный на карте риф.

— Какое необыкновенное задание, — саркастически прогрохотал Арднор, перегибаясь через фальшборт. Ему ужасно хотелось поскорее вернуться. Если бы не личный приказ отца, он никогда бы не стал унижаться подобным образом. Какое славное дело — ловить лидеров мятежников и этого Джубала… но оно досталось Бастиану!