Кахатанна. Тетралогия (СИ) - Виктория Угрюмова

Довольно долго спутники двигались в подземном коридоре — почти тоннеле с каменными сводами и сырыми замшелыми стенами. Стены, освещенные голубым светом, выглядели более чем странно и довольно жутко. Они были украшены черепами людей и каких‑то человекоподобных существ, причем подобие иногда было весьма относительным.

Насмешливо скалились на вбитых в камень крюках черепа с тремя или двумя рогами, похожими на рога Тр. игарануса. Смотрел пустыми глазницами вполне человеческий череп таких размеров, что Каэ невольно посторонилась, проходя мимо него. Бордонкай тихо выругался, увидев на стене чей‑то неполный скелет, прикованный цепями. Скелет будто порывался двигаться прочь от места своего успокоения. Джангарай утешил себя тем, что это проделки сквозняка.

Погруженная в свои мысли, Каэ не сильно реагировала на то, что видела вокруг. Она вдруг явственно ощутила, что некая мысль, родившаяся в глубине ее мозга уже довольно давно, наконец созрела и готова появиться на свет, — но нет времени, чтобы спокойно разобраться в происходящем. Каэ ужасно боялась, что она упустит момент и мысль эта, казавшаяся ей почему‑то чрезвычайно важной, ускользнет — и поминай как звали. А между тем она была готова понять нечто невероятно нужное, необходимое всем. И ей хотелось еще долго брести по странному подземелью, лишь бы никто не отвлекал ее от разговора со своим внутренним голосом.

«Тебе ничего не кажется странным в этом мире?» — спрашивал голос.

— Слишком многое. Объясни конкретнее. «Могу и конкретнее. Не слишком ли много здесь нечисти?»

— Ну не знаю. По сравнению с прежним миром — возможно.

«А тебе не кажется…»

— Мы пришли! — Торжественный голос жреца ворвался в ее сознание и разбил хрупкое стеклянное тело новорожденной мысли.

Каэ обвела своих спутников и провожатых непонимающим взглядом.

— Дитя мое, — наклонился к ней жрец. — Не слишком ли вы рассеянны? Ведь сейчас начнется испытание, ставкой в котором будет ваша собственная жизнь.

Каэтана подняла голову и огляделась.

Жрецы привели их в огромную пещеру с высокими сводами, с которых свисали гигантские сосульки — сталактиты, отчего пещера казалась пастью зверя, ощерившегося перед последним прыжком. В центре пещеры было небольшое озерцо со спокойными кристально чистыми водами. При первом же взгляде на него Каэтана поморщилась. Она начала испытывать устойчивое отвращение к подземельям и подземным водоемам после посещения города джатов.

На противоположном берегу озерца находилось каменное возвышение, напоминающее трон. Здесь природа изваяла из камня множество фигур, застывших в стремительном движении. Говоря по правде, это было очень красиво. В призрачном свете кристаллов, которые по‑прежнему держали в руках жрецы, все приобретало таинственный, сказочный вид.

— О госпожа, — с поклоном обратился к ней ийя, ‑Вы должны занять каменный трон.

Каэ поняла, что испытание началось, и даже не успела заволноваться. Она ободряюще кивнула своим спутникам и двинулась в обход озера к своему месту. Двое жрецов отвели остальных ко входу в пещеру. Они скрылись во мраке, и хотя Каэ знала, что друзья не так уж и далеко от нее, все равно ощутила себя заброшенной на необитаемый остров. Третий жрец шел следом за ней. Он подождал, пока Каэ заберется на трон, и установил в каменном гнезде голубой кристалл.

Возвышение было гораздо массивнее, чем казалось издали. Каэ сидела на этом странном троне, окутанная призрачным светом, и видела перед собой только зеркальную поверхность воды.

…Баал‑Хаддад не торопясь шел известными только ему путями, опираясь на свой трезубец. Его безглазое серое лицо было повернуто в ту сторону, откуда исходил голубой свет. Он знал, что в спокойных водах озера станет ждать своего часа, пока изгнанная из тела душа не станет метаться в поисках выхода. И тогда он завладеет ею…

Ийя трясущимися руками достал из складок своего одеяния шелковую тряпицу, — его братья были поглощены ритуалом и не заметили этого скользящего легкого движения. Через несколько минут все должно было кончиться.

Испытание между тем началось.

Все, кто стоял за спинами жрецов, по ту сторону подземного озера, видели, как один из них плавными движениями рук стал творить в воздухе нечто — и мириады огненных пылинок поплыли через озеро по направлению к Каэ, принимая облик огненного змея. Старик внимательно следил за тем, как поведет себя женщина, сидящая перед ним на каменном троне. Если она сможет вспомнить свою магию, то сейчас начнет творить встречное заклинание, призванное уничтожить змея. Если не вспомнит, то попытается убежать или сразиться с ним или выберет еще какой‑нибудь путь. Он должен быть наготове, чтобы спасти ее в ту секунду, когда окажется, что его помощь все же нужна.

Огненный змей — подобие Авраги Могоя — медленно плыл по воздуху, и его чешуя сверкала и переливалась в темноте. Наконец свет, исходящий от змея, смешался с голубым светом кристалла, бросая голубые всполохи в самые дальние уголки пещеры.

Напряжение, повисшее в воздухе, стало физически ощутимо. Воршуд прижался к Бордонкаю, широко открыв глаза. Эйя и Габия вцепились друг в друга, а Джан‑гарай и Ловалонга застыли с каменными лицами. Императора и его советника без всякого почтения оттеснили назад.

Каэтана сидела по‑прежнему неподвижно, будто и не видела чудовища, неумолимо приближающегося к ней. Наконец змей достиг трона и опустился на камень. Он. несколько раз обвил подножие и стал перетекать все выше и выше, стремясь уничтожить свою жертву.

— Она ничего не может с ним сделать, — в отчаянии прошептал жрец. — Уничтожь змея, — обратился он к брату,

— Не могу, — прохрипел тот, и в этот момент стало очевидно, что он уже пытается истребить существо, созданное его заклинанием, но оно не подчиняется приказам.

Второй ийя присоединился к первому, посылая заклинания одно мощнее другого, но змей, казалось, обрел другого, более сильного, покровителя и не желал исчезать. Вот его громадная голова взвилась в воздух перед самым лицом Каэ, открывая чудовищную пасть, и Габия, не выдержав, истошно закричала.

Каэ вздрогнула на своем троне и вскочила с места, всматриваясь в темноту, вслушиваясь, затем позвала:

— Габия, Габия!

Все потрясенно глядели на хрупкую женскую фигурку, стоявшую на возвышении. Огромный змей все еще угрожал Каэтане своими клыками, но она его явно не видела. Более того, она стояла как раз в том месте, где качалась огромная змеиная голова. Для Каэтаны ее не существовало.

Эйя отвесил сестре звонкую затрещину.

— Уйдите все! — рявкнул жрец — Уйдите, вы ее погубите!

Габия послушно отбежала назад, в темноту и там и осталась. Другие не сдвинулись с места. Ийя не стал спорить. Он обратился к братьям:

— Вы чувствовали магию?

— Нет, — ответили они.

— Что же тогда произошло?

Каэ успокоилась на своем возвышении. Она поняла что с друзьями все в порядке.

Испытание казалось ей скучным и утомительным делом — у нее перед глазами то и дело вспыхивали красные пылинки. И стоило большого труда не отводить от них взгляда — эти световые эффекты раздражали и оставались абсолютно непонятными для нее.

Жрецы посовещались несколько минут и решили повторить испытание. Однако теперь они не были едино‑атласны в своем решении. Одного из них пугало полное отсутствие реакции со стороны испытуемой — он нервно мял в руках сверток с ее волосами. Старик знал, что, когда в его руках находится это смертельное оружие, женщина — там, на троне, который установлен над источником энергии, многократно усиливающим заклятия, — совершенно беспомощна и беззащитна. Она должна была погибнуть от клыков змея. Ийя по природе своей был человеком мягким, принятое решение претило ему самому — но теперь, когда он воочию убедился в силе женщины, пришел к выводу, что испытание нужно продолжать до ее гибели.

Его братья более всего были испуганы неподчинением и независимостью собственного творения, но и они решили повторить опыт.

Жрецы начали творить новое заклинание. По мере того как они это делали, вода в озере стала приходить в волнение. Наконец она взбурлила, и на поверхности показалась отвратительная жабообразная голова. Приплюснутая, увенчанная наростами, похожими на рога, вся покрытая пятнами, она была блестящей и склизкой. Круглые глаза не мигая смотрели на людей, а на нижней челюсти висела кожистая бахрома. Чудовище открыло пасть, сверкнув кинжальными зубами, оглушительно заревело и стало высовывать из воды голову, которая оказалась посаженной на длинную шею. Шея была мощней и защищенной роговыми пластинами.

Каэ тоже увидела подводного жителя. Она вскочила на своем троне и выхватила из ножен мечи Гоффаннона, сверкнувшие в голубом свете ослепительным льдистым блеском.

— Это страж озера, — прошептал ийя мертвеющими губами. — Это не его магический образ, это он сам. Мы разбудили его.