Слово дракона, или Поймать невесту (СИ) - Анна Сергеевна Гаврилова

Аргументов не было. Только один — мне всё-таки жаль настырного поклонника. Даже при том, с какой скоростью он от меня отказался.

Даже его стремительные обвинения в мой адрес, мол сама виновата, казались сейчас ерундовыми.

— Салисом манипулировали. Он не преступник, а просто дурачок.

Монарх заломил бровь. Я же с грустью поняла, что оказалась в просящем положении. А просьбы предполагают ответные услуги. Наверное. Может быть.

— Ладно. Насчёт Салиса я ещё подумаю, — выдержав важную паузу, произнёс король.

Миг, и он перешёл к новой теме, и по блеску глаз стало ясно — предыдущее было незначительной преамбулой, этакой завязкой разговора. По-настоящему короля интересовали только наши далёкие заморские соседи:

— Тут были драконы, верно? И сын их императора назвал тебя своей невестой?

Отец дождался, когда кивну и уточнил:

— А ты?

— А я его люблю.

Я сказала раньше, чем успела сообразить. Такие как Луи-Майрар относятся к любви пренебрежительно, я выставила себя глупышкой.

Король действительно не впечатлился:

— Любовь — это хорошо, но ты ведь понимаешь, что…

А дальше начался рассказ о плюсах и минусах с точки зрения государства. Мол, злить драконов, конечно, нельзя, ведь они могут навредить нашим землям. При этом и любить, потакая всем желаниям, не стоит. К роману с принцем нужно подходить с умом!

Я чуть не взвыла. Это было так… взвешенно, так неприятно-логично. Ну какой холодный расчёт, если я уже влюбилась по уши? А ещё Рэйтран подарил мне магию! И спас жизнь.

Но Луи-Майрар был сосредоточен на том, что важнее для него:

— Ты ведь любишь свою страну, Элия?

— Очень. — И я не лукавила!

Но и торговаться, обещая королю какие-то блага, которые подарят нам драконы, не собиралась. Страну действительно люблю, но, в конце концов, я не принцесса, а бастард.

А ещё я девушка, молодая и не слишком умная. Когда драконы только прилетели, я пыталась проявить ответственность, а теперь таких желаний нет. По крайней мере не ради чьей-то корысти. Только и отказать было невозможно — ведь королям не перечат.

— Если мы с его высочеством Рэйтраном будем вместе, я сделаю всё от меня зависящее, — очень туманная формулировка.

— Хм… Дракон вернётся, это точно? — король прищурился.

— Надеюсь.

— А каков он по характеру? Версию ректора я уже знаю, теперь хочу твоё мнение.

Я подумала и закатила глаза.

Сначала хотела объявить Рэйя деспотом и тираном, чтобы Луи-Майрар прямо сейчас, в эту же секунду, оставил идею получить с жениха выгоду. Но потом испугалась — вдруг, услышав о мерзком характере, король не позволит выйти замуж? Вдруг в нём проснётся отцовский инстинкт?

Поэтому я использовала более мягкие формы: не «деспот» — а личность сложная; не «жмот» — а финансово-рассудительный, надёжный, как наш казначей; а вместо простого «где сядешь на него, там и слезешь», я применила обтекаемое:

— Его высочество себе на уме, мне он показался достаточно независимым в действиях и суждениях.

Луи-Майрар посмурнел, потому что намёки понял.

Но надежды получить выгоду от моего гипотетического брака, разумеется, не оставил.

— Когда он вернётся?

Я пожала плечами:

— Обещал к концу сессии.

Монарх поморщился, ответил возмущённо:

— Это насколько же мы здесь застряли?

— Недели на три.

Я впервые испытала удовольствие от того, что драконы где-то там, очень далеко от нас.

Рэйтран

Разговор Элии с королём я, конечно, не слышал, но кое-какие слова всё-таки долетели. Я ведь дракон! У нас обострённые чутьё и слух!

Оказываясь неподалёку от людей из свиты Луи-Майрара и от него самого я просто не мог не различать некоторые реплики. Из вот этих реплик я и узнал, что…

Во-первых, я — тиран!

Во-вторых, моя жадность велика как горы!

В-третьих, просто так ко мне не подступишься, я закрытый, эгоистичный самодур.

Разумеется, я не мог утверждать, что это Элия говорила обо мне в подобных выражениях, но было очевидно — драгоценная дэйлира к формированию столь нелестного общественного мнения причастна.

Как итог, весь следующий день я ходил за леди и грозно дышал ей в затылок. Боролся с желанием покусать!

При следующей ночной встрече в медитативном пространстве, в драконьей столице, такое желание тоже присутствовало. Но сразу забылось, стоило увидеть губы и поразительно красивые глаза.

Я начал таять, сознавая себя едва ли не подкаблучником. Заодно в который раз убедился, что бестелесные встречи снимают жажду прикосновений гораздо хуже, чем прямой физический контакт.

Из поистине неприятного — моя сила не желала успокаиваться. Я тратил целую прорву энергии на удержание в воздухе острова, но это была капля в море. Увы, тут я точно проиграл.

Пока Элия посещала последние перед предстоящей сессией занятия, я ещё раз изучил карту нашего материка и отметил несколько мест, куда можно отправиться изгнанникам.

Предстояло обсудить их с Элией, но не прямо сейчас.

Время текло медленно, но неумолимо. Наш император продолжал знакомиться с остатками древнего наследия и на острове почти не появлялся. Зато прибыла матушка и, первым делом, потребовала показать Элию.

А увидев, шепнула:

— Ой, какая хорошенькая! Сразу и не скажешь, что человек.

Элия вздрогнула и обернулась. И это при том, что полог невидимости, применённый нами, отлично скрывал ещё и звуки!

Императрицу пришлось увести и сделать внушение. Кстати, что-то многовато невидимых драконов стало разгуливать по замку — надо это исправлять.

Но стоило так подумать, произошло ещё одно вопиющее событие. Тем же вечером, передав охрану дэйлиры Хрину и направившись к выходу из жилого крыла, я случайно уловил неприятный шепоток:

— А я вам говорю, что ему и даром не нужна эта приблуда. Ну какая из неё принцесса? Бастард — она и у драконов бастард.

Конечно я заинтересовался. Пошёл на звук и обнаружил «прелестное». В одном из ответвлений коридора, в самой дальней его части, леди Вивирона шепталась с двумя девушками с младших курсов.

Я приблизился, чтобы услышать целую теорию о том, почему «драконы никогда не вернутся, а милорд Рэйтран ни за что не женится на этой прискорбной».

Я скривился — то есть Вивирона моего предупреждения не поняла?

За последние дни в замке я не раз и не два слышал слова о том, что ждать возвращения «ящеров» бесполезно. Про Элию тоже болтали — это бесило, но мне всё-таки не верилось, что источником сплетен является Виви.

До последнего надеялся на разумность этой юной леди, а сейчас окончательно убедился, что думает она не головой, а своим выдающихся размеров задом.

Я не воюю с женщинами, но здесь и сейчас передо мной стояла не женщина, а скользкая, мерзковатая