Доспех духа. Том 6 (СИ) - "Фалько"

— Нет, поразительно, я думал, что они здесь связанные в шкафу сидят или под наркотиками, а они завтрак готовят.

— Почему «они»? — возмутилась Маша. — Ольга простую яичницу может испортить, поэтому её к кухне не подпускаем.

— Где Ольга? — спросил я.

— Я здесь! — раздался её голос из гостиной. — Мы пошевелиться не можем!

Я немного отпустил контроль. С той стороны послышалась ругань на чеченском. Заглянув в гостиную, я заметил Ольгу в компании двух парней. Они сидели на стареньком диване, пили чай с пирожками из супермаркета. В квартире, кстати, было идеально чисто. На полках книжного шкафа — ни пылинки, паркет старательно вымыт, как и плинтуса. Телевизор и столик под ним выглядели не новыми, но удивительно чистыми. Если в квартире живут только парни, то их смело можно ставить в пример другим.

— Кто мне объяснит, что здесь происходит? — спросил я.

— Нас похитили, — вздохнула Ольга. — Но не специально.

— Поражаюсь женской логике, — покачал я головой. — В смысле не специально? Сами попросили, чтобы похитили?

— Нет, — она мотнула головой.

— Их убить хотят, — сказал Тагир. — Карен приказал.

— А похищать зачем?

— Бедный дядя Али, — за спиной послышался голос Маши. — Тагир, не сиди, помоги мне!

В общем, понадобилось десять минут, чтобы всё встало на свои места, а дядя Али пришёл в себя. Девушки забинтовали ему рассечение на голове, после чего он стал выглядеть очень смешно. Он же мастер и с ним бы ничего не случилось, даже если бы он головой стену пробил насквозь, но девушки за него переживали больше, чем племянники. Они усадили его на кресло, сноровисто обработали рану и наложили повязку.

Как выяснилось из их рассказа, Карен Тигранян, он же Третья тень, приказал Али и его племянникам по-тихому расправиться с девушками. Он прекрасно знал, что они в хороших отношениях и часто общаются, только не учёл, что чеченцы найдут своеобразный выход из сложившийся ситуации. Они собрались, посовещались и не придумали ничего лучше, чем выкрасть девушек и попытаться увезти их на родину. Говорили, что через пару лет о них уже никто и не вспомнит, тогда можно будет думать о том, чтобы вернуться в столицу. Мой вопрос, почему они сразу не послали Карена или не сообщили куда следует, так и остался без ответа. Не стали они и слушать девушек, говоривших, что с этой проблемой должны разбираться их родители. Парни почему-то были уверены, что большие деньги и связи здесь не помогут, так как глава спортивного клуба Гефест — страшный человек, и рано или поздно он своего добьётся.

Возможно, для девушек всё закончилось бы увлекательной поездкой в горы Чечни, но вчера вечером Мария смогла пообщаться с самым рассудительным из их компании, попросив поговорить со мной. Дескать, брат все проблемы уладит, а если не сможет, то хотя бы предупредит родителей, чтобы не убивались с горя.

— А что с Петром случилось? — спросил я, когда они закончили рассказ. — У него телефон выключен и не дозвониться.

— Мы не знаем, — Маша развела руками.

— Он, скорее всего, на даче у Карена, — сказал Тагир. Сегодня он на меня смотрел совсем не ревниво. Может, девушки его смогли убедить, что я их брат. — Я слышал, как Мешок с ребятами разговаривали о том парне, что с Машей и Олей был.

— И где у него дача?

— Лыково, на западе Москвы, — он встал. — Сейчас схему нарисую.

В кармане завибрировал телефон. Звонил капитан Смирнов.

— Кузьма Фёдорович, у Вас всё в порядке? — раздался его деловой голос. — Нашли девушек?

— Нашёл, и у них всё хорошо. Ну а Вы, с Петром связались?

— К сожалению, нет. Телефон отключён, дома он не появлялся несколько дней.

— Ребята говорят, что он может быть на даче у Тиграняна, — сказал я, решив пока не думать о плохом варианте.

— Понятно. Если хотите наведаться на дачу Тиграняна, то спускайтесь прямо сейчас, Вас ждёт такси.

Я вопросительно посмотрел на телефон, но Смирнов уже положил трубку. Мне на секунду показалось, что сейчас он наблюдает за мной через встроенную камеру телефона и язвительно улыбается. Хотя улыбаться бы ему надо поменьше, если у него спецгруппа в подобную передрягу попала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так, — я посмотрел на ребят, — девушек чтобы до обеда домой отвезли. Я сейчас съезжу к Тиграняну в гости и поверну ему голову на сто восемьдесят градусов.

Я жестом изобразил, как буду скручивать шею.

— Ну а вы, — девушкам достался строгий взгляд, — чтобы дома сидели до особого распоряжения.

— Так и сделаем, — закивала Маша, затем слегка прикусила губу. — Только ты Петю, пожалуйста, выручи.

— Обязательно, — заверил я её.

Прощаться не стал, просто вышел в подъезд, осторожно прикрыв за собой дверь. Мне всё происходящее старый анекдот напомнило. Все знают, что господин Тигранян один из влиятельнейших бандитов страны, могут даже назвать, какое он положение в преступной иерархии занимает, но сделать с ним ничего не могут. Или не хотят ничего делать, что более вероятно. Давно бы отправили группу и помножили этого толстяка на ноль.

Спустившись на трясущемся лифте и выйдя из подъезда, я с удивлением обнаружил во дворе Романа Орлова. Ничуть не смущаясь жителей многоэтажек, спешащих на работу или по делам, он прогуливался по крошечной детской площадке в военном комбинезоне, похожим на те, в которых их группа работала на Курильских островах. То есть, комбинезон обладал большой устойчивостью к воздействию огня и электричества, при этом практически не мешал использовать силу. Я оглянулся, ожидая увидеть его брата. Роман меня заметил, поспешил навстречу.

— Привет, — сказал он бодро. — Времени в обрез, надо спешить.

— Слушай, а не круто ли ваше ведомство, ради одного бандита задействовать? Вы же военные специалисты, если я ничего не путаю.

— Эка ты хорошо сказал про бандита, — он широко улыбнулся. — Только их там двое, бандитов, один другого краше.

— В смысле? — не понял я.

— В смысле, два брата — два бандита.

— У Тиграняна брат есть?

— У кого? — теперь не понял Рома. Он придавил пальцем вкладыш в ухе, сделал умное лицо. — Ладно, давай по пути поговорим, начальство торопит. Нам туда.

Он показал на просвет между домами, ведущий к пустырю. За строительной площадкой, казавшейся заброшенной, стоял транспортный вертолёт нового образца, в зелёной цифровой камуфляжной раскраске.

— Никак война началась? — спросил я, догоняя Романа, широко шагающего по грязи.

— Ещё нет, но скоро грянет, — отозвался он.

Нас заметили и лопасти вертолёта начали раскручиваться, а едва мы добежали и забрались внутрь, он поднялся в воздух, резво набирая высоту. Мне сунули в руки гарнитуру, хотя в салоне шумело не так уж сильно. Помимо Романа в вертолёте за мной прилетели ещё четыре мастера, включая его брата. Знаком я был только с одним, полковником Назаровым. Мы пересекались на военной базе, на Сахалине. Его тогда не пустили вместе с братьями Орловыми, хотя мастером он был сильным.

— Здравствуйте, Кузьма Фёдорович, — поздоровался полковник, когда я надел наушники. — Генерал Руднев приказал ввести Вас в курс предстоящей операции.

— Супер, — я показал большой палец, как бы говоря, что отлично его слышу. — Если что-то крупномасштабное планируется, то учтите, я работаю исключительно со своей командой. И без одобрения Петра Сергеевича Наумова ни в каких авантюрах участвовать не буду. Исключение только одно, если мы анархиста Старицкого брать летим, тогда я и сам управлюсь.

— Наумовы о нашем и Вашем участии в операции пока ничего не знают, — сказал он серьёзно. — Неизвестно, будут ли они сами участвовать, так как глава рода в глубоких раздумьях и ещё не определился. Великий князь Воронцов сегодня ночью планирует атаку на поместье старшего брата. Он привлёк большое количество союзников, в том числе мастеров четырёх княжеских родов. Пока не известно, ждёт ли Разумовский этого нападения, но его дом сейчас охраняют наёмники из Бхарат Групп в количестве пяти мастеров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Знаю их, — кивнул я. — Эти пятеро половину армии Воронцова раскатают и не сильно вспотеют. Их ведущий специалист — кинетик, не уступающий Трофиму Давыдову. Он при мне одним единственным ударом мастера второй ступени убил с расстояния в сто метров. Вы меня ребята простите, но я в этой войнушке участие принимать не буду. И не потому, что жить очень хочется, а из-за личных убеждений.