Августина лучше всех - Юлия Сергеевна Васильева

— Вы всегда успеете это сделать, — заверила его я. — А пока надо посидеть и подумать.

— Петли на двери надежные, — сообщил Терри, — но в случае чего можно ударить по окнам и…

— И быть арестованными за проникновение со взломом, — с энтузиазмом продолжил за него Вилли. — Статья тридцать шестая Уголовного кодекса, срок лишения свободы до двух лет. По предварительному сговору нескольких лиц — до трех.

— Все студенты юридического настолько щепетильны?

— А все армейские прут напролом?

В это время Лу, помогавшая подавальщице расставить чашки на столе, благодарно ей улыбнулась и как бы невзначай спросила:

— А не подскажете, что находится вон в том доме? Мы с друзьями поспорили на три монеты.

Девчонка в фартуке оказалась не промах и осклабилась в ответ щербатым зубом.

— А и подскажу, только, чур, если никто из вас не угадал, три монеты мои.

Лунара посмотрела на нас с притворным вопросом.

Я кивнула, зная, что с деньгами придется расстаться в любом случае, то же самое сделали остальные.

— Мозгоправ там живет, Волесла Гальн, — сообщила подавальщица и, не спрашивая, угадал ли кто, протянула загрубевшую ладонь за деньгами.

Гесс Северин нарочито медленно начал доставать кошелек.

— А почему же таблички нет на входе?

— Так кто ж заходить тогда станет? — шмыгнула носом девчонка. — Гессы люди гордые, кому охота признаваться, что с головой беда?

— И что, прям гессы ходят? — удивился Вилли.

— А то ж, бывает, — кокетливо протянула наша информаторша, явно засмотревшись на голубые глаза младшего Ярина, да так, что перестала следить за пальцами Ролана, отсчитывавшими монеты. — Гессы, а еще вдовицы разного возраста, ну, я так думаю, потому что в темных платьях.

— А как к нему записаться на прием? — вступила в разговор я.

— А вам зачем? — подозрительно спросила девица.

— А это не мне, это ему. — Я указала на Лося. — Несчастная любовь. Мучится, бедняга, боится признаться объекту воздыхания.

— Августина, — прошипел «несчастный».

Вилли издал странный звук, похожий на стон. Лу так округлила глаза, будто это мне требовался мозгоправ. Гесс Северин вздохнул и протянул подавальщице деньги.

А я поняла, что перегнула. Во мне говорила обида. Очень громко так говорила, практически кричала через каждую злую шутку.

— Ну прости, пожалуйста, я же как лучше хочу, — примирительно попросила я, погладив Лося по плечу, а затем все равно повернулась к нашему источнику информации. — Так как к нему записаться? Думаю… мне бы тоже не помешало…

— Да почем мне знать? — Коварная пожала плечами, скинула деньги в карман и повернулась к нам спиной. — Мы люди простые, нам некогда страдать еще и душевно.

— Вон оно как, — резюмировал Вилли.

Остальные промолчали. Все мы были людьми сложными… особенно в последние недели.

— Штора двинулась, — вдруг прошептал над своей кружкой Терри, сидевший к дому лицом.

Мои спутники как по команде повернулись, но окна были все так же закрыты.

— Если в доме кто-то есть, значит, нам просто нужно заставить его выйти наружу, — предложила я.

— Поджог тоже карается по закону, — заметил Ролан.

— Статья двадцать восьмая, до пяти лет лишения свободы, — услужливо подсказал Вилли.

— Не все вопросы решаются с помощью огня, — проворчала я. — Давайте придумаем что-то более безобидное.

— Я могу попробовать тряхнуть дом… немножечко, — неуверенно предложила Лу, судя по испуганному взгляду серых глаз, сама пребывавшая в полном смятении от того, что говорит.

— А вместе с ним еще пяток рядом стоящих зданий? — покачал головой Терри.

— К тому же старые здания могут обрушиться, статья… — начал было Вилли, но я его перебила:

— Старые! Вот именно! Я сейчас.

Не беспокоясь, что меня сочтут немного сумасшедшей, я вскочила с места, перебежала через дорогу и, остановившись около загадочного дома, приложила руку к стене.

Постояв так несколько минут, я вернулась к своим спутникам, пока они не начали беспокоиться.

— Ну что? — спросил Лось.

Судя по лицам, все, кроме Вилли, уже разгадали мои намерения, но и тот оставался в недоумении недолго.

— Останки как минимум двух человек замурованы в стенах. И это я еще молчу про жуткий подвал, — сообщила я, судорожно допивая свой чай и пытаясь избавиться от непрошеных мурашек по всему телу. — Лу, может, ты все же уедешь отсюда?

— Вот еще, — фыркнула маленькая гесса, даже не взглянув на брата. — Это семейное дело. Как думаешь, тебе хватит наших сил?

Вилли недоуменно переводил взгляд с меня на Лунару и обратно.

— Думаю, наших совместных сил хватит, чтобы наводнить призраками всю улицу. А с одним домом, возможно, я справлюсь и сама.

«Вот только дрожать перестану», — добавила я мысленно.

Я честно хотела пойти к дому одна — наша компания и в первый раз, должно быть, привлекла достаточно внимания. Одинокая девушка, скромно ожидающая на пороге, вряд ли будет так заметна. Но это предложение отчего-то вызвало всеобщее негодование.

Мужчины сдержанно начали говорить об опасности, и только Лу не стесняясь отчитала меня как пятилетку.

— Кому какое дело, если мы все там подождем? — завершила она. — Хватит строить из себя героиню!

Поэтому незапланированный сеанс некромагии я проводила за спинами спутников.

— На это точно нет никакой статьи? — полушутливо спросила я Вилли, уже положив руку на стену дома.

— Есть, но им придется доказать, что все это останки их родственников, — совершенно серьезно ответил младший Ярин. — А я, честно, не припомню таких обычаев захоронения в Эрландии. Главное — постарайтесь, чтобы ничего не выползло на улицу...

Я в очередной раз передернула плечами.

Дом буквально стоял на костях. Да, останки были очень старыми, сохранившимися лишь из-за такой жуткой формы погребения, и вряд ли имели хоть какое-то отношение к нынешним обитателям, но это пугало меня не меньше.

Я выискивала самые древние, самые отчаянные отпечатки душ, те, которым будет достаточно небольшого кусочка силы, чтобы превратиться в призрака и попытаться выплеснуть свою боль наружу. Таких оказалось предостаточно. Конечно, многие из них так и не смогли принять человеческую форму, но какая разница, если обитатели дома все равно их не увидели. Главное, в этих душах было достаточно ярости, чтобы двигать мебель, бить