Хроники инспектора Ротанова - Евгений Гуляковский

Возможно, он специально подумал о росте рэ-митки, чтобы не поддаваться очарованию ее красоты и сохранить ясную голову в этих необычных переговорах.

Рэнитка, между тем закончив очередную серию порывистых движений, вызвавшую на пульте перед ней целые сполохи огней, вновь обернулась к нему, ожидая ответа и ничем не показывая, что поняла хотя бы часть его не совсем вежливых мыслей.

— В принципе мы располагаем достаточными военными силами для того, чтобы подавить или уничтожить любого противника на этой планете. Проблема в том, что мы не ведем войну ни с вами, ни с вашими гарстами. И у меня нет прямых доказательств того, что это именно они уничтожили нашу колонию на Ароме, — заявил инспектор.

— Какие вам еще нужны доказательства? Вы же читали дневник Гранта!

— Вы знаете об этом? Тогда вам должны быть понятны и мои сомнения относительно создателей этого документа. Я сомневаюсь в его подлинности и, во всяком случае, не уверен, что все факты, отображенные в нем, соответствуют действительности.

— Вы слишком осторожны, господин Ротанов. И у нас слишком мало времени для того, чтобы играть в кошки-мышки друг с другом.

— Специальность у меня такая — быть осторожным. А вообще-то я никуда не спешу и готов провести в вашем очаровательном обществе столько времени, сколько потребуется.

— Не спешите вы совершенно напрасно. Потому что ваше тело, лишенное сознания, по-прежнему находится в пультовом зале и не может оставаться в таком положении больше двадцати минут. Вы знаете, как сказывается остановка сердца и прекращение кровообращения на состоянии мозга?

— Я знаю об этом.

— Тогда вам следует спешить. Мы, конечно, можем до определенного предела ускорить время внутри нашей компьютерной реальности, но чрезмерный разгон противопоказан нашей изношенной машине. Она и так постоянно срывается и начинает сбоить!

— А как вы поступаете с остальными? С телами тех, кто пришел сюда до меня?

— Да очень просто. Для чего, по-вашему, нужен палач на входе? — Она бросила на него сверкающий взгляд и тут же сама ответила на свой вопрос: — Для того чтобы лишить входящего сюда любых иллюзий относительно возвращения.

Те, кто приходят к нам, приходят навсегда. Это лишь для вас было сделано исключение. И только потому, что мы потеряли надежду получить помощь от своего собственного народа.

ГЛАВА 39

Самым сложным для Ротанова оказалась необходимость сохранить ясность мышления и сделать это так, чтобы компьютер, внутри памяти которого функционировал его мозг, не сумел проанализировать его выводы. Скрыть все наиболее важные наблюдения, добиться того, чтобы рэниты выпустили его отсюда живым, да еще и помогли вернуться на Землю, за помощью… И не догадались о том, что эту самую помощь Высший Совет Федерации не станет им оказывать, пока не убедится в их полной непричастности к уничтожению земной колонии.

Со времен Риданской войны Совет неизменно придерживался правила «око за око». И после серьезных беспорядков или массовых убийств земных поселенцев на планету, где это произошло, обычно отправлялась специальная карательная экспедиция. Официально — для расследования всех обстоятельств гибели поселенцев, но главной составляющей каждой такой экспедиции было подразделение космического десанта, и чем заканчивались подобные экспедиции, Ротанову было хорошо известно.

Задача маскировки мыслей внутри собственного мозга, ставшего частью чужого, выглядела слишком сложной, почти невыполнимой. Ведь любая фраза, сложившаяся в его голове, автоматически отпечатывалась в памяти рэнитского компьютера, и, даже оставаясь непонятой, могла быть впоследствии проанализирована и использована против него.

Он попытался придумать какую-то тактику для маскировки своих мыслей, но не мог проверить, насколько она действенна, поскольку никаких немедленных ответных реакций его мысли, не высказанные вслух, не вызывали.

Он пробовал прерывать линейный процесс мышления воспоминаниями каких-то дурацких стишков, обрывками песенок, засевших в глубинах памяти, надеясь, что этот белый шум хотя бы частично замаскирует его подлинное отношение к созданному рэнитами виртуальному миру, ставшему гигантской тюрьмой для сотен людей.

Какие-то сомнения насчет собственной правоты в этом вопросе у него все-таки оставались, и именно их он постарался выдвинуть на первый план своего мысленного анализа.

Рэниты должны быть уверены в его полной лояльности, в желании сотрудничать, но при этом нельзя забывать о своей основной миссии, о представившейся ему уникальной возможности для сбора дополнительной информации обо всех событиях, произошедших на Ароме, об установлении подлинных виновников катастрофы, приведшей к гибели сотен землян, и о том, насколько во всем происшедшем виновны сами земляне.

Его отчет должен быть абсолютно объективным, но как этого добиться, если даже подробный анализ уже полученной информации, в сущности, невозможен?

По крайней мере, здесь и сейчас он был невозможен, и, как выбраться из этого положения, Ротанов не знал. Он даже не знал, имеет ли смысл настаивать на встрече с попавшими в компьютерный плен соотечественниками.

Он не смог сделать вывод и о том, можно ли считать этих людей погибшими? Ведь даже их тела эта фантастическая машина могла воспроизвести вновь, разумеется, в измененном виде… Что-нибудь вроде роботов-песчаников… И вот это ему следует выяснить в первую очередь. Возможность восстановления всех пленных в их прежнем виде, по крайней мере тех, кого не устраивает их теперешняя виртуальная жизнь, тех, кто пожелает вернуться обратно в повседневное реальное существование, полное житейских трудностей и проблем… Не факт, что все этого пожелают, совсем не факт. И значит, встречи с прошедшими через врата колонистами не избежать.

Казалось, рэнитка, занятая своим поединком с капризничавшей машиной, перестала обращать на него внимание, но, возможно, она просто давала ему возможность подумать, прежде чем прийти к какому-то решению.

В конце концов, Ротанов нашел приемлемую, обтекаемую форму для продолжения их сложного разговора.

— Мне непонятна ваша роль в судьбе жителей земной колонии, уже после того как произошла катастрофа. Чем вызван ваш повышенный интерес к этим несчастным людям, потерявшим своих близких, свои дома и все средства к существованию?

— Прежде всего — состраданием. Мы считали себя в какой-то мере ответственными за их судьбу. Ведь, в конце концов, война с гарстами — это наша война, мы ее начали, мы ее вызвали к жизни, объединив своими непродуманными действиями в единое целое миллионы биологических единиц, рассеянных по всей планете, которые так и оставались бы в спящем состоянии, если бы не наше вмешательство, не создание на их родной планете активных накопителей энергии, в которой они нуждались сами. Люди случайно попали под колеса вызванной к жизни военной машины гарстов.

— Но вы говорили о том, что это именно люди спровоцировали нашествие гарстов!

— В известной степени так и есть, если иметь в виду их непосредственный выход из моря именно в районе земной колонии, но первопричина конфликта была заложена задолго до того, как на Ароме появились земляне.

— Мне неясно, почему вы выбрали такой странный способ помощи — обманом уводить людей из их родного мира…

— Никакого обмана не было. Выбор каждый осуществлял совершенно добровольно!

— Ну, разумеется, добровольно! Поманить сладким пряником исполнения любых желаний, пообещать жизнь в беспроблемном мире тем, у кого ничего не осталось, — в таких условиях нетрудно предвидеть, какой выбор сделает человек!

— В известной мере вы правы, — неожиданно согласилась с инспектором рэнитка. — Нам пришлось пойти на это, поскольку мы не могли гарантировать безопасность людей во внешней среде Аро-мы. Наши песчаники пытались оградить их новое поселение от вторжения гарстовских роботов, но это им плохо удавалось, прежде всего потому, что люди принимали их за врагов и постоянно вступали в схватки с нашими машинами.

«Ничего удивительного. Эти милые создания были настолько агрессивны, что нападали на все движущееся…» Ротанов вспомнил, как песчаники набросились на планетарный катер и какие борозды оставили их коготки на броне этой машины. «Я был прав. Все-таки песчаники — создание рэнитов». Он попытался скрыть свою последнюю мысль, но плохо в этом преуспел. Рэнитка отреагировала мгновенно.

— Разумеется, это мы создали песчаников. Эти машины слишком примитивны, они предназначались для конкретной задачи — и представляют собой всего лишь упрощенные боевые роботы. В тех случаях, когда они слишком удаляются от управляющего центра, связь обрывается, и они начинают действовать самостоятельно, в соответствии с заложенными в них простейшими программами. Отсюда все недоразумения.