Величайший из рода. Связующее звено - Евгения Киселева

– Твой хоть откупиться пытается. – грустно улыбнулся Глеб. – От моего больше оплеухи не дождёшься. Поэтому я стараюсь держаться от него подальше. Мать только жалко.

Ян хотел бы поддержать друга, но не сумел подобрать нужных слов.

– Вы идёте? – просунул в дверь голову ещё один кадет. – Автобус уже подъехал!

Мама

Автобус высадил группу ребят на остановке у Вокзального комплекса. Глеб быстро махнул рукой и направился вслед за матерью, которая пришла встретить его. Это была довольно серая и невзрачная дама, безвкусно одетая, но с живыми весёлыми глазами, словно у молодой девчонки. Обняв сына она принялась без умолку что-то ему рассказывать, увлекая все дальше за собой.

Мать Яна была совсем другой. Высокая и стройная, с черными, как смоль волосами и темными искрящимися глазами. Каждая чёрточка ее лица, от высоких скул, до алых губ, говорили о ее благородном происхождении. Она никогда не позволяла себе небрежности в одежде или словах. Ян безмерно гордился своей красавицей-мамой.

Как и мать Глеба, она часто встречала сына на Вокзале, но сегодня ее не было. Немного постояв для уверенности и покрутившись по сторонам, Ян решил нанять такси. Спустя двадцать минут он уже спешил к дому по вымощенной брусчаткой дорожке. Со всех сторон она была окружена живописными клумбами и аккуратным газоном. Широкое крыльцо загородного дома, густо обвитое стеблями дикого винограда, тонуло в тени.

Ян радостно вбежал по ступеням и распахнул парадную дверь. В нос сразу ударил гнилостный запах. Исходил он, как выяснилось, из кухни, где произрастали плесенью разложенные на столе, но так и не тронутые продукты.

Куда бы Ян ни заглянул дальше, кругом царил беспорядок. Обойдя весь дом, он распахнул спальню матери. Здесь было еще хуже. Пустые бутылки давали четкое представление о том, как она провела последнюю неделю. Сама она лежала на кровати и крепко спала. Ян заботливо укрыл ее одеялом и принялся за уборку.

– Мама!

Занавесок Ян отдёргивать не стал, чтобы свет утреннего солнца не потревожил ее. В комнате по-прежнему царил полумрак.

– Мама, вставай! – еще раз позвал он. – Уже утро!

– Ян?! Почему ты здесь? – она опустила глаза и скорбно поджала губы. – Уже суббота?

– Воскресенье. Вот, выпей. – он протянул ей воды и несколько таблеток. – Тебе станет легче.

Она проглотила таблетки и жадно выпила всю воду.

– Прости меня. – наконец прошептала она. – Я хотела лишь немного губы смочить. Я думала, что сумею остановиться вовремя.

– Мама, ты не сумеешь остановиться! – не выдержал Ян. – Никогда не могла! Просто объясни мне, почему?! Почему ты сорвалась снова? Ты столько держалась. Все было хорошо!

Она виновато посмотрела сыну в глаза, потом откинула с лица длинные волосы и вытащила из-под подушки свернутую газету. На последней ее странице красовалась небольшая заметка недельной давности. В ней сообщалось о браке между преуспевающим военным и скандально известной моделью.

– Он опять женился?! – не поверил Ян. – Что ж, это объясняет, почему он не может приехать. – скомкав и выкинув в урну газету он обернулся на мать.

Отец толком не жил с ними. А мать так намучалась терпеть измены мужа, что должна бы была радоваться разводу, но нет. Уже столько лет она не могла забыть его. Казалось, с каждым годом ей становилось только хуже. Из яркой светской дамы она превратилась в нелюдимую затворницу. Начала пить. Столько курсов лечения, долгие реабилитации и вот опять.

– Мама, когда ты, наконец, поймёшь, что он и мизинца твоего не стоит? – опустился перед ней на колени Ян. – Забудь его! Выкини из жизни и воспоминаний! Нет! Мы сделаем это вместе! – он взял ее за руку и улыбнулся. – Мы уедем отсюда. Поселимся где-нибудь на юге рядом с морем. Как ты и мечтала. Мы будем пить свой утренний кофе под шум прибоя, и любоваться дивными закатами. Хочешь?

– Ян, как же твоя учеба? Ты так мечтал…

– Это не важно! Учиться я смогу везде. Ты знаешь, с моими оценками меня примут в любое учебное заведение даже без экзаменов. А Академия… Да пусть она провалится! Главное, мы будем вместе! Ты и я, понимаешь? Я никогда не оставлю и не брошу тебя. Мы начнём новую жизнь, без проблем, забот, пустых, никому ненужных воспоминаний.

Выпускник Академии

– Ян, вы бесспорно лучший выпускник Академии. – похвалил его Ратников Аркадий Романович.

Это был невысокий, но крепкий мужчина со светлыми волосами и почти прозрачными серыми глазами. В свои неполные сорок лет он успел дослужиться до полковника внешней разведки и сейчас возглавлял закрытый институт при Совете Безопасности. Кроме того занимал пост министра Президиума.

– Все педагоги отмечают, что такие талантливые ученики встречаются крайне редко. – прохаживаясь вдоль сквера со своим юным собеседником Ратников не отрывал от него внимательных глаз.

Тот был красив, высок и хорошо сложен. Черные волосы аккуратно убраны назад, а темные, как ночь глаза пронизывали собеседника словно рентген.

– Они преувеличивают. – смутился молодой человек.

– Нет, вы определенно обладаете многими талантами. Вы понимаете, о чем я говорю. – многозначительно кивнул тот. – Такие люди нам нужны. Потому я хотел предложить пройти дополнительный курс обучения в нашей спецшколе. – ненадолго он замолчал, а лицо его стало скорбным. – Я слышал о той трагедии, что случилась в вашей семье несколько лет назад. Потерять мать – это великое горе. Знаю, вы до сих пор тяжело переживаете эту утрату. Но вы можете обрести себя вновь на службе Совету.

– Я уже обрел себя.

Юноша повернул голову в сторону и улыбнулся синеглазой девушке. Она стояла неподалеку в кругу подружек, но поймав на себе взгляд Яна, искренне улыбнулась в ответ.

– О-о! Очень рад за вас! – откликнулся военный. – Она просто красавица! И кажется, тоже блестящая студентка? – Ян кивнул. – Я мог бы и для нее подыскать местечко.

– Я не уверен, что это ее заинтересует. Нас пригласили на собеседование в «Орлан», и мы…

– Можете не продолжать! – улыбнулся Аркадий Романович. – Ваш выбор вполне очевиден. Какой же сын не желает пойти по стопам своего отца? Тем более работать под его началом.

– Это не совсем так. – стал напряженным юноша. – Наши с ним взгляды во многом не совпадают.

– Тогда вам будет непросто сработаться. – задумался военный. – Ваш отец весьма своенравный и жесткий человек.

– Каким бы он ни был, надо отдать должное, он умелый руководитель и не путает службу с личной жизнью!

– Что ж, в таком случае, позвольте пожелать вам удачи! – протянул он руку, но сжав ладонь Яна, отпустил ее не сразу, пристально глядя собеседнику в