Потерянный дом, или Разговоры с милордом - Александр Житинский

С непреложной очевидностью вдруг обнаружилось, что Земля – общая, а может быть, и ничья, что все эти желтые пустыни, зеленые леса, синие воды и снеговые шапки гор существуют сами по себе, принадлежа только себе, и не имеют к человеку ни малейшего касательства, тем более, что с такой высоты человека не было видно, да и следы его деятельности проступали на Земле лишь местами. Это было второе открытие, удивившее тетю Зою.

Конечно, она не поднялась до философских обобщений – образование не позволило, да и не до того ей было сейчас – однако чувство, испытанное ею на орбите, похоже было на растерянность. Земля, всегда ранее представлявшаяся плоской и разделенной на принадлежащие кому-то участки – будь то огороды садоводства или же целые государства, – на деле оказалась нераздельной, а все межи, ограды, частоколы, границы, возведенные между собственниками, сверху были попросту незаметны, их не существовало. Низменности плавно переходили в возвышенности, реки втекали в моря, леса обрамляли степи. Линии и границы были чисто естественного происхождения, другие были бы просто абсурдны, и тетя Зоя, глядя на красоту развернувшейся перед нею планеты, впервые ощутила, что видимая ею картина и есть картина истинная, а раскрашенные в разные цвета плоские фигурки неправильной формы, которые она привыкла считать государствами, не имеют к планете ни малейшего отношения.

Тетя Зоя почувствовала прилив нежности к этому гигантскому теплому живому шару, населенному миллиардами жизней и вместившему в себя миллиарды смертей. Она знала, что там, на покинутой ею планете, нет у нее ни единого родного человека, только могилка мужа и сына на Смоленском кладбище; все желания тети Зои сосредоточивались на мысли, чтобы соседи и собес выполнили ее последнюю волю и похоронили там же, других желаний у нее в жизни не осталось. Сама жизнь, пахнувшая пивом, казалось, протекла в одночасье однообразной струйкой, наполняющей кружку, – и все же сейчас, паря над Землею, тетя Зоя испытывала благодарность и отчасти восторг.

Она ни секунды не сомневалась, что вернется обратно, лишь только выполнит программу, ибо все космические полеты проходят по программе, это она прекрасно знала. Собственное же неведение относительно программы объяснила себе кратко: «Значит, так надо».

Тетя Зоя не исключала возможности, что программу ей сообщат дополнительно каким-нибудь хитрым способом, а пока она принялась обживаться, насколько это было в ее силах, то есть подконопатила с помощью старых халатов щели в пивном ларьке, чтобы не слишком задувало космическим холодом; подлезла она и под баки и кое-как залатала прорванные днища, пользуясь пластиковой обшивкой, отодранной от стенки, огарком свечи и лоскутами тех же халатов. Питаться тетя Зоя порешила пивом – более нечем, справедливо рассудив, что одной большой капли размером с кулак ей на сутки хватит. Много ли нужно святой? Ну, а многочисленные мелкие неудобства вроде невесомости, низкой температуры и отсутствия атмосферы тетю Зою не очень пугали. «Блокаду пережили, и это переживем!» – решила она.

Несколько суток она провела в кропотливом труде, прерываемом наблюдениями за Землей и околоземным пространством, в котором обнаружила уже довольно много летающих предметов, кроме пивных кружек: шарообразных, цилиндрических, сложной формы – с металлическими штырями, плоскими сетками, наподобие крыльев, круглыми иллюминаторами. То были спутники Земли и орбитальные станции, сверкавшие на солнце, как елочные игрушки. Благодаря им наша планета выглядела принаряженной, в серьгах и кулонах, вполне благодушной и мирной. По временам, правда, замечала тетя Зоя на Земле какие-то вспышки, но и они выглядели безобидно и даже красиво.

Примерно через неделю метрах в трехстах от себя тетя Зоя заметила слабое свечение. Оно не меняло положения относительно ларька, следовательно, обращалось вокруг Земли с тою же скоростью и по той же траектории, что тетин Зоин корабль. Свечение постепенно усиливалось и уже через сутки стало обретать форму огромной чечевицы с размытыми краями. Еще через сутки края стали четкими, будто чечевицу сфокусировали в подзорной трубе, и перед тетей Зоей предстал неизвестный космический корабль синевато-стального цвета, абсолютно гладкий, не имеющий ни выступов, ни иллюминаторов и похожий на обкатанный морем голыш правильной формы с размерами в поперечнике не менее ста метров. Пока этот корабль концентрировался неподалеку от ларька, тетя Зоя опасливо на него поглядывала и даже пару раз осеняла себя крестом на всякий случай.

Наконец, в гладком боку корабля образовалась круглая дыра, будто его проткнули иглой, и из дыры выплыл наружу какой-то мелкий предмет, который сразу взял курс к ларьку. Не прошло и нескольких секунд, как тетя Зоя узнала в нем космонавта в скафандре – с двумя руками, двумя ногами и головою, скрытой под прозрачным колпаком. Довольно скоро она разглядела и его лицо – довольно странное, неземное. Оно было зеленого цвета и без носа, а глаза желтые. «Как у Тишки», – вспомнила тетя Зоя своего кота, поневоле испытывая к незнакомцу теплые чувства. А он подлетел к ларьку и постучал в окошко.

– Хау ду ю ду? – донесся снаружи его усиленный радиорупором голос.

– Пива нет! Пива нет! – крикнула тетя Зоя, приблизив лицо к окошку, на что незнакомец кивнул и сказал уже по-русски:

– Рад вас приветствовать. Вы меня не допустите внутрь?

– Посторонним не положено… – проворчала тетя Зоя, но тем не менее распахнула дверь и впустила гостя в ларек.

Космический незнакомец влетел внутрь, как скворец в скворечник, и уцепился щупальцами за фонтанчик для мойки кружек. Оказался он небольшого роста, с десятилетнего ребенка.

– Значит, вы из России? – спросил он.

– Из Ленинграда, – охотно подтвердила тетя Зоя, с жалостью разглядывая неказистое существо.

– Странный у вас корабль… – заметил пришелец.

– Чего ж странного? – слегка обиделась тетя Зоя. – Таких ларьков у нас почитай на каждом углу. Сами-то вы откуда?

– Созвездие Лебедь, – коротко ответил пришелец.

– А по-нашему откуда знаете?

– Обучились, – пришелец изобразил на лице нечто, похожее на улыбку.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что экспедиция из звездной системы Лебедя была направлена для контроля за этой частью Вселенной, после того как разведка донесла, что на планете Земля обострилась конфликтная ситуация.

– Конфронтация у вас, – объяснил пришелец.

– Чего? – не поняла тетя Зоя.

– Противостояние систем, угроза ядерного конфликта…

– Что есть – то есть, – согласилась тетя Зоя.

– Вот мы и прилетели, – развел он щупальцами.

– Это все американцы, – начала объяснять тетя Зоя. – И чего им неймется! Все стращают и стращают…

– Американцы говорят по-иному, – заметил он.

– А вы их слушайте больше. Они наговорят!

– Мы должны слушать всех, – сказал он мягко.

– Так вы вроде как помочь нам приехали? – спросила тетя Зоя.

Пришелец вздохнул, посмотрел куда-то вверх с тоскою.

– Они там думают, что мы Боги! Прилетели бы и посмотрели сами, прежде чем командовать. Они думают – здесь дикари живут! – все более и более распаляясь, продолжал он. – А у этих дикарей на каждый нос по пятнадцать тонн тротила. Что мы можем сделать? Это раньше наши спускались, совершали пару чудес, которые потом помнили две тысячи лет… Нынче эти номера не проходят.

– Но что-то ведь делать надо… – вставила тетя Зоя.

– Раньше надо было думать! – окрысился пришелец.

– Чего орешь? Я, что ли, виновата? Ты с тех спроси, кто главный, – сказала тетя Зоя.

– Да они у вас тут меняются чуть не каждый день, – отвечал он. – То ли дело у нас. Как зарядит на тысячу лет. Мы, понимаете ли, бессмертны…

– Ох, бедные… – вздохнула тетя Зоя.

– Почему? – удивился он.

– Так ведь сколько мучаться!

– Ну… – неопределенно протянул пришелец. – У нас ритм иной, понимаете? А тут не успеешь оглянуться – в Штатах новый президент. И каждый со своим гонором. Вот опять осенью начнут избирать. Как пить дать, будет Рейган. Следовательно, мы опять на боевом дежурстве. А прибавьте бойкот Олимпиады, «Солидарность», Ближний Восток… Хлопотная планета, вы уж извините… А случись что – отвечать нам, – вздохнул пришелец.

– Перед кем? – удивилась тетя Зоя.

– Перед Верховным… Ну, вы его называете Богом. Не совсем правильно. Никакой он не Бог. Бога нет.

– Это еще бабка надвое сказала, – поджала губы тетя Зоя.

– Я вам точно говорю.

– У нас свобода вероисповедания, – стояла на своем она.

– Питаетесь вы чем? – переменил он тему.

Тетя Зоя молча повернула рукоятку краника и извлекла на свет Божий увесистую каплю пива. Незнакомец удивленно склонил голову набок.

– Это что?

– Пиво.

– Любопытно. Можно попробовать?

– Мне не жалко.

Пришелец достал откуда-то мягкий пакет из блестящего материала и накинул его на каплю. После чего, откланявшись, поспешил с пакетом к себе на корабль. Через некоторое время из корабля вынырнули уже две фигурки. Они быстро направились к ларьку, волоча с собою нечто вроде туго набитого рюкзака.