Вверх по течению (СИ) - Дмитрий Старицкий

К вечеру карета привезла штаб — ефрейтора Пуляка, простите — уже боцманмата имперского воздушного флота. Как и было приказано егеря его тут же раздели и впихнули ко мне в парную.

— И что все это значит, Савва? — недовольно спросил он, разглядывая меня при слабом мерцающем свете 'летучей мыши' расслабленно потеющем на липовом полке

— Разговор есть, Ежи. На миллион, — отозвался я. — И вообще я тебя временно прикомандировываю к ЧК. С Плотто договорюсь сам. А сейчас время дорого. Ты мне как‑то давно, когда в штабе служили, говорил что все махинации с железнодорожными складами и вагонами знаешь. Это так?

— Дык… — пожал он плечами. — С десяти лет при них.

— Тогда рассказывай.

— Прямо здесь?

— А где еще можно спокойно поговорить без лишний ушей. Заодно и помоемся.

Выйдя из бани, мы с боцманматом с удовольствием приняли на грудь по сто грамм можжевеловки. Еще Петр Великий завещал, что после бани штаны продай, да выпей.

Пуляк забавно выглядел во всем белом. Даже ботинки белые у пижона. Ну, да… он же в увольнение собрался, когда его егеря из дома выдернули.

Отвел боцманмата в беседку, попросил обождать меня, пока на стол накрывают.

Вызвал начальника домашней охраны и поинтересовался.

— Люди Ночной гильдии у тебя на связи или просто так со стороны за домом наблюдают?

— Нет, командир, на глаза не лезут, но если нужны, то я знаю, где их искать.

— Тогда скажи им, что мне срочно нужен регент. Для важного разговора.

33

Регент ночной гильдии сам не приехал, но прислал за мной закрытую карету со шторками на окнах. Простую с виду. Неприметную. Средний класс. Разве что лошади выбивались из общей неприметности своей игреневой мастью.

Кучер кареты, отдав поводья кому‑то из егерей, подошел к беседке и передал мне личное приглашение регента с гарантиями безопасности.

— …так что можете сегодня ваших пулеметчиков с собой не брать, — закончил он свою речь.

Подумав, я решил согласиться.

— Я буду не один.

— Не имеет значения. Безопасность регент гарантирует и вашему спутнику, — кивнул кучер, который нам так и не представился..

Я только зашел домой и взял с собой компактный 'бульдог' с горстью патронов в другой карман. И. подумав, еще дерринджер жены засунул в левый носок, благо парадная форма морская предписывала ботинки и длинные брюки. Кортик и так болтался на златотканом поясе.

Элика выскочила за мной на крыльцо.

— Ты куда?

— Дела еще есть, — ответил я. — Важные. Когда вернусь, еще не знаю.

Уезжать от нее не хотелось — сам соскучился. Да и с сыном даже не повозился, как мечталось по дороге.

— Знаю я эти ваши дела, — уперла моя благоверная руки в боки — Небось, к шлюхам намылились?

— Зачем мне к шлюхам ехать вооруженным револьвером? — переспросил я, оставив жену в ступоре.

Поцеловал в щеку и сел вслед за боцманматом в карету.

Пуляк только ехидно посмеивался всю дорогу над этой семейной сценкой, а когда карета остановились, то зашелся смехом до икоты.

Я одернул шторку с окна дверцы. Карета привезла нас к черному ходу 'Круазанского приюта'. Здравствуйте, девочки…

Нас встретил в прихожей молчаливый паренек, осветил лица переносной керосиновой лампой и проводил по темному коридору до кабинета на первом этаже.

Будуар, куда нас завели, относился к классу люкс, категория 'не для всех', роскошно, хотя и несколько аляповато декорированный в розово — красных тонах с позолотой. С большой квадратной кроватью под балдахином на витых золоченых столбиках. Балдахин скрывал от стороннего взгляда зеркальный потолок этой конструкции. Надо же… Но розовое покрывало на кровати не было тронуто.

У зашторенного красным бархатом окна низкий столик, на котором накрыта типичная бандитская 'поляна', разве что слегка облагороженная сервировкой с приложением умелой женской руки. Куча бутылок в центре, закуска из солений, свежих овощей, копченой рыбы и мясной нарезки.

Освещена комната была двумя газовыми рожками, дающими неровный слегка дрожащий свет.

Крон, не вставая, показал нам на кресла у столика. Наверное, потому что не хотел протягивать мне руки или не знал как воспримется, если он потянет свои грабарки для приветствия, а их не пожмут.

— Присаживайтесь, господа. Откушаем, что есть по нашей бедности. Не взыщите — война. Заморских деликатесов нет, — и немедленно поинтересовался. — Где это вас так?

Невежливо показал он пальцем на пластырь у моего виска. Повязку с головы я снял дней пять назад.

— На фронте, — не стал я вдаваться в подробности, но и такое объяснение вполне удовлетворило вопрошавшего. Главное не в его городе.

А вот Пуляк меня удивил тем, что сразу протянул руку регенту и тот ее пожал.

— Вы знакомы? — спросил я.

— Чуть ли не с детства, — ответил мне регент, ухмыльнувшись.

А вот боцманмат такой засветкой рад не был, что читалось по его лицу.

Глубокое кресло не давало мне возможности быстро выхватить из кармана брюк револьвер, но до левой лодыжки с дерринджером рука доставала свободно. И я несколько успокоился. Все же я не совсем доверял ночному регенту столицы.

— Ну, тем мне проще, — перевел я свое удивление в практическую плоскость. — А собрал я вас, господа, вот по какому поводу… пришла пора послужить королю и отечеству.

И посмотрел прямо в глаза регенту Ночной гильдии.

— Не побоишься?

— Ну, ты и скажешь, начальник… — осклабился глава всех будвицких бандитов. — Зубов бояться — в рот не давать.

— Тогда слушай, Крон, что нужно будет сделать еще вчера…

— Через кольцо окружения у Южного форта прорвалась группа царцев численностью около полка с целью оседлать континентальную железную магистраль в районе первого разъезда. Но нарвавшись на бронепоезд 'Гадюка', который курсировал по ней боевым охранением, залегли в чистом поле под перекрестным пулеметным огнем бронепоезда и ротного опорного пункта разъезда. Потеряли кураж и были настигнуты двумя пулеметными батальонами 'быстрого реагирования' из оперативного резерва корпуса. После непродолжительного боя в окружении царцы сдались. Командовавший ими генерального штаба полковник Грумм убит в бою, — голос генерал — адъютанта Онкена глуховато зачитывал последнюю сводку обоим монархам. — Кольцо окружение у Южного форта было усилено за счет войск, очистивших территорию напротив Северного форта и царцы снова прижаты к болотам. В ближайшее время полевой Ставкой планируется подготовить временные лагеря и достаточный вагонный парк для приема пленных и доставки их в Рецию.

— Не слишком ли велика нагрузка на Ремидия, ваше императорское величество? — подал голос король Бисер. — По моим сведениям у него в маркграфстве и так больше двух третей всех пленных в этой войне скопилось.

— Имперская казна помогает ему финансово содержать в праздности пленный офицерский корпус, — отозвался император. — А плененные солдаты активно у него работают на дорожном строительстве, что для Реции, у которой самая слабая дорожная сеть в империи, что само по себе очень неплохо. Запланировано даже строительство второй горной железной дороги из империи к южному морю. Ваш Вахрумка подал интересный проект дороги сквозь горы через цепочку тонелей. Интересный проект. Революционный. Я в ответ поздравил его инженер — подполковником.

Император улыбнулся. Король молча склонил голову, благодаря за молочного брата своего сына.

— Так что, — продолжил император, — как только будет сдана горно — отогузская дорога он сразу переедет в распоряжение к Ремидию. Финансироваться это строительство будет на паях. Империя, маркграфство и акционеров процентов на сорок привлечем, потому как, если смотреть в будущее эта дорога сулит очень напряженный товаропоток и соответственно большие прибыли, так что строить ее будут сразу двухпутной, без разъездов. И вот тут лишние пленные нам лишними совсем не будут, даже если мы пленим весь южный фас фронта с царцами, если уж на севере так не получается. Кстати. Онкен, что там на юге?

— На южном фасе нашего фронта ваше императорское величество войска прорыва с полевого укрепрайона вышли к реке, и ведут бой с царцами, охраняющими плацдарм у паромной переправы. Так что группировка генерала Мудыни оказалась в полуокружении, прижатой к реке. Так сказать, между молотом имперских гвардейцев и наковальней ольмюцкой армии. Прижатые же к болотам, рассеченные на мелкие очаги сопротивления царские войска, наступавшие ранее на полевой укрепрайон, понемногу сдаются в плен. Но есть и отдельные упертые части, что отчаянно сопротивляются. Людей тут мы зря не кладем. Блокада сама оставит их без еды и боеприпасов. Артиллерийских снарядов у них уже нет. Так что вопрос их сдачи в плен или гибели только вопрос времени.