Америkа (reload game) - Кирилл Еськов

Это и есть твоя работа, напарник: позаботиться об этих бумагах. Они - моя страховка: их существование, возможно, спасет мне жизнь там, куда я направляюсь, и - уж точно - сделает небесполезной мою смерть. Не подведешь?

- Я всё сделаю как надо, дядя Паша.

- Тебе понадобятся деньги - и там, и здесь: люди с того адреса "за спасибо" не работают. Вот, держи, - и ротмистр выложил на стол пачку "катенек" в надорванной банковской упаковке, отлистав себе сверху пяток. - Запри дверь, если постучит серый волк - не открывай... На-ка вот, на случай серого волка, - и на скатерть рядом с "катеньками" лег "калашников".

- Не надо, дядя Паша: вам там нужней будет!

- Там, брат, из "калаша" всё равно не отстреляешься. Даже и застрелиться-то не дадут...

...Сгорающие в пепельнице бумаги почему-то наводили на мысль о каких-то скифско-варяжских языческих ритуалах "на удачу".

- Не ходить бы вам, дядя Паша...

- Служба, - пожал плечами ротмистр, не отрываясь от зеркала: поправлял котелок так, чтоб повязка не виднелась. - Всё у нас будет в порядке, напарник!

28

Народу в помещении клуба в этот ночной час даже прибавилось; представившись кое-кому из новоприбывших - "Фиц-Джеральд, Арчибальд Фиц-Джеральд!" - Расторопшин переговорил наедине с распорядителем, ставшим теперь крайне предупредительным.

- К сожалению, я вынужден оставить до утра ваш гостеприимный кров. Надеюсь, в мое отсутствие моего юного друга никто не потревожит?

- Ни в коем случае, сэр!

- У меня к вам просьба, личного характера. Мальчику следует одеться... постоличнее, скажем так. Не могли бы вы сделать заказ прямо сейчас? Полностью полагаюсь на ваш вкус.

Веер из "катенек" перекочевал в карман распорядителя.

- Этого слишком много, сэр!

- Пустое!.. Да, и вот еще что. Мальчик очень напуган...

- Еще бы, сэр! Пережить такое...

- Чтобы ему было спокойнее, я велел ему запереться на ключ и никого не впускать в апартамент...

- Как вам будет угодно, сэр.

- Кроме того, я оставил ему револьвер, для вящего спокойствия. Как ни странно, мальчик умеет с ним обращаться...

- О Боже! - распорядитель, чувствуется, проклял самыми страшными проклятиями тот миг, когда экстравагантная парочка переступила порог "Эфиальта".

- Вы должны его понять. Мальчика ищут, а негодяй-лендлорд хвастается своими связями в полицейском ведомстве и, возможно, действительно подключит к поискам столичную полицию. Ставя себя на место преследователя: я, пожалуй, обвинил бы мальчика в краже; но только не денег - это прозвучало бы совсем уж неправдоподобно, - а чего-нибудь, могущего помочь при бегстве: раритетное оружие, лошадь, ну или там, скажем, собака редкой породы... Тогда искать можно именно пропажу - по приметам, а мальчика как бы попутно... Надеюсь, такие розыски не пройдут мимо вашего внимания?

- Никак нет, сэр, - деревянным голосом откликнулся распорядитель ("Боже, во что я ввязываюсь?..")

- И еще. Как вы, безусловно, догадались, мальчик мне чрезвычайно дорог. Дорог настолько, что потеря его наверняка помутит мой рассудок. А люди в таком состоянии зачастую творят ужасные вещи, совершенно не заботясь о последствиях... ну, вы понимаете, о чем я говорю.

- Я уверен, всё будет в порядке, сэр, - вытянулся распорядитель; достаточно было хоть разок встретиться взглядом с Азиатским Гостем, чтобы уразуметь: в его разбойном приграничье приняты совсем иные расценки на человеческую жизнь - хоть чужую, хоть свою, - нежели в европейских столицах. - Вы с вашим юным другом в полной безопасности, уверяю вас!

Направляясь уже к выходу, был почтительнейше остановлен группкой персон, озабоченных Судьбами России (даже тут без этого - никак...): что думает Иностранный Гость о перспективах Этой Страны стать хоть когда-нибудь хоть сколько-нибудь Цивилизованным Государством? и не служит ли главной помехой тому беспросветная темнота податных сословий, навсегда отравленных Азиатским Рабством и оттого вечно чающих Русского Бунта, Бессмысленного-и-Беспощадного?

- По моим наблюдениям, господа, - с приличествующей случаю снисходительностью улыбнулся ротмистр, - главная проблема вашей страны - не в низших классах, а как раз в высших. Знаете, что отличает, по моим наблюдениям, британского джентльмена от российского дворянина? Британец при необходимости сперва стреляет, а потом уже рефлексирует, а русский сперва рефлексирует - а потом так и не стреляет... Всего доброго, господа, честь имею!

- Дела службы? - продемонстрировал проницательность один из резко погрузившихся в задумчивость собеседников. - Бенгальского Штаба?

- Если я скажу, что меня ждет дама, вы ведь всё равно не поверите, не так ли? Всего доброго джентльмены, до встречи! - и засим продолжил движение к выходу, провожаемый высказанной вполголоса и уже по-русски сентенцией: "Вот ведь, господа! Всего лишь обер-офицер шпионского ведомства - а сколько достоинства, какая глубина и независимость суждений! Вот это Держава, я понимаю - не то, что у нас..."

Кстати, подумалось вдруг ему, насчет "меня ждет дама": это ведь могло бы оказаться и чистой правдой! Он вполне предметно обдумывал возможность контакта с "Валькирией революции" и ее карбонариями, но по здравому размышлению идею ту отверг. Риск убиту быть, даже невыслушанным - крайне велик, а прикуп, что он может получить из того общения, внятной игры все равно не обеспечивает, и к задуманному им блефу мало чего добавляет. Всё равно, решает сейчас всё - время: он пока опережает всех на полшага, но с окончанием ночи эта его карета обратится в тыкву... Ладно хоть вывести из игры Сашу ему, похоже, удалось: парень проникся важностью задания (при том, что врученные ему бумаги - в общем-то чепуха, "блеф внутри блефа"), а ускользнуть успеет по любому; одной головной болью меньше.

...Всё с самого начала пошло иначе, чем он ожидал; не то, чтоб хуже - просто не так, совсем. Он, к примеру, был готов к пространным объяснениям с охраной особняка (начиная с самОй необходимости будить его могущественного хозяина в пятом часу утра), но в ответ на его представление: "Расторопшин Павел Андреевич, Генерального штаба ротмистр, в отставке" последовало лишь лаконичное и тем еще более сбивающее с толку: "Пожалуйте, господин Расторопшин. Вас ожидают". Общупали, правда, бесцеремонно и со всей дотошностью - два покушения, как-никак.

Хозяин особняка, встретивший ротмистра на пороге гостиной и коротким кивком скомандовавший заходить, явно был поднят с постели не сию минуту, а свирепое выражение на его бульдожьей физиономии с тяжелыми носогубными складками было вполне штатным и не относилось, похоже, к конкретному визитеру.