Танец страсти - Джулия Лонг

– Вы боитесь меня, не так ли, ваша высокородная задница?[9]

Не самый лучший пример остроумия. Однако стоит иметь в виду, что Том впервые сам вызывает на дуэль и что при этом был отчаянно взбешен. Том простил себя за эту пошлую шутку.

На скулах Этьена заходили желваки.

– Послушайте, Шонесси. Вас повесят за то, что вы убьете меня.

– Но вы уже будете мертвы. Будете мертвы раньше меня, уверяю вас. Я стреляю без промаха.

– Он стреляет только в яблочко, – вставил Бейтсон дрожащим голосом и тут же спрятался за чью-то спину.

Не обращая внимания на случайные реплики, Этьен холодно продолжал:

– Если почтенные джентльмены предпочитают не вкладывать деньги в ваши сомнительные идеи… Если власти считают вправе закрыть ваш балаган…

– …это всего лишь предположение, насколько я знаю, – возразил кто-то в толпе.

– …говорят, он сказал жене Пинкертон-Ноуэлса, что ему нравится посещать «Белую лилию» и любоваться красивыми девушками, – пробормотал кто-то.

– …то это их выбор, – закончил Этьен.

– Это сделал ты, Этьен? – чуть слышно спросила Сильвия. – Это ты закрыл «Белую лилию»?

Этьен посмотрел в ее сторону. Он открыл рот, намереваясь ответить, но, очевидно, решил, что не стоит этого делать, и равнодушно отвернулся.

Том увидел, как глаза у Сильвии превратились в зеленые кремешки.

– Назовите ваших секундантов, – еще раз спокойно повторил Том вызов.

Взгляды мужчин скрестились, словно острые клинки, и Том увидел, как в глубине темных глаз Этьена на мгновение промелькнула паника. Но его лицо продолжало оставаться бесстрастным.

– Этьен, – взмолилась Молли.

Этьен бросил на нее презрительный взгляд. Лицо Молли стало белее мела.

– Прошу прощения, – выдавила она, перехватив взгляд Тома. – Мистер Шонесси, я…

– Замолчите, – низким голосом, не скрывая ярости, произнесла Сильвия.

– Я замолчу, – спокойно откликнулся Том. – Если Этьен извинится за то, что он сделал.

Этьен снисходительно скривил рот.

– Это бизнес, Шон.

– Нет, Этьен. – Голос Тома прозвучал убийственно холодно. – Это не бизнес. Я имею в виду, что вы должны извиниться перед Сильвией. И, надеюсь, вы понимаете почему.

Этьен молчал. Ненависть, откровенная и яростная ненависть, горела в его глазах, когда он смотрел на Тома. Он хотел понять этого дерзкого человека. Но какие бы предположения Этьен сейчас ни делал, они все его не устраивали.

– Пожалуйста, – снова послышался взволнованный голос Сильвии. – Пожалуйста, прекратите.

Том посмотрел на нее.

– Ну хорошо. Скажи мне, что ты не любишь меня, Сильвия, и дуэли не будет.

Потрясенная этими словами, Сильвия смотрела на Тома широко распахнутыми глазами. Миловидные ротики девушек приоткрылись.

– Скажи мне, что ты меня не любишь, Сильвия, – спокойно повторил Том. – Посмотри мне в глаза и при всех скажи, что ты не любишь меня. И не будет дуэли, а ты сможешь вернуться в Париж, к Этьену.

Том увидел, как Сильвия расправила плечи, как бы готовясь к отчаянному поступку. Такому же, свидетелем которого Тому однажды уже довелось быть, – когда она поцеловала разбойника Биггси.

Сильвия пристально посмотрела Тому в глаза.

– Я не люблю тебя. – При этом ее голос почти не дрожал.

Четыре слова. Весомые, как приговор, оглашаемый судьей.

Том по-прежнему спокойно смотрел на Сильвию. Так, словно для него только что услышанное ровным счетом ничего не значило.

– А теперь скажи, что ты любишь Этьена. Смотри мне прямо в глаза. Перед всеми скажи мне, что ты любишь его, и тогда дуэли не будет.

Кровь отхлынула от лица Сильвии. Она спрятала в складках юбки дрожащие руки.

– Я люблю Этьена.

Том кивнул и низко опустил голову. Подняв глаза на Этьена, он произнес слова, прозвучавшие для Сильвии как гром среди ясного неба:

– Мы встречаемся с вами на заре, Этьен. Мои секунданты вам все объяснят.

– Но… – пыталась протестовать шокированная Сильвия.

– Я солгал, – бросил Том, не глядя на нее. Этьен был искренно возмущен.

– Успокойся, Шонесси. Тебе нечего доказывать. Она не любит тебя. Она только что сама сказала об этом. И мне не хочется тратить пулю на ублюдка.

Том кивал, словно ему было очень интересно все, что говорит Этьен.

– Но вы отняли у меня все, что я имел. Сильвия сказала всем, что она не любит меня. Мне больше нечего терять. Не так ли, Этьен? К чему мне волноваться, останусь я жив или умру? – Голос Тома звучал ровно. Он разговаривал с Этьеном так, словно они затеяли всего лишь праздную философскую беседу за бокалами бренди.

– Большее удовольствие для меня – возможность просто добраться до тебя, нежели убить, – ответил на это Этьен. – И потом, ты не имеешь никаких прав на Сильвию. И никогда не имел.

Том нахмурился:

– Ясно. Значит, сейчас, когда ты почти разорил меня… Сильвия полюбит тебя? – Он произнес это так, словно был искренне удивлен подобной логикой. – Становится ясным одно: ты предпринял неимоверные усилия, чтобы навредить мне. И все потому, что не знал, любит ли тебя Сильвия. И сейчас ты в этом не уверен, несмотря на ее слова.

Том с удовлетворением наблюдал, как кровь отливает от лица Этьена и он бледнеет от ярости.

– Ты слышал, что сказала Сильвия? Она не хочет тебя, Шонесси.

– Я слышал ее. – Том загадочно улыбнулся. Этьен тяжело вздохнул:

– Очень хорошо. Поскольку ты так жаждешь быть убитым, я застрелю тебя на заре.

– Чудесно. Как я уже сказал, мои секунданты согласуют с вами условия дуэли.

Том повернулся и, не глядя ни на кого, покинул зал, на стенах которого резвились боги и нимфы. Он уходил, не обращая внимания на ахи, бормотание и шепот тех, кто стал свидетелями словесной дуэли двух мужчин. Сопровождаемый любопытными взглядами, Том прошел мимо Сильвии, не взглянув на нее.

– Ты на самом деле намерен стреляться? – Генерал, как это бывало не раз, лишь наблюдал за Томом, когда тот вынимал из стола бархатный футляр с пистолетами. Будучи практичным человеком, он не закурил сигару. Слишком мало времени, чтобы насладиться ею как следует. До зари оставался всего лишь час.

«Возможно, вижу его в последний раз», – думал Том, рассматривая свой пистолет. – Да.

– Ты собираешься убить его?

– Собираюсь… – Том словно взвешивал пистолет, положив его на ладонь, – прицелиться как можно лучше. Если дойдет до этого.

И в этой комнате снова воцарилась тишина, столь любимая друзьями. Кит Уайтлоу, виконт Грэнтем, где-то обсуждал условия поединка с Белстоу, изъявившим желание стать вторым секундантом Тома. Это была сущая формальность, поскольку, как обычно, дуэль должна состояться на опушке леса Сент-Джоунз на заре, едва забрезжит рассвет.