Молли Блэкуотер. Остров Крови - Ник Перумов

Мышцы его словно забыли про усталость, ноги шагали и шагали. Сколько прошло времени – мастер-сержант не смог бы сказать даже приблизительно.

Он шёл до тех пор, пока впереди на сводах не заиграл мрачный багровый огонь.

Глава 2

Катится по небосклону ласковое солнышко, склоняется к западу, готовясь укрыться за конусом дремлющей горы. Спит в её недрах злой огонь, скованный не людскими чарами, а чем-то куда более сильным…

Предслава Вольховна вновь, в который уже раз, утёрла старшей сестре пот, поднесла к губам фляжку с водой. Воду она, чуть поколебавшись, подняла с небольшой глубины, так что среди камней вдруг зажурчал тонкий ручеёк. Чего уж тут теперь скрываться…

Ушли оборотни. Ушли оба пленника, обращённых Анеей Вольховной в жуткие людские подобия, воли лишённые, но не сознания, всё видящие и понимающие, что творят, да только сделать ничего не могущие.

Страшное чародейство. Предслава аж поёжилась, в который уже раз. Оставалось только надеяться, что знает старшая сестрица, что делает. В прошлом всегда так и выходило, а на сей раз…

Ох, и не осмотришься как следует, не оглядишься. Прямо перед ними – рукой подать – чужое подворье, дворец, называй как хочешь. Там суетня, шум, крики, порой – выстрелы; запустила сестра, что называется, ходунка в муравейник, подняла переполох; теперь бы только вырвать оттуда Молли с Таньшей и Всеславом – да и ходу отсюда, ходу на спине чуда морского, великого Кракена, обратно в леса за Карн Дредом – воевода Михайло Шеин нас небось тихим словом поминает всякий раз, когда бронированные чудища Империи напирать начинают.

Бежать отсюда, бежать скорее. Не нужна нам эта земля, чужая она, совсем-совсем чужая. На своей и воевать как-то легче, хотя воеводы толкуют, что это-де неправильно совсем.

Анея Вольховна дёрнулась вдруг, прокаркала что-то хрипло и неразборчиво. Глаза раскрылись – зрачки закачены, одни страшные слепые белки – и вновь закрылись.

Волнами раскатывается от сестры жуткая её магия. Проникает в самые жилы этого острова, сочится по ним вглубь, открывает чему-то дорогу. Чему-то такому, что даже её, Предславу Вольховну, такую же, как и Анея, внучку сказочного Змия Полозовича, кроет ужасом.

Ну где же вы, где же вы все, исступлённо шептала Предслава, вновь берясь за эликсир. Где же вы, милые мои, «волки с медведями», как болтает непоседа Ярина, внучатая племянница её, Предславы, праправнучка всё того же великого Змия, – где же вы?!

А на чужом дворе – всё по-прежнему. Хотя – нет, вот бегут солдаты, бегут пригибаясь, блестят штыки, низко надвинуты шлемы…

Предслава Вольховна, дочь рода Змиева, отпустила сухую кисть старшей сестры. Миг – и на камнях возникла седая медведица, так хорошо заметная среди алых склонов.

Вскинута рука самого зоркого из егерей. Вытянулся командир, раздались резкие команды, и цепь – десятков пять-шесть горнострелков – развернулась прямо к ней.

Идите, идите сюда, касатики…

Предслава белой молнией метнулась в сторону, уводя егерей прочь от недвижно застывшей Анеи.

Прости, сестрица старшая, помогу, чем смогу. Довершай, довершай дело!

Послушно ложатся под лапы чужие камни. Давайте, все сюда, все за мной, и больше ни о чём не думайте!..

Первый лейтенант Себастьян Роджерс, командовавший сейчас двумя взводами егерей, застыл на одном колене, приложив к глазам бинокль.

Седая – а это была именно она, никаких сомнений, – невесть откуда и как возникшая в пределах особо охраняемого объекта, быстро уходила вниз по склонам, ближе к воде.

Лейтенант был, что называется, понюхавший пороху – с варварами он воевал не первый год. Знал все слухи и сказки о «чудо-зверях» и, в отличие от забронзовевших штабных шишек, не торопился списывать всё на солдатские враки и выдумки.

Он не позволил себе раздумывать о том, откуда тут взялась Седая или что ей надо. Что надо – понять легко, достаточно вспомнить имена и титулы почётных гостей, съехавшихся на остров. Верхушка всей старой аристократии Королевства!..

Угрозу надо устранить. Быстро, решительно и без потерь.

Лейтенант отлично понимал медведицу. Чем бы она тут ни занималась, её застали врасплох, и она уходила. Зверь, даже волшебный, всегда старается уйти от человека и нападает, только если загнать его в угол. Седая сейчас постарается исчезнуть из видимости, затаиться, а потом, когда цепь приблизится, – внезапно атаковать, как она умела.

При себе лейтенант оставил полдюжины лучших стрелков, остальной резерв послал на фланги. Спокойно, не торопясь, продвигаться, осторожно – быстрые быстро на том свете и оказываются.

Как те, из Лёгкой бригады.

Лейтенант невольно нахмурился. Ни к чему сейчас эти мысли, совсем ни к чему!

– Уилсон!

Вестовой вырос рядом, вытянувшись по всей форме.

– Ещё раз передайте – ни в коем случае зверя не пытаться остановить. Расступаться. Не перекрывать дорогу. Седой некуда уходить. Что?..

– Сэр, только если вплавь, сэр!

– Она же медведица, а не тюлень, Уилсон.

– Не могу знать, сэр, люди разное про неё болтают…

Вестовой порой позволял себе известные вольности. Пусть его, главное, что солдат толковый.

– Выполняйте приказ и отставить болтовню, – недовольно оборвал не в меру разговорчивого Уилсона лейтенант.

Держа в руке револьвер (и второй наготове), он шагал следом за цепью. Седая мелькала невдалеке, в принципе, можно стрелять, но лейтенант отчего-то медлил. Конечно, зверь непростой, чего уж там, может, и не так не прав говорливый Уилсон – вдруг и впрямь тюленем обернётся!.. Но если бы удалось её наконец взять живой…

Конечно, подвергать жизни своих людей ненужному риску ради этого он ни в коем случае не станет. Не как генерал-майор Джеймс Брунелл, граф Кардиган, устремившийся со своей бригадой в героическую, но гибельную атаку.

Да, об Атаке Лёгкой бригады теперь сложены баллады и написаны картины. В бой шли бестрепетно, никто не повернул назад… прямо на полыхающие залпами засеки Rooskies.

Тогда у них ещё не было винтовок, только додревние дедовские мушкеты. Казалось, что они смогут сделать?..

Однако смогли.

Женщины заряжали – с дула – те мушкеты. Дети подавали их стрелкам. Мужчины целились и с меткостью бывалых охотников засыпали ряды кавалеристов пулями. Круглыми, бьющими хорошо если на триста шагов; но после этой атаки никто в Горном Корпусе над варварами уже не смеялся.

Да, баллады потом слагали красивые…Вперёд! Умрём иль победим!Враг не увидел наших спин,Навстречу пулям как одинЛетят шестьсот клинков.И вот – слились в единый мигМушкетный треск, протяжный крик,И гром летящих напрямикПодков, подков, подков!..[17]

Лёгкая бригада погибла перед завалами, назад вернулась едва полусотня чудом уцелевших.