Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности - Кристина Зимняя

– Чирташевы твари! – раздалось снаружи. Карету тряхнуло, сильно накренило вправо, затем что-то громко звякнуло, надрывно треснуло, и… экипаж слетел с откоса под испуганное ржание лошадей.

Там же некоторое время спустя

– Дура! – лаконично заявил Акеллар, смерив неласковым взглядом полосатую девицу, прилаживающую к интимным местам несколько кленовых листьев. – Додумалась же лошадей покусать.

– Сам дурак! По-твоему, надо было позволить этим мерзавцам на материк удрать? – огрызнулась Олли-о, покосившись на волка, который, пока распрягал чудом уцелевших лошадей, умудрился где-то раздобыть лопух. Все еще зеленый, несмотря на осень, мясистый лист куда лучше подходил для прикрытия, чем ее кленовые огрызки. Тем более у мужчин и прятать всего одну деталь надо, а ей тут майся! – Можно подумать, выскочи ты вовремя из кустов, карета бы не опрокинулась, а развернулась и обратно в Готрэйм поехала!

– Я бы на крышу запрыгнул, сменил ипостась и спихнул этого, – оборотень пнул ногой связанного разодранной на полосы рубашкой Дэгора, – похитителя честных ведьм. И пленница осталась бы цела!

Олли-о виновато покосилась на подругу, завернутую в снятый с Кайнара плащ. Насколько она могла судить после беглого осмотра, риска для жизни Джеммы не было, но на макушке девушки красовалась солидная шишка, левая рука выглядела сломанной, и в сознание она не приходила.

– Сволочи! Мерзкая гадина! Псина шелудивая! Чирташевы отродья! – фоном этой короткой беседы завывала призрачная Кларисса, набрасываясь то на волка, то на осу, но те никак не реагировали на ее старания, чем бесили духа еще больше. – Ненавижу-у-у!

– Предлагаю развести костер и…

– …вырыть землянку? – перебила оборотня сыщица. – Ну да, чем нам еще заниматься. Создадим новую общину доблестных ос и медлительных волков! – пошутила она.

– Вообще-то я хотел предложить согреться и поискать одежду в чужих чемоданах, но твоя идея определенно не лишена смысла, – отозвался блондин, даже не улыбнувшись. – Думающие волки и безмозглые осы – так будет вернее.

– А потом можно будет устраивать засады и грабить экипажи, – продолжила рассуждать Олли-о.

Даже для нее столь длительное пребывание на не слишком-то теплом воздухе было чревато как минимум простудой, но снова оборачиваться роем она не спешила, ведь Джемма могла очнуться в любой момент, и поддержка подруги пришлась бы кстати. Да и переругиваться с конкурентом сыщице нравилось, это, как ни странно, успокаивало, отвлекая от переживаний за ведьмочку. К тому же их перепалка бесила Клариссу. Пустячок, а приятно! И еще грело душу, что она-то, Олли из общины ос, в отличие от зазнайки с лопухом знает, что минут через десять – пятнадцать сюда прибудет небольшой отряд горгон во главе с дьером гробовщиком и молодым лекарем. Его более опытный коллега под присмотром градоправителя повез в лечебницу раненого Этьена. Единственное, что проглядела вездесущая оса, – это явление закутанной в черный плащ фигуры, прибывшей на место крушения кареты раньше других.

– С-с-снова ты! – прошипела сыщица, отшвырнув в сторону бестолковые листья, которые лишь привлекали больше внимания к ее наготе. Может, эта неуловимая ведьма и за дело грохнула своих предыдущих жертв, но простить ей нечестный поединок Олли-о не могла. Хотелось как минимум расцарапать паршивке лицо, на котором сейчас странно мерцали подозрительно белесые глаза.

– Не лезь под руку, рыжая, – холодно бросила блондинка, чей взор был прикован к притихшему привидению. – Эвир, придержи свою подружку, я работаю.

– Да как… – начала возмущаться сыщица, однако волк, подскочивший к ней, бесцеремонно зажал девушке рот.

– Поверь сородичу, не связывайся, – шепнул он ей в ухо, крепче притиснув девушку к себе.

И Олли-о замерла, перестав вырываться из сильных рук мужчины, который, судя по тому, что она ощущала, где-то потерял свой лопух. Варфаламея тем временем подошла ближе к полупрозрачной Клариссе, отчаянно пытавшейся разорвать незримую нить, привязавшую ее к Джемме, и хищно облизнулась. А потом она открыла рот, и жуткий вой, от которого стыла кровь, разнесся по округе. Акеллар развернул сыщицу к себе лицом, и она благодарно уткнулась носом ему в плечо, не забыв зажать ладонями уши. О том, как пожиратели поглощают приговоренные души, девушка слышала разные версии, и частенько в них упоминалось, что наблюдающих сей процесс ожидает та же судьба. Так что, несмотря на любопытство, дьера Сомс предпочла не рисковать. Эвир, к слову, тоже. Когда оборотни открыли глаза, ободренные тишиной, ни ведьмы с омерзительным даром, ни привидения с гнилой душой поблизости не было. Зато на дороге показался отряд горгон, и двуипостасные не сговариваясь сиганули в кусты. Через минуту оттуда вылетел победно жужжащий рой, волк же предпочел не высовываться.

На следующее утро

Лучи неяркого осеннего солнца не без труда пробивались сквозь стекла витража, чтобы цветными бликами оживить стерильную белизну палаты. Мерно мигали зеленые огоньки на закрепленном возле двери табло. Из шарообразного сосуда, висящего под потолком, во все стороны растекалась золотистая свель, причудливые узоры которой действовали успокаивающе. Две узкие койки были сдвинуты к центру так, что лишь полшага не хватало до объединения их в одну кровать. Естественно, подобная расстановка мебели не соответствовала изначальной, но персонал настолько утомился, бегая между соседними палатами с вопросами и поручениями, что небольшое нарушение правил показалось меньшим из зол. Если эта покалеченная парочка хочет быть вместе – пусть, тем более главный лекарь уже дал свое разрешение.

Хлопок распахнувшейся двери разорвал умиротворенную тишину, в комнату ворвались два ярко-красных вихря и тут же заполнили ее восторженным визгом.

– Майла! – Алый бант на голове Энни сполз и забавно болтался возле уха, накрахмаленные оборки пышного платья слегка помялись, зато на личике сияла счастливая улыбка, а в руках красовался букет металлических ромашек. Судя по стебелькам, переходящим в плоские овалы с монограммой «ГГ», совсем недавно они были столовыми приборами в доме бабушки. Малышка шустро влезла на койку и чмокнула растроганную Джемму в щеку. – Ба сказала, что ты сильно болела, но теперь почти выздоровела!

Ведьмочка кивнула, подтверждая такую версию.

После всего случившегося она согласилась вернуться к прежней жизни, чтобы не вводить в заблуждение будущих падчериц и перестать наконец прятаться за чужими личинами. Тем более что Майла звучало почти как имя, данное родителями. Ее недавние похороны объяснили летаргическим сном, а чудесное спасение – внимательностью кладбищенского сторожа, услышавшего звон колокольчика, якобы доносившийся от свежей могилы. Такими нехитрыми приспособлениями в виде нити, за которую мог дернуть внезапно очнувшийся «мертвец», были оснащены все дорогие гробы. Потом, по придуманной общими стараниями легенде, ведьмочка долгое время восстанавливалась в деревне, приходя в себя после болезни и душевного потрясения, сломала там руку, свалившись с яблони, и загремела на соседнюю койку с Этьеном, который получил ранение в схватке с грабителем.

– Папа! – Вопль Анни был ничуть не тише сестринского. Цветов у нее не было, зато имелась большая открытка со старательно нарисованной четверкой персонажей, в которых легко угадывались сами близняшки, их отец и ведьмочка в лиловом платье.

Джемме очень хотелось обнять девочек, но целители строго запретили тревожить сломанную руку как минимум сутки. Этьену же и вовсе рекомендовали не двигаться, а лучше и не разговаривать еще пару дней. Правда, следовать указаниям дьер оружейник не собирался. Едва очнувшись и узнав, что вслед за ним в лечебный корпус поступила лиловая ведьма, он вознамерился ее немедленно увидеть. Приставленная к пациенту сиделка с удовольствием привязала бы этого беспокойного дьера к кровати, раз уж использовать снотворное или сонные чары маг, восстанавливавший повреждения, не велел, однако приходилось учитывать, что раненого привез сам градоправитель, ссориться с которым не хотелось никому.

– Не вздумай, Ен! – воскликнула ведьмочка, верно оценив намерение жениха сесть, чтобы пообщаться с дочками, но отчитать его как следует Джемма не успела.

В палату медленно и важно вплыла дьера Ганн. Темно-синее платье женщины (как, впрочем, и одежда близняшек) выглядело слишком торжественным для визита в лечебницу, а нежно-розовую ажурную шаль, наброшенную на плечи Грэнны, легко можно было представить на какой-нибудь юной кокетке, но никак не на ней. Девушка невольно втянула голову в плечи: от будущей свекрови она ожидала самого худшего и лишь робко надеялась, что при внучках дьера Ганн не станет высказываться слишком уж резко.

– Майлочка! – просияла посетительница, усаживаясь на краешек кровати. – Как ты себя чувствуешь, детка? – На лице Грэнны не было и намека на былую неприязнь.