Ад - Сергей Михонов

— Убить Зверозавр — нет! Захватить выродок — да! Снять шкура — нет! С живого — нет! Он убивать нас — много… Всех…

— Даже из этого не завалить? — продемонстрировал Глеб дробовик.

— Хули… аки слону дробина! — проявил упырь свои познания, почерпнутые от человека, и дальше держал его за примата — не всех. Впрочем, и Глеб уяснил распространённую ошибку в отношении отродья. Упырь-вожак тому был прекрасным подтверждением. Да, не имели письменности, и были безграмотны, но зато злопамятны — память на должном уровне. И схватывали всё налету, улавливая каждый звук, а если повторялся, безошибочно угадывали. Так и научились говорить на чужом языке приматов-примитивов, в то время как людям было до сих пор не под силу освоить рыки отродий. А уж разобраться в том, чём казалось, и чёрт ногу сломит — подавно. А тут он рядом и друг, брат, кум и сват. Не предаст при наличии интереса и хабара — поделится, если будет уверен: без человека не обойтись, то и дальше с ним поведётся, а на всё.

На это и делал Глеб основной упор, имея свой расчёт, а несбыточную мечту: вернуть себе Любу любой ценой. И как не в Адском легионе сколотить тот актив в виде бесстрашного боевого коллектива. Тогда сам подастся в наёмники — станет свободным мертвецом, а не призраком-рабом. И заметил на себе тавро, которое ставили всем смертникам-легионерам на плечо, где у него красовались клыки на фоне "приза" хабаром. Чёрная метка и на всю оставшуюся жизнь в пекле — ей прожжена не только кожа, но и мышечная ткань. И пусть слегка, но так просто не снять и не вывести без последствий для правой руки. А если и да, то считай — калека — инвалид, и долго не протянешь, разве что ноги.

Упыри-ублюдки исчезли, растворившись бесшумно во мгле, зато при призраках остались выродки во главе с Ёбыром. Вожак не тушевался, и наслаждался рейдом в полной мере — среди родной стихии чувствовал себя в большей безопасности, нежели на заставе у приматов, где в любой миг иной из них мог запросто вызвать его на поединок чести. У упырей схватки были не в чести — лицом к лицу, а вот кровная месть и нападение из-за спины для получения хабара — милое дело. Поэтому и сошлись на данной почве с призраками. Те поступали аналогичным образом. А тут облом — Глеб запретил резать вурдалаков. Одних — ещё можно было понять и уступить, даже вторых, но чтобы третьих — уже слишком. Попахивало трусостью и предательством.

— Хабар — звероящер! — повторил Глеб в который раз.

— Хули…ган… — не сдержался Ёбыр. — Выродок! Ублюдок…

— Демоны! Исчадия на хабар — якши?

В ответ Ёбыр огрызнулся недовольно. Глеб задел его самолюбие — отродья. Ещё ни одно с той поры, как исчадия одолели их, не смело восставать против хозяев. А тут им, как слугам, это предлагали рабы — приматы. Что было верхом наглости изначально…

— Ты только прикинь, если нам удастся угнать у них их стадо порождений! В том случае сможешь посадить на них собственных выродков и ублюдков, встав вровень с исчадиями! И вурдалаки покорятся тебе — сами станут приносить хабар "скальпами" исчадий!

— Хренозавры-ыр-ры… — зарычал вновь Ёбыр. — Мало…

— Ни хая се! А чё те надо ещё?

— Хреноящер!

— Да из тебя лётчик, как из меня живодёр…

Ёбыр не стал больше выказывать открыто собственное недовольство, как впрочем, и в его адрес иные упыри, примкнувшие к вожаку по дороге в преисподнюю. И если так дальше дело пойдёт, то это уже будет выглядеть не плановым рейдом смертников-призраков, а нашествием под их руководством — одних отродий на других.

Подле Глеба с Ёбыром уже находилось порядка полусотни отъявленных головорезов-кровопийц, когда поначалу всего чёртова дюжина с первичными разведчиками-упырями. А дальше — больше.

— Демон резать… — пояснил вожак. — Мстить хозяин за вражда с вурдалак! Они стравить нас, мы отомстить им! Резать голова и голова вурдалак! Брать их земля — делать своя вотчина! Ставить бивуак! Брать их сучка! И… Ёбыр… выродок, ублюдок… Всех! Всё…

Глеб едва удержался, опасаясь рассмеяться прямо в физиономию вожаку отродий.

— Ну ты и упырь!

— Упырь — воин! Воин — призрак! Призрак — тень! Тень — воздух! Воздух…

Ёбыр осёкся.

— Неужели нас заметили? — спохватился Глеб.

Упыри бросились врассыпную, покидая отряд смертников-призраков, отводя опасность от вожака. Ими и занялся ас-стервятник. Ёбыр стерпел, пока не миновала опасность, а затем взглянул на Глеба так, словно хотел прирезать и взять его голову в качестве хабара — предупредил:

— Твоя заводить нас в западня! Наша резать твоя! И служить исчадие!

— Отродья…

Состоялся обмен любезностями. Вот тебе и соратники по оружию. Своя шкура дороже, чужая — хабар.

— А что ты хотел от отродья, и услышать — упыри, — примкнул Клык к Глебу. Вот кто точно не кинет, а встанет со спины и примет удар на себя. — А вожак — Ёбыр…

Глеб всё-таки прыснул от смеха, подстать ему Клык, и прочие призраки. Упыри при них зашипели, порыкивая недовольно, опасаясь оказаться демаскированными приматами.

— Примитивы… — ответил Ёбыр.

— Ублюдки!

— Приматы…

— Выродки!

Они бы ещё долго продолжали препираться, да вновь уловили изменения там, где бродили, а далеко углубились в Преисподнюю, и не как ранее на десяток километров иной раз другой, отмахав порядка полусотни — и миль. Твари не знали усталости, а вот наездники из призраков, как впрочем, и упырей оказались никудышными. Привал и впрямь не помешал.

Мгла сменилась зноем. Тьму дымными облаками окутали огненные всполохи, больше подобные на молнии в виде северного сияния.

— Наша переждать здесь зной! Ваша прятаться в земля с хабар…

— С головой?

— Скальп… — подтвердил Ёбыр, пока сами не оказались в качестве боевого трофея у иных отродий. И если что прикроют.

Глеб больше не доверял упырям, но и опомниться не успел. Словно из-под земли появились исчадия, и даже огнестрельное оружие никто не сумел противопоставить им, да и Глеб не стал отстреливаться, проще было застрелиться. Их вновь пленили.

— Ёбыр…

— Гыр… — приветствовал вожак упырей иного вожака других отродий и… вурдалаков, при коих находились исчадия — чёртова дюжина во главе с демонами. Тот, кто командовал ими и выделялся из толпы своей статью и поведением.

— Сдали, упыри… — дёрнулся Клык.

— Не суетись, — приказал Глеб не распаляться почём зря. — Ещё не всё потеряно.

Ёбыр вёл общение с Гыром, тыча в сторону призраков, как хабара — большого, если заполучить живьём одного израненного калеку, а тут все и были целыми и невредимыми. Небывалый успех.

— Так вот зачем мы понадобились ему, и изначально был свой расчёт… — отметил Глеб. Плюнул в морду Ёбыру. — Упырь! Выродок! Ублюдок! Пожиратель падали! Паразит…

— Моя шибко знакомить хозяин твоя жопа с паразит! Адский мука — лепёшка от боль! Твоя делать под себя! Моя получать хабар — огромный! Спасть отродья!

— Предатель…

— Моя говорить примат! Примат не слышать моя! Упырь — воин! Упырь — сила! Упырь — призрак! Призрак — смерть! Смерть — жизнь… иной мир! Мы друг… Друг — ой!..

— Другие — точно! Не люди — нелюди! Упырь — живодёр! Упырь — враг… заклятый! Упырь слуга — исчадий! Их раб!.. — выдал Глеб на-гора.

Ёбыр выхватил куска нижней челюсти порождения являющимся для него чем-то наподобие меча, и быстрым движением иной верхней конечности оттянул голову словоохотливого примата назад, готовясь снести ему её, но прежде перерезать глотку и напиться крови. Запретил демон-поводырь, что-то рыкнув в адрес отродья.

Гыр гыркнул на Ёбыра, и тот отступил, отпустив спецназовца, даже не посмел огрызнуться.

— Раб… — ещё раз выдал Глеб в адрес вожака-упыря. — Ёбыр! Был им и остался…

Тут уж тот огрызнулся на него.

— Падаль! Твоя жопа мой! Иметь тебя…

— Попробуй и больше не сможешь плодить выродков, подстать себе, ублюдку! — вставился Клык.

— Моя натягивать твоя око на жопа! А под кожа — клыки! Делать падаль — корм хренозавра! Хренозавр — тварь — превращать корм в кал! Кал пожирать паразит! Но моя бы натолкать их — скормить им ваша потроха! Демон — хозяин — исчадие, упырь — слуга — отродье! Отродье — кровожадность! Исчадие — беспощадность! Упырь — карать! Демон — палач!..

Хоть плач, а вой, всё одно не поможет — Преисподняя, не Ад, тут свои порядки и пристрастия. Похоже, что мертвецов-приматов ждало знакомство с пепелищем.

Люди учуяли огни кострища, и то, что пылало на них. То, чего боялся каждый человек при встрече с кровопийцами, становилось для группы Глеба явью. И помощи ждать неоткуда, и не от кого.

Стойбище, как стойбище — ничего необычного. Те же отродья на страже вдоль ограды из костей в качестве охраны и метателей дротиков по всему периметру, в центре у костра бесы, а у пламени — демоны, и творили некий обряд, для которого им не хватало жертвоприношений. И сегодня их кровожадные боги внимут им. Исчадия готовились преподнести в дар при заклании воинов заклятых врагов из числа приматов — призраков-смертников.