Дела репрессированных московских адвокатов - Д. Б. Шабельников

Загрязнов и Полянский [331], выступил Малянтович с изложением своих взглядов: «Фашистское движение в Германии, – заявил Малянтович, – становится мощным и политически сильным. С их властью традиционной дружбе СССР с Германией наступит конец. Гитлер несомненно непримиримый враг коммунистов и при первом удобном случае начнет войну с Советским Союзом. Поскольку наши расчеты на крестьянское движение не оправдались, нам необходимо взять другую ориентацию. Этой ориентацией может быть – только ориентация на поражение Советского Союза в предстоящей войне. Но для нас совершенно неприемлемо, чтобы в случае поражения Советского Союза он оказался с глазу на глаз с Германией. Для того чтобы этого не произошло, мы должны установить связь с эмигрантами, главным образом с кадетами и социал-демократами, а через них с политическими кругами Франции. Необходимо установить на точку зрения по этому вопросу и сообразно с этим определить наши позиции».

Вопрос: Вы говорите, что это было в 1932 году, а Тагер уехал в Париж в 1931 году. Значит, это было перед отъездом Тагера?

Ответ: Да, перед отъездом Тагера.

Вопрос: С положением, изложенным Малянтовичем, все присутствовавшие согласились?

Ответ: Никто не выступал против его точки зрения. Тогда же возник вопрос о том, как связаться с заграничными политическими кругами, при обсуждении этого вопроса было решено, что такую связь можно установить при посредстве живого человека.

В связи с этим возник вопрос – кто может поехать за границу. Тогда Тагер заявил, что он предполагает поехать во Францию и уже предпринял по этому вопросу соответствующие хлопоты и надеется получить заграничный паспорт. Если удастся этого добиться, он готов исполнить поручение организации. Поскольку выяснилось, что предстоящая поездка Тагера уже налаживалась и сам он был человеком для такого поручения вполне подходящим, было решено поручить Тагеру установить связь с французскими политическими кругами и выяснить интересовавшие нас там вопросы.

Вопрос: Что Вам известно о результатах поездки Тагера в связи с теми поручениями, которые были ему даны руководителями Вашей организации?

Ответ: Мне известно, что Тагер ездил во Францию, виделся с рядом политических деятелей, которые нам обещали оказать свою поддержку.

Вопрос: С кем виделся Тагер?

Ответ: Это мне неизвестно.

Вопрос: Разве Тагер об этом Вам не рассказал?

Ответ: Тагер мне рассказал примерно следующее: «Я осуществил данное мне поручение. Будучи во Франции, я виделся с рядом политических деятелей, главным образом из числа адвокатуры, и осветил им внутреннее положение СССР. Вместе с тем сообщил им о том, что наша организация приняла решение об [ориентации] на вероятное поражение Советского Союза в вероятной войне с Германией. Большинство лиц, с которыми я говорил по этому вопросу, одобрили наши позиции и обещали мне оказать свое содействие».

Вопрос: Участники Вашей организации встали на позиции поражения Советского Союза. В чем же выразилась практическая деятельность, вытекающая из этой ориентации?

Ответ: После принятия этой новой ориентации участникам нашей организации было дано указание вести среди всей клиентуры пораженческую агитацию. Наиболее подходящим материалом для этого считали [сь] родственники репрессированных, как особо недовольные и раздраженные проводимыми Правительством репрессиями. В этих целях участники нашей организации должны были использовать перегибы, допущенные судами, и на примере этих фактов показать, что якобы в стране царит полнейший произвол и что советский закон не находит практического применения, что влечет за собой фактически бесправное положение граждан.

Вопрос: С какими антисоветскими организациями имела контакт или была связана Ваша организация?

Ответ: Из бесед с Малянтовичем мне известно, что наша организация находилась в связи с заграничной организацией меньшевиков. Эта связь установилась через бывшего присяжного поверенного Мандельштама, который примерно в 1930 году возвратился в Советский Союз из Франции, куда он эмигрировал еще в начале революции. Рассказывая об этом, Малянтович мне сообщил, что Мандельштам направлен сюда заграничной организацией российских Меньшевиков с целью держать их в курсе того, что происходило в Советском Союзе.

<…>

Вавин.

Допросили: Радзивиловский, Сюганов Верно: Миронович

л. д. 217-222

Протокол допроса Малянтовича П.Н.

от 21 февраля 1939 года

Вопрос: Намерены ли вы сегодня на следствии рассказать о своей вражеской деятельности, проводимой против советской власти?

Ответ: Я против советской власти вражеской деятельности не проводил, а поэтому мне на следствии рассказывать нечего.

Вопрос: Вас как участника антисоветской организации и как руководителя этой организации изобличают ваши же соучастники. Требуем прекратить запирательство и давать правдивые показания.

Ответ: Я даю правдивые показания, а кто меня оговаривает, оговор их ложный.

Вопрос: Вам гражданин Александров Александр Константинович знаком?

Ответ: Я знаю одного Александрова, который был членом Московского городского суда, но как его зовут, я не знаю. Но личных у меня с ним взаимоотношений не было.

Вопрос: А гражданин Винавер Александр Маркович вам известен?

Ответ: Да, известен. Винавер А.М. – профессор гражданского права и член коллегии защитников. С Винавером я был лично знаком и хотя редко, но бывали друг у друга, и отношения у нас были хорошие.

Вопрос: Какие ваши взаимоотношения были с Винавером на антисоветской почве?

Ответ: Никаких, потому что ни Винавер, ни я на антисоветской почве не стояли.

Вопрос: Вы говорите неправду, нам известно, что Винавер А.М. входил в антисоветскую организацию, которой руководили вы. Еще раз требуем правдивых показаний.

Ответ: И еще раз, еще тысячу раз повторю, что это неправда.

Вопрос: Зачитываем вам выдержку из показаний Винавера А.М. от 1/XII 1938 года о вашей причастности к к.-р. организации (зачитывается выдержка). Теперь вы будете рассказывать на следствии правду?

Ответ: Я говорил и говорю только правду.

Вопрос: Голословное отрицание вам не поможет. Требуем еще раз прекратить запирательство и давать следствию правдивые показания как о своем участии, так и своих соучастниках в контрреволюционной организации.

Ответ: На это предложение могу ответить только тем, что я вам неоднократно говорил: ни в какой контрреволюционной организации я не состоял и никакой к.-р. организации не возглавлял.

Вопрос: Вам гражданин Никитин Алексей Максимович знаком?

Ответ: Я знал Никитина, быв. члена Временного правительства, он, кажется, состоял в должности министра внутренних дел. Вероятно, имя и отчество его в свое время я знал, но теперь не помню.

Вопрос. Следствие располагает данными, что Никитин А. М. состоял в одной и той же организации, именующей себя кадетско-меньшевистская, которой вы руководили. Требуем признательных показаний.

Ответ: Ни в этой, ни в какой другой антисоветской организации я не состоял.

Вопрос: Зачитываем вам выдержку из показаний Никитина А.М. от 20 марта 1938 года (ст. 1, 2, 3 и 4 зачитаны). Требуем прекратить запирательство и давать показания о своей контрреволюционной деятельности.

Ответ: Категорически утверждаю,