Немезида (пер. А. Андреева) - Айзек Азимов

Крайл тупо смотрел на Тессу.

— Ты хочешь сказать, это тот прибор, которым врачи пользуются в клиниках?

— Конечно. Это самый обычный прибор, давно применяемый в медицине и физиологии для обнаружения ранних стадий умственных расстройств, только там он работает на удалении в несколько метров, а мне нужно, чтобы прибор обнаруживал нервную деятельность на астрономических расстояниях. Это нечто совершенно новое или, если хочешь, старое, но с увеличенным на много порядков диапазоном. Крайл, если Марлена жива, то мы найдем ее на Роторе. Вероятно, Ротор обосновался на околозвездной орбите. Я уже говорила тебе, что найти его будет нелегко. Если нам не удастся обнаружить Ротор сравнительно быстро, как мы можем быть уверены, что его там вообще нет и что мы попросту не прозевали его, словно островок в океане или астероид в космосе? И как долго мы должны его искать — месяцы или годы, — чтобы убедиться, что его там действительно нет?

— А нейронный детектор…

— А нейронный детектор сделает эту работу за нас.

— Насколько легко можно будет обнаружить…

— Сравнительно легко. Вселенная переполнена различными излучениями в самом широком диапазоне — от светового до радиочастотного, и нам нужно будет отличить один источник излучения от тысячи или миллиона других. Такую задачу тоже можно решить, но это непросто и, вероятно, потребует много времени. Напротив, электромагнитное излучение, связанное с деятельностью сложной сети нейронов, по своим характеристикам уникально. Едва ли мы найдем второй источник такого излучения, кроме Ротора, разве что другое поселение, построенное роторианами. Вот так обстоят дела. Я намерена искать твою дочь не менее настойчиво, чем ты сам. Теперь подумай, зачем мне заниматься всем этим, если бы я не хотела, чтобы ты полетел вместе с нами? Ты будешь на корабле.

Казалось, Тессе наконец-то удалось убедить Крайла.

— И ты одна настояла на разработке специального нейронного детектора?

— Крайл, я наделена достаточно большой властью. Кроме того, есть еще одно обстоятельство, о котором я не могла говорить в ангаре; об этом пока никто не должен знать.

— Даже так? И что же это за обстоятельство?

— Крайл, я размышляла над твоей проблемой гораздо больше, чем ты думаешь, — продолжала Тесса уже более спокойно. — Ты не представляешь, насколько я стремлюсь сделать так, чтобы в конце концов тебя не постигло разочарование. Предположим, у Ближней звезды мы ничего не найдем и самое тщательное прочесывание околозвездного пространства покажет, что там нет разумных существ. Что тогда нам делать? Вернуться в Солнечную систему и констатировать, что мы не нашли и следов Ротора? Подожди, Крайл, не спеши падать духом. Я не сказала, что отсутствие разумной жизни у Немезиды является доказательством гибели всех роториан.

— А что же еще это может доказывать?

— Не исключено, что роториане нашли систему Ближней звезды настолько неудобной для человека, что решили отправиться дальше. Возможно, они задержались довольно долго у какого-нибудь астероида, чтобы обеспечить себя материалами для строительных работ и привести в порядок термоядерные двигатели, а потом улетели к другой звезде.

— В таком случае как мы узнаем, куда они улетели?

— Они покинули Солнечную систему четырнадцать лет назад. С гиперсодействием они не могут перемещаться быстрее света. Значит, если они обосновались возле другой звезды, то это может быть только одна из звезд в радиусе четырнадцати световых лет от нас, а таких звезд совсем немного. На нашем «Суперлайте» мы без труда сможем облететь все эти звезды, а с помощью нейронного детектора мы быстро обнаружим Ротор, у какой бы звезды он ни оказался.

— А если как раз в это время они будут блуждать где-то в межзвездном пространстве? Как тогда мы найдем их?

— Конечно, в межзвездном пространстве найти Ротор невозможно. Но все же наши шансы будут немного большими, если в течение шести месяцев мы исследуем нашим нейронным детектором десяток звезд вместо того, чтобы напрасно потратить все это время на бесплодные поиски в окрестностях одной звезды. И если все же мы не найдем Ротор — а мы должны считаться с такой возможностью, — то в самом худшем случае мы вернемся с интереснейшими результатами изучения десятка разных звезд: белого карлика, бело-голубой горячей звезды, звезды, похожей на Солнце, тесной бинарной системы и так далее. Маловероятно, чтобы в нашей жизни нам удалось совершить еще одно такое путешествие. Так пусть уж это будет таким, которое навсегда войдет в историю человечества. Согласен, Крайл?

— Думаю, ты права, — задумчиво произнес тот. — Конечно, прочесать десяток звезд и не найти ничего — это плохо, но еще хуже бесполезно рыскать в окрестностях одной звезды и вернуться на Землю с мыслью о том, что, возможно, Ротор был где-то рядом и у нас просто не хватило времени, чтобы найти его.

— Вот именно.

— Я постараюсь запомнить это, — серьезно сказал Крайл.

— И еще, — продолжала Тесса. — Нейронный детектор может реагировать и на разумную жизнь неземного происхождения. Возможности обнаружить такую жизнь тоже нельзя упускать.

— Но ведь это весьма маловероятно, не так ли? — с удивлением спросил Крайл.

— Практически невероятно, но если все же нам встретится иная форма жизни, тем более мы не должны упускать возможности изучить ее. Особенно если эта жизнь существует всего лишь в радиусе четырнадцати световых лет от Земли. Не может быть ничего интереснее — или опаснее! — чем иная форма разумной жизни во Вселенной… Нам очень хотелось бы хоть что-то знать об этом.

— Но какова вероятность, что нейронный детектор обнаружит жизнь неземного происхождения? — поинтересовался Крайл. — Ведь нейронные детекторы настроены только на интеллект человека. Мне кажется, если мы встретимся с совершенно незнакомой формой жизни, мы даже не догадаемся, что имеем дело с живыми: существами, не говоря уж о разумной жизни.

— Возможно, мы не распознаем сразу новую для нас форму жизни, но скорее всего не сможем и не узнать разумную жизнь. Я придерживаюсь той точки зрения, что мы должны искать не столько жизнь, сколько разум, а разум, каким бы странным, каким бы неузнаваемым он ни был, в основе своей должен иметь очень сложную структуру — во всяком случае не проще структуры сети нейронов человеческого мозга. Более того, разум должен быть связан с электромагнитными взаимодействиями, потому что силы гравитации слишком слабы, а сильные и слабые внутриядерные взаимодействия проявляются только на очень коротких расстояниях. Что же касается нашего гиперполя, которое поможет нам преодолеть барьер скорости света, то, насколько нам известно, оно не существует в природе; его может создать только разум.