Чернокнижник - Андрей Смирнов

— То есть… вы хотите сказать, это могли быть люди, которые только выдавали себя за людей Джельсальтара?! — Было видно, что Зальц сильно обеспокоился. — Но… Если это так, нужно немедленно предупредить герцога!

— Не нужно, — успокоил его Уилар.

— Почему?! — подозрительным тоном спросил алхимик. — Вы что-то об этом знаете?

— Я знаю только то, что к Лайфеклику можно подойти лишь с одной стороны, по узкой и крутой дороге, которую перегораживает не одна застава. Этот город невозможно взять силой.

— А ты прав, — подумав, заявила Марта. — Надо совсем без царя в голове быть, чтобы затевать открытую войну со Скельвурами!

— Я думаю, что военный отряд, который видел этот ястреб, и в самом деле принадлежит герцогу, — сказал Уилар Зальцу Онтбергу. — Меня наличие такого отряда совершенно не удивляет… странно только, почему он расквартирован не в городе…

— И почему же вас это не удивляет? Вы ожидали чего-то подобного?

— Конечно. — Уилар пожал плечами и налил себе еще вина. — Вспомните, для чего мы все здесь собрались. Церковь давно ведет с нами беспощадную войну. Для джорданитов мы все — отродья дьявола, подлежащие полному и безоговорочному истреблению. И если теперь, по прошествии столетий преследований и убийств, мы наконец-таки осмелимся принять вызов, нам потребуется собственное войско — и кто как не Айлис Джельсальтар, Мерхольг ан Сорвейт и Агиль ан Пральмет нам его предоставит? Вас, любезный Зальц, все еще удивляет то, что Джельсальтар начал собирать солдат? Меня — нет.

…Эльга сидела в своей комнате и тщетно пыталась «вызвать на разговор» Советника. Советник отмалчивался, как будто бы его никогда и не было. Иногда ей казалось, что она вплотную подходит к тому состоянию, когда этот, явленный, и другой, скрытный и таинственный, колдовской мир соприкасаются, и можно, находясь в одном, слышать или видеть другой. Но каждый раз это состояние проходило мимо — как будто бы Эльга с закрытыми глазами пыталась вставить ключ в замочную скважину и никак не могла попасть. Скорее всего, причина заключалась в том, что она выпила слишком много вина за обедом, который плавно перетек в ужин — зимой здесь, на севере, солнце заходило рано. Предприняв еще несколько бесплодных попыток, Эльга подошла к двери в комнату Уилара, постучалась и открыла ее.

Чернокнижник лежал на кровати, закинув руку за голову. Вопросительно посмотрел на Эльгу. То ли он находился в благодушном настроении после застолья, то ли в последнее время Эльга окончательно осмелела, но этот взгляд не вызвал у нее и тени той робости, которую прежде она испытывала от одной мысли о Страшном Человеке.

В комнате ощущался едва заметный запах ароматного масла.

— Простите. Я давно хотела спросить. — Она сделала паузу. Уилар кивнул, предлагая ей продолжать. — Помните ту деревню, где вы заставили меня вылечить мальчика… снять с него порчу… помните?.. Вы тогда сказали… ну когда я закончила… сказали, что надо нарисовать круг в воздухе… Или это тоже был Советник?

Уилар кивнул.

— Советник. Я ничего не говорил.

— Я давно хотела спросить… Почему? Ведь круг — это знак Пресветлого?.. Ведь всем известно… да и вы сами говорили… сила Господина Добра разрушает магию!

— У этого символа много значений, — ответил Уилар. — Они не противоречат друг другу, а как бы составляют разные грани единого смысла. И возник этот символ куда раньше религии Преблагого Джордайса. Среди чисел круг означает ноль или пустоту. На востоке этим символом обозначают круговорот времени, бесконечное взаимопревращение вещей. На западе, в Ярне, полагают, что это символ вечности, символ божественного мирового порядка, символ совершенства. Но если говорить о практическом применении этого знака, то это ограничение, указание на тот порядок, ту реальность, которую ты выбираешь и в которой и дальше намерен находиться. Отсюда проистекает и другое значение: защита, отделение себя от каких бы то ни было враждебных сил, которые просто не смогут войти в «твое» пространство. Для этой цели маги и рисуют круги вокруг места, где собираются совершить обряд, — некоторые круги предназначены для защиты, другие для концентрации и упорядочивания энергии. Еще можно… — Уилар оборвал сам себя. — Но об этом как-нибудь в другой раз…

Эльга, посмотрев по направлению его взгляда, оторопела. В дальнем углу комнаты Марта Весфельж, совершенно голая, с интересом прислушиваясь к разговору, неторопливо натирала свое тело тем самым ароматным маслом, запах которого Эльга ощутила сразу, как только открыла дверь. Ошеломленный взгляд девушки ее нисколько не смутил. Зато Эльга была готова от смущения провалиться сквозь землю.

— Да… Так вот, — продолжал Уилар, задумчиво рассматривая белое тело Марты. — Ты нарисовала круг для того, чтобы завершить исцеление мальчика, поставить точку в своих действиях и одновременно — защитить его от порчи, которая, не нарисуй ты круга, снова могла вернуться к нему… И не случайно, что джорданиты используют именно этот символ. Когда они рисуют круг, конечно, это дает им защиту от колдовства, но вместе с тем они ограничивают, еще более упорядочивают тот мир, в котором живут, кладут еще один ряд кирпичей в стену, что окружает их крохотный мирок и отделяет от той бесконечности, которая находится за его пределами. Маг выбирает свою реальность сам и рисует круг для того, чтобы закрепить ее, джорданит делает то же самое, но он полагает реальность, в которой живет, единственной из возможных, и прикладывает, даже не осознавая этого, все силы к тому, чтобы укрепить стены собственной тюрьмы.

Уилар замолчал. Сообразив, что это все, Эльга, красная как рак (Марта Весфельж подняла одну ногу и стала смазывать маслом внутреннюю сторону бедра), опустив глаза, пробормотала:

— Спасибо.

И, выскочив из комнаты, она поспешно закрыла за собой дверь. Еще через десять минут она решила, что неплохо бы прогуляться — возня, скрип кровати и приглушенный смех, доносившиеся из соседней комнаты, не давали толком сосредоточиться ни на одной мысли. Она накинула плащ, влезла в сапожки, вышла в коридор и спустилась во двор. Холодный воздух быстро остудил ее разгоряченную кожу. Когда стало совсем холодно, она заглянула в конюшню и покормила Бурую — лошадку, которую Уилар купил для нее еще в Кэтектоне. Поболтала с конюхами и вернулась к себе. Возня в соседней комнате к этому времени уже утихла. Застилая постель, Эльга снова мысленно вернулась к причине, заставившей ее вспомнить странные обстоятельства, сопровождавшие снятие порчи с Явара. За прошедшим обедом все пили вино, шумно и много разговаривали. Эльга молчала — она всегда терялась рядом с незнакомыми людьми, особенно если их было так много. От нечего делать она стала разглядывать то, что рисует юродивый.