Заупокойная месса - Станислав Пшибышевский

Ева Откуда у тебя такие мысли?

Бронка быстро взглядывает на нее, потом улыбается Да, да, Ева, ты не можешь найти себя… (Вдруг сделавшись грустною) Смотри, теперь, когда что-то такое ясное всплыло на поверхность моих предчувствий, моего страха, когда я начинаю угадывать, что било ключом у меня глубине, но не могла выбраться наружу, — теперь я так благодарна тебе… Снова ты кажешься мне близкой… Но как странно… И во мне начинает просыпаться какая-то тоска… А может быть, я слишком слаба, чтобы тосковать? Чтобы переносить муки этой тоски?

Ева О чем тебе тосковать? Разве все твои желания уже не исполнились?

Бронка Одно — нет еще…

Ева Какое же? Ты знаешь его?

Бронка Нет еще, нет еще.

Пауза.

Шестое явление

Бронка, Ева и Казимир

Казимир входит, говорит тревожно Бронке Ну, дорогая моя невестка успокоилась?

Бронка вдруг делается веселой Уходи, уходи, ты хочешь опять меня расстроить. Довольно с меня твоей философии о каких-то крайностях, которые должны сходиться в какой-то точке!

Казимир шутливо Ну, выразилась ты довольно неточно, но ты можешь проверить этот факт на самой себе… Только что ты была грустной, капризной, а вот теперь весела…

Бронка Да, только за это я должна благодарить уж никак не тебя, потому что ты своей скучающей миной можешь всякого довести до отчаяния.

Казимир Подожди, завтра ты увидишь у меня еще более скучающую мину.

Бронка Покорно благодарю.

Казимир (Еве) Ну, может быть, вы теперь пойдете со мною? Тадеуша я засадил за одно свое дело, в котором сам буквально ничего не понимаю.

Ева А ты, Бронка, забудь свои фантазии и успокойся, милая, успокойся…

Обнимает Бронку, укладывает ее на шезлонг и покрывает платком.

Бронка Ах, как мне хорошо, как хорошо!

Ева и Казимир уходят.

Седьмое явление

Бронка одна.

Бронка некоторое время лежит, потом поднимается на шезлонге, тревожно прислушивается, потом вынимает из-за корсажа письмо, смотрит на него, целует, закрывает письмом лицо и тихо плачет Тадя, Тадя! Любимый мой!

Занавес.

ТРЕТЬЕ ДЕЙСТВИЕ

Первое явление

Бронка и Тадеуш Сквозь ярко освещенные окна видно, как они тихо идут по стеклянной оранжерее в гостиную. Раннее утро. Солнце горит на снегу за окнами. Бронка сходит первая и облокачивается на шезлонг.

Бронка Нигде, нигде не могу я найти покоя… Нигде, нигде… а мне так бы хотелось прижаться к тебе, отдохнуть подле тебя… Тадя, Тадя… Что с нами сделалось?

Тадеуш Что ты, детка дорогая, любимая… Как же ты не понимаешь, что просто ты расстроена? Разве ты уже забыла, как всегда плакала, когда я уезжал от тебя хоть на неделю?..

Бронка О нет, нет. Тогда было совсем другое… Тогда это был только каприз избалованной женщины, страх перед той ужасной тоской, что целую неделю, подумай только, — целую неделю я не буду тебя видеть.

Тадеуш А теперь, — что же теперь? Ведь я с тобою всегда, целые дни и ночи!..

Бронка А твоя душа?

Тадеуш Моя душа? (Серьезно.) Она всегда, всегда с тобою.

Бронка порывисто Со мной? Скажи мне еще раз, что душа твоя всегда, всегда со мною.

Тадеуш сильно Всегда!

Ходит взад и вперед по комнате, глубоко задумавшись, Бронка следит за его движениями.

Бронка Всегда со мною?

Тадеуш Скажу тебе откровенно, иногда, давно уже это было, я чувствовал такую страшную тоску, — она терзала мне сердце и мозг…

Бронка быстро перебивает его Тоску? И ты чувствовал тоску? О чем, о чем ты тосковал?

Тадеуш Успокойся, Бронка. Ты ведь хорошо знаешь, как я тебя люблю. Ни по ком не тосковал я, а только по…

Бронка с криком Только?.. Скажи мне.

Тадеуш гладит ее Только — по… тоске.

Бронка Что?.. Тоска по тоске?.. Я не понимаю. Что это такое?

Тадеуш Только не удивляйся и не волнуйся так. Позволь мне спокойно поговорить с тобой… Сядь, Броня, сядь, дорогая, я все тебе скажу… Тоска по тоске… Гм… Вот видишь ли, когда я был молод, я приходил от тоски в бешенство, — не знал, что с собой делать, меня мучило желание создать что-то великое, могучее, прекрасное, чего еще не создавал ни один человек!

Бронка Может быть, я помешала тебе?

Тадеуш Нет, Бронка, нет. Это было давно, давно… я чувствовал в себе тогда такой избыток сил и, казалось мне, я могу мир перевернуть, ха-ха-ха… Я пожирал науки, рылся в веками накопленном мусоре знаний, я объехал весь свет, чтобы выполнить начертанный в душе моей завет — сотворить что-то великое…

Бронка И я, я, пустая женщина, помешала тебе в этом?

Тадеуш О, нет, тысячу раз нет — тут совсем другое! Я и Казимир, мы — последние в нашем роде… Казимир не знал этой тоски, а может быть — и он знал… Я ничего не знаю о Казимире.

Пауза.

Бронка Говори же, говори!

Тадеуш Больше мне нечего сказать тебе.

Бронка Тадя… Что ж, подле меня прошла у тебя это тоска?

Тадеуш Видишь ли, — как мне ответить на твой вопрос? Я — (Запинаясь.) — тогда вдруг почувствовал в себе такую слабость, почувствовал такую усталость, такое безнадежное равнодушие, что хотел только покоя, отдыха…

Бронка И я была только молчаливой подушкой для твоей обессиленной головы?..

Тадеуш грустно Почему ты так нападаешь на меня?

Бронка Я не нападаю, но все во мне возмущается при мысли, что до сих пор я была только твоей любимой игрушкой, только твоим собеседником, с которым было так приятно болтать в этом проклятом уголке у камина.

Тадеуш Успокойся, Броня, успокойся… Отчего ты не можешь относиться спокойно к тому, что я тебе говорю? Я хотел сказать тебе только, что подле тебя я узнал покой и счастье, что подле тебя я забыл тоску, потому что ты умела утишить ее…