Невеста шотландского воина - Адриенна Бассо

Сбитые с толку ее ответом, оба святых отца вопросительно посмотрели на Родерика, как бы спрашивая, что делать дальше.

– Еще можно прибегнуть к испытанию водой, – твердо сказал Родерик, но так вкрадчиво, как будто речь шла об обычном купании.

Стоявший неподалеку Алек вскрикнул от негодования, которое моментально передалось Эвану, более того, он разгневался.

– Нет! – крикнул он. – Я не позволю вам связать мою Грейс по рукам и ногам для того, чтобы утопить в озере.

– Ну что вы, какое утопление, – со скрытой издевкой отозвался Родерик. – Хотя, как известно, невинный человек тонет в воде, а пособник дьявола плавает.

– Светский суд и церковь больше не одобряют испытание водой, – мрачно заметил Алек.

– Ну, не только это, – услужливо подхватил отец Гарольд. – Им можно будет воспользоваться наряду с другими уже собранными доказательствами.

– Какие нужны еще доказательства? – воспылал притворно праведным гневом монах. – Вы только посмотрите на саму леди Грейс. Ее обвиняют в колдовстве, она должна была плакать от страха, а она стоит, гордо выпрямившись, исполненная уверенности. А ведь известно, что ведьмы, охваченные гордостью, почти никогда не плачут. Вы только посмотрите на нее, на ее бесстрашный вид, в ее глазах не заметно ни слезинки.

Отец Гарольд ткнул пальцем в сторону Грейс, но Эван оттолкнул его руку и встал на его пути, закрывая жену собой.

– Если вам дорога жизнь, то держитесь подальше от моей жены.

По разгневанным глазам Эвана священник быстро смекнул, что лучше всего последовать данному совету.

– О, нас нисколько не удивляет, что вы не поверили в те обвинения, которые были выдвинуты против вашей супруги. Она ведь ведьма, вне всякого сомнения, она околдовала вас.

– Да, да! – подхватил Родерик, злобно скалясь. – Обычно так и бывает. Те, кто находится вблизи от ведьмы, попадают под влияние ее колдовских чар. Ваша слишком яростная защита леди Грейс заставляет нас усомниться в вашем рассудке. Ведьма лишает человека способности трезво мыслить и разумно поступать. Сейчас мы видим перед собой одурманенного человека, то есть вас, сэр Эван.

Губы Эвана скривились, в груди глухо стучало сердце, с трудом сдерживаемый гнев овладел им. Несмотря на то что внутри его все кипело, рассудок подсказывал ему – каждое слово в их беседе обходится ему в лишнее нелепое обвинение в колдовстве, но какими бы нелепыми ни были их обвинения, все, о чем они говорили, жадно ловилось ушами стоявших вокруг людей, западало им в память и, конечно, отражалось на репутации Грейс.

Сейчас, оказавшись в осаде, они должны были, как никогда, проявить сплоченность, стойкость перед лицом врага. Даже тень взаимного подозрения могла ослабить их ряды. Скорее всего, бросая обвинение в колдовстве, Родерик рассчитывал в том числе и на это.

– Вы говорили, что пришли с миром, а на самом деле из ваших уст льется поток грязной клеветы. Наш разговор окончен, так что побыстрее выметайтесь отсюда! – твердо произнес Эван.

– Но ведь мы еще ничего не решили, пока ничего не ясно, – жалобно заныл отец Гарольд.

– Напротив, все очень ясно! – Эван выхватил меч. – Мое терпение лопнуло, не советую вам дольше его испытывать. Давайте садитесь на своих кляч и убирайтесь отсюда подобру-поздорову. Если вам хочется и дальше молоть всякую чушь, то я за себя больше не ручаюсь.

– Вы нам угрожаете?! Вы что, забыли, что мы пришли к вам с мирными намерениями, под флагом перемирия? – возмущенно завопил монах.

– Конечно, не забыл! – огрызнулся Эван. – Если бы я забыл, то вас давно бы уже вышвырнули за ворота замка.

Святые отцы, не говоря больше ни слова, помчались во всю прыть на своих одрах прочь. Но Родерик был не из пугливых, он никуда не торопился.

– Наш разговор еще не окончен, – спокойно сказал он, тогда как глаза его блестели от злобы. – Я ищу справедливости, и она восторжествует.

– Тебе нет никакого дела до справедливости, ты хочешь отомстить моей жене, а я ни за что не позволю тебе это сделать. – Эван вскипел от ярости, но в тот же миг странная слабость охватила его, все как бы поплыло перед его глазами. Проклятие! Последствия его болезни! Собрав все силы, какие у него еще оставались, чтобы Родерик ничего не заметил, Эван продолжил: – В следующий раз мы с тобой встретимся только с мечами в руках в смертельной схватке.

Когда Родерик скрылся из виду за воротами замка, их тут же крепко-накрепко закрыли, и только тогда Грейс глубоко вздохнула от облегчения. Ее мучения кончились. Впрочем, нет.

Ведьма? Это совершенно абсурдное обвинение сперва показалось смешным, но когда монах и священник с полной серьезностью начали ее расспрашивать, Грейс стало не до смеха. Не веря своим ушам, как будто речь шла не о ней, а о какой-то другой женщине, она слушала выдвигаемые против нее обвинения.

А когда она случайно бросила взгляд на Родерика, то поразилась откровенной ненависти, сверкавшей в его взгляде. Это была ненависть, граничившая с безумием. В тот миг она поняла, что Родерик ее смертельный враг, который не успокоится, пока не уничтожит ее.

От страха у нее едва не подкосились ноги. Но как только Грейс подошла к Эвану и спрятала голову у него на груди, на душе у нее сразу стало легко и покойно.

– М-да, не знаю, во что мы вляпались, но вляпались мы по уши, – вдруг раздался голос леди Мойры. – Впрочем, меня это нисколько не удивляет. Я подозревала, что с приездом Грейс нас ждут неприятности.

– Мама, я хотел бы попросить тебя попридержить язык. И так тошно, а ты еще подливаешь масла в огонь.

Леди Мойра чуть не задохнулась от возмущения, но все-таки сдержалась и замолчала. В другое время Грейс очень бы обрадовалась, что ее свекровь так прилюдно одернули, поставив на место, но сейчас – когда их счастье и благополучие висели на волоске – ей было не до злорадства.

Эван, Грейс, леди Мойра, Алек и кое-кто из воинов небольшой кучкой направились в главный зал. Проходя сквозь толпу, они слышали невнятный шепот, видели косые или любопытные взгляды, чувствовали всеобщее напряжение.

– Как думаешь, люди поверили в эту ужасную клевету? – волнуясь, спросила Грейс Эвана.

– Нет, конечно, не поверили. За столь короткое время ты хорошо зарекомендовала себя в их глазах, многие даже полюбили тебя. Нет-нет, они не отвернутся от тебя и не предадут.

Очутившись в большом зале, Эван тут же устроил совещание. Алек и другие воины с очень серьезными лицами принялись оживленно обсуждать положение, в котором они очутились.

– Родерик требует, чтобы я отдал мою жену ему и тем приторно благочестивым отцам на Божий суд, на что я никогда не соглашусь.

– Но если ты не согласишься, то они пойдут на штурм замка. А вот удержим ли мы его? Это еще вопрос, – охладил его пыл Алек.