Духовный мир преподобного Исаака Сирина - Митрополит Иларион
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако Исаак не всегда строго следует этой традиционной классификации. Иногда он называет естественным знанием любое познание материального мира, «духовным» знанием — познание Бога, а «сверхъестественным» — достижение Бога и соединение с Ним. Последнее по сути выходит за рамки понятия «знания» и потому апофатически может быть названо «незнанием» или «сверх — знанием»:
Знание, которое занимается видимым или чувствами воспринимает его порядок, называется естественным. Знание же, которое пребывает в области мысленного и своей собственной силой постигает природу бесплотного, именуется духовным… А знание, достигшее божественного, называется сверхъестественным, или, скорее оно является незнанием и сверх — знанием[976].
Последние два термина навеяны богословской системой Ареопагитского корпуса, где мистическое богопознание апофатически названо «незнанием»[977].
Исаак также нередко пользуется двойной классификацией знания, различая между «естественным» и «духовным» знанием: «Есть знание, предшествующее вере, а есть знание, порождаемое верой. Знание предшествующее вере есть знание естественное, а порождаемое верой есть знание духовное»[978]. Естественное знание является рациональным «знанием снизу», а духовное — сверхрациональным «знанием свыше». Не следует думать, подчеркивает Исаак, будто собеседование с Богом, являющееся истинным знанием, доступно философствующему рассудку:
Многие простецы считают, что целью размышления философов является вкушение этой беседы, которая несет в себе красоты всех тайн Божиих. Блаженный Василий — епископ в одном из писем к своему брату[979] делает различие между этим восприятием философов и тем восприятием, которое получают святые в тварных существах — то есть, умственной лестницей, о которой говорил блаженный Евагрий[980] и которая возвышается над всяким обычным видением. «Есть, — говорит он[981], — беседа, открывающая дверь для всматривания в знание естеств, но не в духовные тайны»[982]. Он называет знание философов «знанием снизу», которым, по его словам, могут обладать даже подверженные страстям; а то восприятие, которое получают святые через ум посредством благодати, называет он «знанием духовных тайн свыше». Итак, кто удостоился этого, тот ночью и днем пребывает в таком состоянии, словно некто вышедший из тела и уже находящийся в том мире праведных. Это и есть божественная сладость, о которой чистосердечный и чудный Аммон говорил, что она «слаще меда и сот»[983], но немногие отшельники и девственники познали ее. И это вход в божественный покой, о котором говорили Отцы[984], и это переход из области страстей к просветленности и к движениям свободы[985].
В приведенном отрывке обращает на себя внимание обильное цитирование Исааком патристических текстов, служащих подтверждением его идей. В другом тексте, говоря о двух видах знания, Исаак ссылается на Марка Подвижника. Здесь, однако, тема знания рассматривается в контексте аскетической практики:
Есть один вид знания, сила которого в том, что он занят добродетелью; но есть и другой вид знания, который состоит в помышлении разума о Боге, как сказал блаженный Марк Отшельник: «Одно — знание действий[986], а другое — знание истины. Как солнце выше луны, так и второй вид выше и преимущественнее первого»[987]. «Знанием действий» он называет то знание, которое рождается из служения и состязаний со страстями, согласно установленным заповедям: умудряется человек в том, что относится к закону, когда размышляет о них и пользуется ими. Знание же истины есть то знание, при котором ум поднимается превыше всего и озаряется постоянным размышлением о Боге; и одной лишь надеждой посредством мысли бывает он возвышен к Богу[988].
Здесь первый вид знания соответствует тому, что в грекоязычной аскетической традиции, в частности у Евагрия, называлось praktikhb, а второй — тому, что обозначали словом uevriba[989]. Последнее есть не что иное, как мистическое возвышение ума к Богу.
Истинное знание, согласно Исааку, является ощущением Бога, личной встречей с Ним, опытным соприкосновением с божественной реальностью. Оно порождает любовь к Богу и является источником наивысшей сладости:
Любовь есть порождение знания, а знание есть порождение душевного здравия… Вопрос: Что есть знание? Ответ: Ощущение бессмертной жизни. Вопрос: Что такое бессмертная жизнь? Ответ: Ощущение Бога. Ибо любовь от знания, а знание Бога есть царь всех пожеланий, и сердцу, принимающему его, всякая сладость на земле кажется излишней. Ибо нет ничего подобного сладости познания Бога[990].
Человек не может получить истинное знание, пока не достигнет чистоты ума, детской простоты и святости. Необходимо отречься от душевного знания, чтобы приобрести духовное:
Не только невозможно посредством душевного знания принять духовное, но даже нет возможности ощутить его чувством или сподобиться его кому — либо из ревностно упражняющихся в душевном знании. И если некоторые из них желают приблизиться к этому знанию Духа, то пока не отрекутся от того душевного… и не поставят себя в младенческий образ мыслей, до тех пор не смогут приблизиться даже в малой степени к духовному знанию… Это знание Духа просто и не сияет в помыслах душевных. Пока разум не освободится от многих помыслов и не придет в единую простоту чистоты, до тех пор не сможет ощутить этого духовного знания. Порядок этого знания — ощутить наслаждение той жизнью иного века… Этого духовного знания никто не может принять, если не обратится и не будет, как дитя[991]. Ибо с этого времени услаждается он небесным Царствием. О Царствии же небесном говорят, что оно есть духовное созерцание[992].
Духовное знание не приобретается человеческими усилиями: оно есть дар свыше. Оно не является прямым следствием добродетельной жизни и не порождается добродетелями, однако дается в награду за добродетели. Это духовное знание возводит человека на высшую ступень веры, которая является уже не «верой от слышания»[993], но «осуществлением ожидаемого и уверенностью в невидимом»[994], или, по выражению Исаака, «движением, исполненным уверенности, которая возбуждается в уме по благодати Божией»[995]. Духовное знание рождает «созерцательную веру»:
Это духовное знание… дается, как дар, деланию страха Божия. Когда исследуешь внимательно делание страха Божия, тогда найдешь, что оно есть покаяние. И духовное знание, следующее за ним, есть то самое, о чем мы сказали, что залог его приняли мы в Крещении, а дарование его принимаем покаянием. И дарование этого, о котором мы сказали, что принимаем его покаянием, есть духовное знание… Духовное же знание есть откровение сокровенного. И когда ощутит кто сие невидимое и во многом превосходнейшее, тогда принимает оно от этого название духовного знания,
