Магиня для эмиссара - Надежда Кузьмина

   - Сита, погода портится. Всё же уже осень. У тебя есть теплые вещи? И зонт?

   Упс. Старый коричневый зонт - как раз подходящий для прислуги - у меня имелся. А вот платья для зимы не очень годились. Самое плотное, синее, было полушерстяным. И что хуже, у Соль тоже не было ничего теплее байкового одеяльца.

   - Рейн, я видела на краю рынка ряды с одеждой. Давай, быстро сбегаю, куплю шали себе и Соль.

   - Сита, сначала присядь-ка, нужно поговорить.

   Я села на край стула и настороженно уставилась на мужа.

   - Послушай, я готов вечно выдавать тебе по сорок серебрушек в неделю, если это делает тебя счастливой. Но все же я думаю о тебе, как о жене. И надеюсь, что ты станешь моей женой по-настоящему. Так что содержать я тебя не только обязан, но хочу. Тем более что я в долгу - муж тебе попался ущербный... - чуть грустно улыбнулся. - Вот давай, свои деньги ты будешь копить, хранить и всё такое прочее. Но брать на хозяйство, себя и дочку ты станешь из этого кошеля, который я кладу в верхний ящик комода. Если деньги в нем вдруг кончатся, я досыплю еще - это не проблема. И еще - о премиальных за раскрытие аферы начальника порта в Паэнье я не забыл - все бумаги оформит Брай. Могу выдать, если хочешь, твою долю уже сейчас. Или подожди до столицы - смотри сама, как тебе удобнее.

   Вспомнилось, как мы с Андреасом ехали из Виэнии в Салерано. И как на постоялом дворе я сумела вылечить старшего сына трактирщика, который воткнул себе в ногу вилы. Напоролся в сене. Рана была нехорошей, горячей, красная натянутая кожа вокруг лоснилась, вверх по икре пошли темные жилки... Моих сил еле хватило. Трактирщик понял, и чего избежал сын, и чего стоило это мне, и, не торгуясь, отсыпал десять золотых - сумму, по тем временам для нас огромную. И их тут же забрал и спрятал Андреас, сказав, что у него деньги будут сохраннее. Я не возражала. Тогда мне казалось, что именно так - нормально. Само собой, больше я этих денег не видела.

   Встав, подошла к комоду, выдвинула ящик. Ага, уж кошель так кошель. Такой полновесный мешок размером в два кулака! Потянула за угол - из горла с веселым звоном выкатились вперемешку десятка два золотых и серебряных монет. И это - только малая доля. Да на то, что тут, три года прожить можно!

   Взяла два золотых и дюжину серебряных соленов, пересчитала, положила в глубокий карман. Карманам я доверяла больше, чем кошелям - срезать кошелек проще, чем тянуть что-то из кармана горстью. Подошла к мужу:

   - Спасибо, принимаю. Тогда я на рынок, а ты зарисуй наручи, потом вместе поглядим, да? За Соль присмотрит Ссэнасс.

   М-да, если погода испортится - на базар не побегаешь. Значит, надо накупить впрок чего-то, что хорошо хранится. Например, копченый окорок и копченую же рыбу, сухую колбасу, кусок твердого сыра, тонких пресных лепешек, помидоров... Пока шла по улице, список рос и рос. Кстати, Холт прав: задул холодный ветер с моря, облепляя юбкой ноги и перекашивая мою соломенную шляпу. Похоже, погода меняется. Действительно пришла осень.

   Я выбрала себе огромную серую теплую шаль, суконный бежевый капор с парой крашенных под фазана куриных перышек, перчатки. Еще одну шаль - мягкую, белоснежную, из козьего пуха, втрое дороже моей, - я взяла укрывать Соль. А вдобавок - две пары пинеток и вязаный чепчик. Фланелевый я и сама сшить сумею.

   Продуктами нагрузилась так, что у корзин ручки трещали, - торговцы тоже обеспокоенно поглядывали на небо и охотно скидывали цену на продукты.

   - Тетенька, давайте помогу поднести? - рядом подпрыгивал, заглядывая мне в лицо, чумазый мальчишка лет десяти в безразмерных портках и грязной серой шляпе немыслимого фасона.

   Подумала.

   - Идти недалеко, до улицы Колокольчиков. Плата - медяк и крендель с маком. Согласен?

   - Два медяка!

   - Я сама - служанка. И транжирить хозяйское не могу. Один или несу без твоей помощи.

   - Ла-адно...

   В общем, сделка для обеих сторон была неплохой. А повела я себя так, как была должна. Бессмысленно наряжаться в старье, а потом начинать сорить деньгами. Надеюсь, пацан не утащит мой окорок.

   В результате домой я вернулась раньше, успев до дождя. А медяков я все же дала два - потому что по пути у кряхтящего носильщика порывом ветра скособочило шляпу, оттуда вывалилась прядь длинных волос, и стало понятно, что это - девочка. Которой, судя по радости при виде лишней монетки, приходилось в жизни куда труднее, чем мне самой.

   - Ты добрая, тётенька! Когда пойдешь на рынок еще - спроси Винту! Это я, и я всё тебе донесу! - чумазое дитя унеслось вскачь вниз по улице. А с неба начали падать тяжелые холодные капли - холодный ветер пригнал осенний дождь.

   Пока я ходила, муж зарисовал свои сны. В своеобразной манере. Похоже, в Холте дремал талант карикатуриста. Если он захочет кому-нибудь отомстить - пусть нарисует! Но пока муж изобразил зверя, которого иначе, чем шестиногим слоном, было не обозвать. Странная тварь стояла на четырех задних - ногах, лапах, конечностях? - а в передних умудрялась держать секиру. Никогда не видела слонов с секирами. И, надеюсь, что и не увижу - зрелище не для слабонервных. Впрочем, бивни и задранный хобот тоже присутствовали. Посмотрев на моё лицо, Рейн фыркнул и пожал плечами. Мол, он не виноват: что приснилось - то и нарисовал.

   Ладно, будем искать шестиногих слонопотамов. Это не самое странное в нашей жизни.

   Разобрав продукты, я, уже в домашнем платье, залегла в любимой позе - поперек кровати задом кверху, подперев щеку рукой, с гримуаром под носом. Холт с учебником устроился рядом, использовав вместо подушки самую выдающуюся часть моего тела. Глаза мужа были в книге, но рука бродила в районе моих коленей. С кухни тянуло аппетитным запахом - там булькал гороховый суп с копченым мясом. На второе я собиралась сделать лепешки с начинкой из тертого сыра, чеснока и помидоров.

   Сытая Соль, на которую я уже примерила и чепчик, и пинетки, и которая с негодованием их отвергла, навоевавшись, тихо спала в своей корзинке. Ларра ушла на крышу - смотреть на город и на дождь.

   Хо-ро-шо...

   Сейчас меня не волновали ни пираты, ни слоны, ни другие мировые или локальные проблемы - мне просто было хорошо.

   Два дня лил дождь. Мы сидели дома, попеременно читали магические книги и работали с бумагами. Кажется, что-то мы уловили, хотя принцип казался странным. Часть кораблей плавала между Сафриной и Симирой не спеша, в сроки, как получится, зато с полной загрузкой. Оттуда рис - туда оливковое масло. Оттуда ковры и козью шерсть - туда говядину и твердые сыры. Оттуда кедровую древесину - туда - транзитом - заморскую посуду. Все понятно. Но было полдюжины судов, которые метались туда-сюда так, словно у них паруса на корме горели. Казалось, что для них сроки важнее рентабельности. А вот почему - было совершенно непонятно. Вроде бы опий - не скоропортящийся продукт. И в Сафрине эти корабли тоже не задерживались... Непонятно. Все шхуны принадлежали разным частным лицам, и ни одно из этих имён Холт раньше не слышал.