Госпожа Шестого Дома - Эуреон Серебряный

— Не слушай ее, Гекнис, — прошептал Тар. — Я не знаю, может она действительно сделать то, о чем говорит, или нет, но знаю, что не стоит позволять жрице Богини проводить свои грязные ритуалы.

Судя по его мыслям, он был напуган. Да и не полностью отошел от шока после всего, что с ним произошло за последние дни. К тому же, его нога сильно болела, и ему трудно было ясно мыслить.

Некоторое время гномиха молча всхлипывала, поглаживая Бхамака по окровавленным волосам. Воздух из-за ее мыслей и эмоций казался густым, и Инстра с трудом могла дышать. Гекнис была очень привязана к этому дроу и считала его семьей, братом. С другой стороны, если она согласится на условия жрицы, получится, что она возьмет ответственность за смерть полуорка на себя. Проще, наверное, было бы предложить жрице в качестве жертвы саму себя вместо полуорка, но… ей, кажется, не хватит на это смелости.

Гномиха вспомнила, что Бхамак спас ее — аж дважды. И в детстве — приютил, вырастил как младшую сестру, и потом спас, когда она угодила в рабство. Вновь почувствовала, что обязана ему жизнью, свободой, всем. И все равно ей не хватит смелости умереть за него. Она, наверное, глупая, слабохарактерная, плохая, она хотела бы сделать это, но не может.

Инстра равнодушно наблюдала за страданиями гномихи и ждала ее решения.

— Сделай это, жрица, — прошептала Гекнис еле слышно. — Бхамак — единственный, кто у меня есть. Я не хочу потерять его. Спаси его.

Инстра улыбнулась. Не теряя времени, подошла к полуорку: если он умрет раньше времени, ничего не получится. Подняла руки вверх и спустя секунду почувствовала на ладонях вес ритуального кинжала.

Вздох Гекнис, стоящей неподалеку. В ее мыслях — сожаление, а желание спасти Бхамака борется с желанием остановить жрицу, ведь происходящее так неправильно! Инстра усмехнулась про себя. Глупая девочка не понимала, что ее уже не остановить. Если ритуальный кинжал призван, он должен забрать жизнь. Богиня должна получить жертву. Иначе жертвой станет сама жрица.

— Прекрасная Богиня, прими в дар от своей верной жрицы кровь, сердце и душу этого мужчины.

Сжав кинжал обеими руками, Инстра по самую рукоять вонзила его в сердце полуорка. Ей не нужно было ни присматриваться, ни искать правильное место — руки, выполнявшие этот ритуал бесконечное количество раз, уже сами знали, как и куда бить.

Как и всегда, паучьи ножки на рукояти кинжала будто ожили, зашевелились и проникли в грудь полуорка. Инстра прикрыла глаза, чувствуя, как жизненная сила жертвы через кинжал втекает в ее руки, заполняет ее всю изнутри. И как часть этой силы, пройдя через нее, переходит в другую реальность — совсем рядом, но одновременно бесконечно, непостижимо далеко.

Ребра жертвы рассыпались, выпуская кинжал с кровоточащим сердцем, захваченным паучьими лапами. Инстра подняла кинжал над головой, и сердце, выронившее несколько капель крови на ее голову, вспыхнуло черным пламенем. Несколько мгновений — и пепел посыпался на жрицу, на стоящую рядом Гекнис и на жертву с дырой в груди.

Инстра опустила уже пустой кинжал, и его ножки вновь укоротились и замерли. Взяв кинжал обеими руками, она поднесла его ко лбу. Мгновение — и кинжал исчез. Инстра встала и поклонилась. Тело жертвы, как и ожидалось, осталось на месте: лишь на жертвенном алтаре оно может загореться черным пламенем и дать Богине дополнительную энергию.

Потерев ладони и насладившись ощущением энергии в них, Инстра деловито подошла к Бхамаку. Краем глаза увидела, как Гекнис, тихо всхлипнув, прикрыла рот ладонью. Поскольку знаний и навыков клерика у Инстры не было, она не могла ни понять, какие именно повреждения получил Бхамак, ни полностью вылечить его правильными, целенаправленными заклинаниями. Специальных мазей и прочих ингредиентов для сложных заклинаний у нее тоже не было. Но — она вполне могла стабилизировать его и по возможности залатать. А дальше он либо полечит себя сам, либо получит помощь настоящего клерика. Ее это уже не касается.

Губы прошептали заклинание, пальцы вплелись в нужный жест, коснулись груди Бхамака. Небольшое количество энергии перетекло по ее пальцам в тело мужчины, и он сделал хриплый, шумный вдох. Инстра с трудом сдержала гримасу недовольства: атакующие заклинания давали ей энергию и ощущение силы и власти, а лечение как будто что-то отнимало, и это было крайне неприятно. Желая поскорее покончить с этим, она произнесла и второе заклинание. Еще больше энергии перетекло из ее пальцев в тело раненого. Раздраженно покачав головой, она отдернула руки и встала.

И сразу прислушалась к себе. Кажется, заклинания, лечения несмотря на неприятные ощущения, вызываемые ими, не отняли у нее много сил: энергии у нее в запасе оставалось даже больше, чем она изначально рассчитывала.

При этом, результат ее лечения, похоже, оказался даже лучше, чем она ожидала. Бхамак, застонав, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. Мышцы рук задергались. Приложив некоторое усилие, явно не без труда поднял руку, прошептал заклинание. Потом еще одно. После чего смог уже повернуться на бок, приподняться и сесть. Гекнис с визгом бросилась к нему и обняла. Тар радостно улыбнулся.

Когда боль поутихла, мысли в голове Бхамака стали гораздо более складными. Он был удивлен, что жрица помогла ему. И не мог перестать думать о том, что во всем произошедшем наверняка есть какой-то подвох. Может, она подлечила его, чтобы потом убить? Может, ей так интереснее? Подарить надежду — и сразу же лишить ее? Он аж несколько раз представил себе, как жрица, усмехнувшись, бросает огненный шар или какое-нибудь другое мощное заклинание и поджаривает всех троих на месте. Именно этого, если верить тому, что говорят в его городе, стоит ожидать от жрицы Ллос.

Примерно о том же думал и Тар: он был уверен, что матрона не оставит их в живых. И Сорнтран — бесчувственная сволочь — не заступится за них, если она решит их испепелить.

У Инстры и правда возникло желание оправдать ожидания этих жалких глупцов и просто прикончить всех. Нужно же поддерживать репутацию. С другой стороны, если эти трое умрут, они никому не смогут рассказать, что благородные дроу и правда страшны и опасны. Не особо это будет способствовать поддержанию репутации — ее и ее сородичей. А если эти сопляки выживут и