Том 9. Лучше бы я остался бедным. Выгодное дельце. Избавьте меня от нее - Джеймс Чейз

— Побольше крабов, Марио, — сказал он официанту. — И пива.

В городе Драйсдела побаивались, многие избегали встречи с ним. Попасть в его колонку — означало быть вываленным в грязи с ног до головы. Он формировал общественное мнение в его худших проявлениях. Маленькие зоркие глазки быстро пробежали по столам и лицам, выискивая материалец для очередного выпуска. Кто во что одет, кто с кем пришел… Можно уловить обрывок разговора… Все шло в дело.

Тарнию и Джемисона он засек сразу же и задумчиво почесал нос.

«Так, так, — подумал он, — и что бы это могло значить?»

— Пусть тебя не волнует эта жирная свинья, — говорил между тем Джемисон Тарнии, которая, дорожа своим именем и честью фирмы, боялась сплетен и пересудов. — С этим типом я знаю, как обращаться. Чуть что — и он в два счета останется без работы. Он однажды тиснул про меня паскудную заметку, из-за которой у меня были некоторые неприятности. Начиналась она так, как все его заметки: «Как нам сообщили из заслуживающего доверия источника…» Но я задал ему жару! Мой человек передал Драйсделу, что если он еще раз упомянет в своем дерьме мое имя, то это для него окажется последним разом. Так что беспокоиться не стоит.

— Но он может зацепить одну меня, — возразила Тарния.

Она быстро извлекла из сумочки кучу самых разных бумажек. Квитанции, чеки, рецепты… Все это она разложила на столе.

— У нас деловое свидание, Шерри. Я не могу допустить сплетен и скандалов.

Джемисон понимающе кивнул, взял в руки некоторые из «документов» и изобразил на физиономии вдумчивый интерес.

Драйсдел был заинтригован и удвоил внимание.

— А теперь я пойду, — сказала Тарния. — Давай официально пожмем друг другу руки. Ты еще посиди немного. Просто у нас был деловой обед.

Джемисон с самым серьезным видом сложил бумаги и вернул их Тарнии. Та вновь спрятала их в сумочке. У нее было одно желание — поскорее уйти из ресторана. Она встала и протянула Джемисону руку. Короткое, деловое рукопожатие — и Тарния направилась к выходу.

Джемисон подал знак Марио, тот приблизился.

— Принесите коньяк, Марио, — сказал Джемисон и закурил.

Драйсдел наблюдал весь этот спектакль с любопытством. Его на этой мякине провести было невозможно.

«Отлично, — думал он. — Имеем: мистер Джемисон и куколка Лоуренс! «Деловое свидание»! Чтоб мне такие свидания такие крошки назначали. Везет же этим толстосумам».

Ему принесли крабов в яично-чесночном соусе, и он всерьез ими занялся, не прерывая плавного хода своих рассуждений.

«Ну, хорошо, и что мы из этого можем выжать? Богатый сукин сын мне сейчас не по зубам — опасно с ним связываться. Нуда ладно, времена меняются. Когда-нибудь я и его ущучу…»

В то время как он приканчивал первого краба, запивая его добрыми глотками пенистого, Джемисон, заплатив по счету, одарил Марио щедрыми чаевыми и двинулся к выходу, не удостоив Драйсдела даже мимолетным взглядом. Выйдя на улицу, он двинулся к припаркованному неподалеку «роллсу».

Эрни Клинг положил на рычаг телефонную трубку и прошел на кухню, где Нго колдовал над сковородой. Аромат от нее шел такой, что у Клинга в ноздрях защекотало.

— Зазывно пахнет, — сказал он, прислонившись к дверному косяку. — Великий ты кулинар, малыш. Что это у нас будет?

Нго довольно ухмыльнулся:

— Уверен, что вам понравится, сэр. Это наше национальное блюдо. Меня научила его готовить мать. Рис с шафраном, нежное мясо, зеленый перец, ну и еще много чего — травы, коренья.

— Если вкус будет не хуже запаха, то это восхитительно, — заявил Клинг.

— Спасибо, сэр. Вы не будете разочарованы.

Клинг, не меняя позы, смотрел, как Нго помешивает содержимое сковороды.

«Повезло мне с парнем!» — подумал он.

— Есть работка, малыш, — сказал он наконец вслух. — Хочу взять тебя с собой и попробовать в деле. Мы летим в Парадиз-Сити. Это во Флориде. Солнце, море, песок — рай на земле. Возможно, ты мне будешь там полезен. Идет?

— Я всегда к вашим услугам, сэр.

— Не сомневаюсь. Прежде всего мне хочется доставить тебе удовольствие и заслуженный отдых.

— Для меня всегда удовольствие, сэр, быть рядом с вами. У меня все готово, будете есть?

Разложив содержимое сковороды по тарелкам, Нго отнес их в гостиную и выставил на стол.

«Выдержка у парня хорошая», — подумал Клинг, пожал плечами и уселся за стол вместе с вьетнамцем.

Глава 4

Около десяти часов вечера детектив первого класса Том Лепски зашел в служебное помещение, где застал сержанта Джо Бейглера. Последний просматривал сводку утренних происшествий. В зубах у него дымилась сигарета, в руке — кофе в бумажном стаканчике.

— Привет, Том, — сказал он, подымая глаза.

— Есть что-нибудь для меня? — спросил Лепски, присаживаясь к письменному столу. Он любил этот промежуток времени — с десяти вечера до четырех утра. Самое интересное: кражи, грабежи, убийства…

— Для тебя ничего, Том, — ответил Бейглер. — Так, всякая мелочевка. Подростки в основном. Несколько угнанных машин, магазинные кражи, одна квартирная — спокойно, в общем.

Лепски недовольно повел носом:

— Знаешь, Джо, я иногда думаю, а не свалить ли мне к чертям собачьим из этого городишка? Детектив моего класса не сможет в этом болотце в полной мере раскрыть свои способности. Никакой серьезной работы.

Никогда нельзя было понять, шутит Лепски или говорит серьезно, но то, что от скромности он не помрет, знали все.

Бейглер подавил улыбку:

— Ничего, Том, держись. Просто полоса такая, надо быть терпеливым, и рано или поздно Господь пошлет тебе хорошенькую работенку.

— Надеюсь, Господь организует для меня полноценное, кровавое убийство, кражу со взломом или какое-нибудь подобное крупное злодеяние.

Бейглер эту песенку Лепски слышал уже не раз, потому и глазом не моргнул.

— Я как раз сейчас просматриваю список иногородних «гастролеров» и наткнулся на Лаки Лукана. Снова осчастливил нас визитом. Как думаешь, к чему бы это? Ты ведь его помнишь?

Лепски издал воинственный клич индейцев племени сиу, от которого матерые бизоны падали в обморок.

— Как же, как же! Старый знакомый! Хорошо бы его прижать! Где он остановился?

— В «Звездном». Ведет себя пока что тихо.

— За такое «тихо» иные лет по десять получают.

— Успокойся, Том. Не мни понапрасну цветы своей селезенки. Чем он занимается, мы знаем. Обирает богатых старух. Да ведь они-то не жалуются, так что нам тут делать нечего. Ясное дело, он снова вышел в поиск, но мы этому помешать не можем, пока кто-нибудь из его клиенток жалобу не подаст.

— Все равно я возьму его на прицел. Уж если и есть кто в этом городе, по кому каталажка плачет, так это Лукан.

Бейглеру эти разговоры начали уже надоедать и он переменил тему:

— Как Кэррол?

— А… — Лепски безнадежно махнул рукой. — Сегодня она заявила, что приготовит мне на обед курицу, но только в том случае, если я подстригу эти чертовы газоны в этом чертовом саду и вымою машину. Я три часа пашу, как папа Карло, а когда все переделал, оказалось, что она все это время протрепалась по телефону с подругой и ни на что путное у нее уже сил не осталось.

— С женщинами такое случается, Том, — успокаивающе сказал Бейглер, которому нравилась жена Тома.

— В общем, Джо, ты прав. Кэррол искренне расстроилась, и я успокоил ее примерно такими же доводами, но курицы я так и не попробовал. — Лепски скривился. — И еще. Она меня достала тем, что начисто не врубается в мой юмор. Стоит мне только пошутить, она туг же выскакивает из дома, бросается к машине и кричит, что навсегда уезжает к мамочке.

Бейглер, любивший разыграть Лепски, изобразил на лице суровое осуждение.

— А вот это уже скверный признак, дружище.

— Ты что, Джо, думаешь, она говорила серьезно?

— Да ясное дело, что твои дурацкие шутки свидетельствуют лишь о твоем дурном вкусе, и они ей не по нраву. А вещи она с собой забирает?

— Да нет, к машине обычно налегке бросается.

— А ведь могла бы спокойно погрузиться, пока ты на службе, и слинять.

— Этого она не сделает, — пробурчал Лепски. — Мы, видишь ли, любим друг друга.

Бейглер тяжко вздохнул и сделал драматический жест.

— Том, внемли совету старого холостяка. Шуточки твои, если по правде, довольно грубы и запросто могут обидеть столь утонченное создание. Так что, если не хочешь потерять жену, постарайся всякий раз делать ей что-нибудь приятное. Признайся, что неудачно пошутил, покайся, повинись, принеси ей цветы, коробку конфет, флакон духов… — женщины это обожают.

Лепски сделал квадратные глаза:

— Цветы? Духи? Конфеты?! Но это же дорого, Джо!

— А как ты думал? За все надо расплачиваться, если хочешь жить в свое удовольствие.