Кровавая дорога в Тунис - Дэвид Рольф

Постепенно большая часть пленных была отправлена в Англию, Америку и Канаду - примерно 250000 человек, по окончательным подсчетам. Мессе и его штаб содержались в условиях строгой секретности в Уилтон-Парке, Бэкингемшир. Но условия заключения были необременительными. Они играли в теннис и крокет вместе с двумя итальянскими адмиралами, а после капитуляции Италии были отправлены домой. Мессе стал начальником штаба армии при режиме Бадольо, сохранил свой пост при правительстве Бономи в 1944 году, но был снят через год.

Немецкие генералы содержались в Кокфостерсе более строго. К ним присоединились генерал-лейтенант Людвиг Крювель и генерал-лейтенант Вильгельм Риттер фон Тома, захваченные в плен несколько раньше. Фон Арним никогда не пытался скрыть свое раздражение действиями верховных командований Германии и Италии, которые не смогли наладить снабжение его армии, что и решило исход боев в Тунисе.

В честь победителей загремели аплодисменты. Но в 1-й Армии появилась серьезная растерянность. 10 мая Эйзенхауэр поблагодарил Андерсона за "прекрасную совместную работу". Андерсон сразу ответил, но не через Александера, как полагалось по субординации, а напрямую, написав Эйзенхауэру 2 дня спустя. "Я не знаю, какими будут наши отношения в будущем, после окончательного завершения дел, но я надеюсь, что наши дороги не разойдутся. Я хотел бы поддерживать прежние тесные отношения с вами лично и с американской армией", - писал Андерсон. Вскоре после этого он написал еще одно письмо, в котором просвечивают опасения и замешательство: "Когда 1-я Армия перестанет существовать, я надеюсь, что смогу помочь своим растерянным командирам и солдатам. Пожалуйста, срочно пришлите генерала, который прольет свет на будущее. Разумеется, я буду делать все возможное, чтобы сохранить дух сотрудничества, если только сам получу хоть какую-то информацию". Эйзенхауэр просто передал это письмо своему штабу. 1-я Армия умирала и разваливалась. Единственной его заботой теперь было поддержание порядка в Тунисе, разделенном на 4 сектора под управлением союзников.

22 мая в Алжир прибыл де Голль и начал переговоры с Жиро. После долгих споров был сформирован Комитет национального освобождения, который американцы, англичане и русские признали законным французским правительством. Сохранилось много трудностей, которые возникали при таком "двуглавом" правительстве. Однако менее чем через год власть де Голля стала полной.

* * *

Боевой дух союзников после окончания боев стремительно полетел вниз, особенно у солдат, которые ждали отправки домой. Этому поддались все, за исключением новозеландцев, 6000 из них после отпуска должны были вернуться в армию. Зато солдаты Монтгомери, завершившие долгое путешествие через пустыню, а теперь начавшие подготовку к операции "Хаски", были страшно разочарованы, так как побывать дома им не удалось.

Многие американские солдаты были взбешены, когда узнали, что пленных отправляют в Соединенные Штаты, а сами они остаются. Аллен и Рузвельт с большим трудом привели в порядок 1-ю пехотную дивизию, за которой волочилась слава мятежников и разгильдяев. "Мы все играем по одним правилам, вне зависимости от того, что у нас на погонах", - сказал Брэдли Аллену. Чтобы занять своих солдат, Аллен приказал вернуть дивизию в Оран в палаточный лагерь и приступить к утомительным учениям. Частично проблемы были вызваны близорукостью американского командования, не желавшего знать, в каких скверных условиях живут солдаты.

Хармон, приверженец жесткой дисциплины, быстро втолковал 1-й танковой, что почем, и сообщил командованию, что недовольство подавлено. "Количество дисциплинарных взысканий с 70 в день упало до 10 в среднем. Бывают дни, когда накладывается всего 2 взыскания", - рапортовал он. 9-я пехотная дивизия Мэнтона Эдди отправилась в Мадженту, захолустный пыльный городок в 50 милях южнее Сиди-бель-Аббаса. Однако еще до этого она временно остановилась на берегу моря в Немуре, Французское Марокко, где солдаты и офицеры вдоволь наплавались и хорошо отдохнули.

Аналогичные усилия предпринимало британское командование, которое старалось занять своих солдат. 1-я Армия начала выдавать пропуска в Тунис, хотя любоваться в этом городе было решительно нечем, пока не прибыла театральная труппа. Она прилетела из Гибралтара и сначала дала спектакль в Бужи, а потом в муниципальном театре в Тунисе. Перед началом шоу выступил Андерсон и под всеобщие аплодисменты сообщил, что начинает работать первый гарнизонный театр в Северной Африке. А в остальном город был не более чем большим кабаком. "Весь Тунис полон пьяных английских и американских солдат. Это просто ужасно, и я боюсь, что у нас будут проблемы", - писал капеллан 131-й бригады, видевший драки между солдатами 1-й и 8-й армий.

26 мая в Герат-эль-Атах произошла трагедия. Группа офицеров, посетившая "Лонгстоп", чтобы на месте разобрать детали проходивших там боев, подорвалась на противопехотной мине. Погибли 8 человек, а бригадный генерал Максвелл и подполковник Робертсон, командир 7-го батальона Саффолкского полка, были тяжело ранены.

Большинство солдат проводило время, загорая на пляжах, которые были очищены от мин. Они купались в чистом, прозрачном море. Все как-то размякли и расслабились. Капитан Ройл в письме домой рассказывал: "Оглядываясь на последние 6 месяцев, можно сказать, что мы провели их, затаив дыхание, и лишь сейчас сумели вдохнуть полной грудью. Лишь сейчас я смог полностью расслабиться и не думать, что следующий снаряд может накрыть тебя. Мы испытывали дьявольское напряжение, и кое-кто его не выдержал. Я боюсь, что мои нервы расшатались. Если рядом что-то грохает, я подпрыгиваю и покрываюсь холодным потом. Я думаю, что это нервное возбуждение связано еще и с тем, что меня сделали капитаном. Наверное, понадобится несколько недель, чтобы вернуться в норму". Однако и через 30 лет Ройл говорил, что он до сих пор слишком нервно реагирует на внезапный шум. Другой офицер сказал, что его сильно ударила гибель капрала, который нес подписанный им приказ. "В то время я не мог позволить себе переживать его смерть. Но мои гнев и горечь, загнанные внутрь, с годами стали еще сильнее".

Еще одним фактором, влиявшим на людей, оказавшихся в тысячах миль от дома, стало полное забвение правил, руководивших ими в обычной жизни. Самым заметным стало быстро приобретаемое равнодушие к внезапной смерти. Капитан Ройл писал: "Я никогда не думал, что увижу людей, спокойно едящих, когда рядом лежат непогребенные трупы. Просто ужасно, какими мы стали черствыми, но это единственная возможность". Как и многие другие, он быстро обзавелся прочной эмоциональной скорлупой, которая позволяла выжить, когда рядом гибли лучшие друзья. Победа в Тунисской кампании была куплена дорогой ценой. Погибли 10290 человек, 21363 человека пропали без вести, 38688 были ранены. Всего союзники потеряли 70341 человека.

Мертвых хоронили группами, рядом с тем местом, где они погибли. Кладбища разоряли стаи диких собак и арабы, которые грабили трупы. Чтобы отвадить их, был придуман простой способ. В карманы мертвым клали гранату с выдернутой чекой. Любой, кто пытался потревожить мертвого, сразу жалел об этом.

Точных данных о потерях немцев и итальянцев нет. Считается, что убитыми они потеряли 8563 и 3727 человек соответственно. К ним следует добавить пропавших без вести и раненых, эвакуированных до капитуляции. Но в целом потери союзников оказались гораздо выше, чем у армий Оси.

* * *

Эйзенхауэру не нравилась идея торжественных парадов. Его больше устроило бы сочетание праздника с поминальной службой в память о погибших в боях. Тем не менее, все это обернулось парадом победы, как заметил Батчер, маршировавший 20 мая под палящим солнцем по улицам Туниса. Радостными криками зрители приветствовали зуавов, марокканцев, алжирцев и Иностранный легион. Впереди на белых лошадях гарцевал отряд спаги в красных плащах и с обнаженными саблями. За ними двигались бедуины в белых бурнусах, с длинноствольными ружьями и ужасными ножами. Французские части Кёльца произвели плохое впечатление. "Можно было только пожалеть французов. Непонятно, как эти люди сражались столь отважно, имея такое плохое вооружение и технику", - писал один из американцев.

Далее, под звуки духового оркестра, маршировали два американских полка, облаченные в новенькие мундиры. Многие солдаты все еще выглядели как зеленые новобранцы. Невозможно отбивать шаг в стандартных американских ботинках на резиновой подошве.

А немного погодя послышалось пронзительное завывание волынок. Церемониальным маршем прошел сводный оркестр шотландских гвардейцев, гренадер и дивизии гайлендеров. За ними двигалась длинная колонна британских войск: командиры дивизий, бригад и полковники шли во главе своих частей. В этой же колонне находились представители соединения Леклерка и Королевских ВВС. Если не считать волынщиков гайлендеров и маленьких подразделений 11-го гусарского, дербиширских йоменов и гурков, все солдаты были из 1-й Армии. Считалось, что 8-я Армия устроила свой собственный парад в Триполи еще в феврале.