Хаос и Амбер - Роджер Желязны

Дворкин растерялся.

— Я не могу этого знать, — наконец признался он. — Вот. Возьми. Поработай с ними. — Он вынул из-за пазухи небольшую колоду волшебных Карт и протянул ее мне. Я быстро перетасовал Карты и выбрал те, на которых были изображены мои братья и сестры, которых мы с отцом отправили, в целях их безопасности, в миры Теней. Я взял Карты Титуса и Коннера — братьев-близнецов, невысоких ростом, как и наш отец, с глазами, в точности, как у него, и встревоженными лицами. Изадора была изображена на Карте в доспехах, с развевающимися огненно-рыжими волосами. Следующей была Карта Сиары — стройной, словно богиня, и тоже рыжеволосой, а за ней последовала Карта Леоны — милой и невинной, и наконец Карта Блейзе — ослепительной красавицы, которая отличалась удивительной хитростью, изворотливостью и умением вертеть людьми. Мое семейство.

— Эти Карты настроены на Узор? — спросил я, возвратив колоду отцу.

Он кивнул.

— Скажи им всем, пусть возвращаются в Хаос, — распорядился отец, — пока у них еще есть такая возможность. Насколько я знаю, это единственное место, которое в итоге устоит.

Я отдал половину отобранных карт Эйберу, половину оставил себе. Эйбер взял карту Титуса. Я выбрал Карту Изадоры и пристально всмотрелся в изображение сестры. Она стояла передо мной в кольчуге, с мечом в руке. Ее рыжие волосы развевались на ветру, на подбородке запеклась кровь. Она была прекрасна в своей ярости. Позади нее возвышался замок Джунипер, его стены были полуразрушены. От верхушек двух башен в небо поднимался дым. По стенам расхаживали здоровенные уроды — голые, волосатые, с дубинками и копьями. Наверное, то были тролли.

— Оберон? — спросила Изадора. — Чего тебе нужно?

— Я с отцом, — сказал я.

— Ну и хорошо. Мы тут почти закончили. Наше отмщение вот-вот свершится. Скажи ему.

— Он намеревается разрушить все Тени. Ты должна немедленно уйти оттуда.

— Что?! — вскричала Изадора. — Но как же…

Я покачал головой.

— У нас нет на это времени. Ты должна как можно скорее возвратиться в Хаос. Мы не знаем, что случится с теми, кто задержится в Тенях, когда наступит конец. Обещаешь мне, что уйдешь?

Она растерялась, подумала немного и кивнула.

— Хорошо. Но…

— Спасибо. Мне еще нужно успеть связаться со всеми остальными.

Я накрыл Карту рукой, и Изадора, продолжая засыпать меня вопросами, исчезла. Я надеялся, что она поспешит исполнить свое обещание.

Следующей была Леона. Я попробовал наладить с ней контакт, я сосредоточился так сильно, как только мог, я ощущал ее присутствие, но она не пожелала мне ответить. «Наверное, свято исполняет наказ отца», — с тоской подумал я. А Леоне было приказано не отвечать никому, чтобы ни случилось, до тех пор, пока мы не ликвидируем окончательно угрозу для нашего семейства.

— Если ты слышишь меня, — проговорил я, — это Оберон. Теперь и в Тенях небезопасно. Как можно скорее отправляйся в отцовский дом в Запределье.

Больше я ничего сделать не мог.

На последней из тех Карт, что я взял себе, была изображена Сиара. От нее я тоже не дождался ответа и просто наговорил ей точно такое же послание, как то, что отправил Леоне.

Затем я сложил Карты, опустил их и посмотрел на Эйбера. Он тоже закончил связь.

— Ну? — Я вопросительно уставился на него.

— Мне удалось переговорить с Титусом, — ответил брат. — Они с Коннером возвращаются. А Блейзе… Прости, но она мне не ответила.

Я грустно кивнул.

— А я разговаривал с Изадорой. С Леоной и Сиарой — не вышло.

— Давай я попробую с ними связаться, — предложил Эйбер.

— А я — с Блейзе.

Мы поменялись Картами. Эйбер пристально вгляделся в первую из них, потом во вторую. И расстроенно покачал головой.

— Ничего.

Я поднес к глазам Карту Блейзе и ощутил лишь едва заметный отзвук — такой, словно сестра находилась очень далеко. Но я упорно продолжал думать о ней и желать, чтобы она появилась передо мной. Я требовал этого.

В конце концов ее изображение дрогнуло и ожило, хотя Блейзе и не предстала передо мной четко и ясно. Она уютно лежала на мягкой кушетке посреди подушек и потягивала из бокала… скорее всего, вино, а едва одетый юноша обмахивал ее невероятных размеров плетеными опахалами. Вдалеке зеленело море. Плавные, легкие волны с тихим плеском омывали широкий белый песчаный пляж. В небе кружили чайки, были слышны их пронзительные крики.

— Оберон, — проговорила Блейзе. Ее голос словно бы донесся из глубины пещеры, он прозвучал гулко, в сопровождении многократного эха.

— Как можно скорее возвращайся во Владения Хаоса, — сказал я сестре. — Там, где ты сейчас находишься, тебе грозит беда!

— Беда? — Она рассмеялась и огляделась по сторонам. — Здесь?

Я сердито сдвинул брови.

— Все Тени, — сказал я, — включая и ту, где ты сейчас обитаешь, вот-вот будут уничтожены.

— Это невероятно!

— Больше предупреждений не будет. Свяжись с Фенном или с Фредой и отправляйся к ним в Запределье. Это — твоя единственная надежда на спасение. Если я ошибаюсь… что ж, ты всегда сможешь вернуться.

— Ладно, ладно. — Блейзе села на кушетке. Было видно, что она ужасно недовольна. Что ж, она, как говорится, в своем репертуаре. Я накрыл Карту ладонью и прервал связь.

— Я достучался до Блейзе, — сообщил я Эйберу, а потом поведал ему о том роскошном зрелище, свидетелем которого стал. Мы оба не выдержали и расхохотались.

Пока мы вели переговоры с братьями и сестрами, наш отец успел обойти Узор на камне по кругу. Он кивал, что-то бормотал себе под нос, водил руками по воздуху — так, словно производил какие-то сложные расчеты.

Я поднялся с травы, забрался на громадный плоский камень и пошел по его краешку к отцу, стараясь не наступать на линии Узора.

— Ну что? — полюбопытствовал я. — Ты сумеешь его уничтожить?

— Это как раз не трудно, — ответил Дворкин негромко, чтобы не услышал Эйбер. — На поверхности камня просто-напросто насыпан песок. Дело в том, что… этот Узор и не должен был стать постоянным. А вот новый — должен.

— Песок?

Я взглянул на Узор. Он выглядел так, словно по камню была разложена плотно сотканная золотая лента. Я наклонился, хотел потрогать, но отец решительно схватил меня за руку.

— Нет.

— Почему — нет?

— Для того чтобы пройти по нему, нужно начать с самого начала. Войдешь в другом месте — погибнешь.

— Да я вовсе не собирался по нему ходить, — пожав плечами, возразил я. — Я просто хотел понять, из чего он сделан.

— Не притрагивайся к нему.

— Отец! — окликнул Эйбер. — Оберон!