«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века) - Ренат Ирикович Беккин

Идея о президенте республики как о лице, обладающем высшей духовной властью, встретила понимание среди других имамов в Татарстане[911]. Другие выступавшие на съезде признавали примат светской власти над религиозной. Так, Гусман Исхаков привел хадис о необходимости подчиняться падишахам[912].

Основные действующие лица, а именно руководители двух объединяемых муфтиятов – Г. Галиуллин[913] и Ф. Салман, не поддерживали идею съезда, но все же решили принять участие в выборах муфтия[914].

Съезд прошел 16–17 февраля 1998 г. в Казани. На повестке дня стояло три вопроса: 1) отчет о деятельности двух духовных управлений – ДУМ РТ и ДУМ[915] Т; 2) обсуждение и утверждение устава вновь создаваемого ДУМ РТ; 3) выборы муфтия и нового состава Пленума[916] ДУМ РТ[917].

По итогам голосования победу одержал Гусман Исхаков. За него проголосовало 430 человек из 686[918]. В проекте устава ДУМ РТ, подготовленном оргкомитетом съезда, предлагалось усилить коллективное начало в руководстве муфтията за счет расщепления полномочий его руководителя между двумя должностными лицами: собственно муфтием и руководителем исполнительного органа. Но это предложение не прошло[919].

Галиуллин и Салман сначала не согласились с решениями съезда[920]. Однако после пленума ДУМ РТ, состоявшегося в марте того же года, они все же решили сотрудничать с новым муфтиятом. Галиуллин возглавил Совет улемов ДУМ РТ, а Салман – комиссию по проверке на соответствие религиозным нормам издаваемой духовным управлением литературы. Это были почетные должности, не позволявшие реально влиять на политику муфтията. В апреле 1999 г. Фарид Салман оставил работу в комиссии. Вскоре покинул свой пост и Галиуллин[921].

Участие государства в управлении религиозными делами мусульман не ограничилось организацией и проведением Объединительного съезда. После создания единого ДУМ РТ необходимо было провести перерегистрацию мухтасибатов и приходов, значительная часть которых находилась в юрисдикции ДУМ Т. Проблема состояла в том, что согласно уставу ЦДУМ, принятому в 1994 г., общины не могли самостоятельно выйти из региональных муфтиятов, подчинявшихся Уфе. Однако Государственная регистрационная палата Республики Татарстан осуществила перерегистрацию всех приходов в республике. Отныне они входили в структуру ДУМ РТ[922].

Во многом нейтральная позиция Таджуддина создала предпосылки для формирования единого ДУМ РТ, равноудаленного от двух олигополистов – ЦДУМ и Совета муфтиев России. Во время, предшествовавшее съезду, и после него Таджуддин не вмешивался в борьбу[923]. Главный урок, который был извлечен мусульманами России в 1998 г., состоял в том, что в условиях противостояния различных мусульманских религиозных организаций только светская власть способна решить вопрос о создании монополии в исламском сегменте религиозного рынка.

Итоги Объединительного съезда нашли отражение в законодательстве. В 1999 г. был принят закон Республики Татарстан «О свободе совести и о религиозных объединениях». В ст. 10 п. 5 данного нормативно-правового акта говорилось: «Мусульманские религиозные организации в Республике Татарстан представляются и управляются одной централизованной религиозной организацией – Духовным управлением мусульман Республики Татарстан»[924]. Таким образом, республиканские власти на законодательном уровне попытались установить монополию в исламском сегменте религиозного рынка.

Это вызвало критику со стороны общественности, в том числе религиозных деятелей. Так, например, в своем заявлении в связи с обсуждением проекта республиканского закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» Г. Галиуллин писал:

В данном случае речь идет о монополизации религии государством, то есть о превращении Духовного управления мусульман в орган государственного управления… если закон будет принят в предложенном виде, то в Татарстане истинно верующие отвернутся от официальной религии и создадут свои самостоятельные религиозные объединения[925].

Несмотря на то что п. 5 статьи 10 закона был отменен решением Конституционного суда Российской Федерации в 2001 г., благодаря этому положению в республиканском законодательстве удалось не допустить воссоздания ДУМ Т, несмотря на попытки, предпринимаемые Ф. Салманом[926]. Однако до того, как указанный пункт в законе был отменен, в Татарстане появился еще один муфтият.

Через год после Объединительного съезда первым заместителем муфтия ДУМ РТ Валиуллой Якуповым инициируется вопрос о создании Казанского муфтията. В 2000 г. эта религиозная организация была зарегистрирована[927]. Это удалось сделать благодаря тому, что создаваемое духовное управление не было республиканским: из трех местных религиозных общин мусульман, выступивших его учредителями, только одна находилась в Татарстане (при Апанаевской мечети, имам-хатибом в которой служил сам Якупов).

По словам некоторых экспертов, Казанский муфтият был создан в качестве «запасного аэродрома» для Якупова, который имел идеологические расхождения с вновь избранным муфтием Исхаковым[928]. Формальной причиной создания муфтията послужило то обстоятельство, что по уставу ДУМ РТ эта религиозная организация не могла включать общины, находившиеся за пределами республики[929]. Между тем ряд махаллей в других регионах России (Ульяновской, Кировской обл. и др.) выражали намерение присоединиться к ДУМ РТ. Но независимо от тех причин, которые привели к созданию Казанского муфтията, важно отметить, что в республике фактически появилось еще одно духовное управление.

Возможно, Казанский муфтият не вызывал вопросов со стороны руководства Татарстана, поскольку контролировал незначительное число общин, бóльшая часть которых находилась за пределами республики, и не функционировал в качестве полноценного духовного управления. Кроме того, председателем Казанского муфтията был не В. Якупов, а муфтий Г. Исхаков, что также снимало вопрос об угрозе монополии ДУМ РТ.

22 июня 2011 г. состоялось заседание учредительного съезда ЦРО Духовного управления мусульман «Казанский муфтият». С чем было связано изменение названия организации, не вполне ясно. Возможно, с тем, что, оставив пост муфтия ДУМ РТ, Гусман Исхаков мог попытаться сохранить за собой должность руководителя Казанского муфтията. В таком случае перерегистрация этого духовного управления могла иметь целью лишить бывшего муфтия возможности иметь под своим контролем карманный муфтият. Или, возможно, Якупов, наоборот, стремился не допустить вновь избранного муфтия ДУМ РТ Ильдуса Файзова на должность главы Казанского муфтията, как это позволял устав последнего.

Учредителями ЦРО Духовного управления мусульман «Казанский муфтият» выступили мусульманские общины: при Апанаевской мечети в Казани, в деревне Сосмак и г. Малмыж в Кировской области. Муфтием был избран Валиулла Якупов. В настоящее время Казанский муфтият продолжает юридически существовать в качестве «спящей фирмы», а его председателем значится Ильдус Файзов, возглавлявший ДУМ РТ в 2011–2013 гг.

Иными словами, Казанский муфтият теоретически мог бы сыграть ту же роль, что и Совет муфтиев России для ДУМЦЕР – ДУМЕР во главе с Гайнутдином в 1990‐е гг. – служить инструментом для завоевания исламского сегмента религиозного рынка в других регионах и поддержания связей с мусульманскими общинами за пределами Татарстана. Однако если