Правда людей - Василий Сахаров

В общем, суета сует, и в России, если верить официальным СМИ, все по-прежнему. На Кавказе ловят Доку Умарова. В срочном порядке принимаются популистские законы по борьбе с экстремизмом. И самые главные экстремисты, разумеется, русские. Вот не хотят они быть толерантными в стране, которую по недоразумению считают своей, и все тут. Сволочи! Несмотря на мировой финансовый кризис, правительство создает им всем условия, а они чего-то там выпендриваются и чего-то там требуют. Одно слово — русское быдло, которое должно быть уничтожено. Примерно так выражаются доверенные лица президента, а телеканалы и газеты их поддерживают. Ну, а сам Верховный Главнокомандующий устраивает очередные военные игры с потешными войсками. Что поделать, любят у нас военные маневры, чтобы танки по полям катались и в небе кружились грозные вертолеты. Так и сейчас, Главком на КП и вся страна видит, что он реальный мужик, который не даст свой народ в обиду.

Но официальным побрехушкам веры не было, и я полез дальше. Очередное подорожание газа и электричества. В столице местами беспорядки и уличные пикеты. На Ставрополье массовые драки. Где-то в провинции рухнул мост. "Кубанскими налетчиками", которые переоделись в форму ОМОНа, средь бела дня ограблены приморские резиденции Сердюкова и Гундяева. Неизвестный стрелок обстрелял поезд Грозный-Москва, пострадали люди. Журналисты поймали в объектив телекамер трех депутатов, которые приобретали недвижимость в Италии. В Подмосковье обнаружена и разгромлена крупная террористическая группировка коммунистов, которые планировали свержение правительства…

"Стоять! — на этом месте я перестал листать страницы новостных блоков и вернулся обратно. — Вот это уже интересно".

Взгляд заскользил по ровным строчкам и выхватил основное.

"В ходе долгосрочной операции правоохранительных органов задержаны лидеры и активные участники группировки "17-й год", которые планировали свержение правительства капиталистов-олигархов. Главарь банды, которая насчитывала около пятидесяти человек, школьный учитель Юрий Быстров, вовлек в преступную деятельность своих учеников и вел агитацию в столичных университетах. При попытке задержания он оказал сопротивление и был застрелен. Его последователи, в большинстве своем молодые люди, обезврежены. При обысках у них были изъяты наркотики, литература экстремистского содержания и около двадцати единиц огнестрельного оружия. Три террориста до сих пор на свободе, ведется их поиск".

Заметка короткая, без указания района или населенного пункта, и статейка очень уж провокационная. Поэтому, скорее всего, это чья-то выдумка. Но зарубку в памяти я для себя сделал — надо пробить этот вопрос через Трубникова…

Статья за статьей. Сайт за сайтом. Весь день я рыскал по необъятным просторам интернета, собирал информацию, анализировал ее, скачивал карты и ждал доклада от Гомана. Однако Паша не звонил, а сам я его не беспокоил.

Наконец, наступил очередной зимний вечер и вернулся Лопарев. Майор был не один, а с пополнением в лице трех отставных офицеров, которых к нему "приставил" старший Трубников. Мужчины все были серьезные, не гопота какая-нибудь, и не тыловые полководцы. На каждого у меня уже имелась информация и, знакомясь с ними, я уже знал, с кем нам предстоит иметь дело.

— Доронин, — представился первый.

"Петр Петрович, подполковник ФСБ, — моментально всплыло в голове. — Начинал как пограничник, службу закончил как один из старших офицеров спецназа. Контролировал проведение операции "Капкан". Имеет дочь и двух внуков, которые проживают в Костроме. По взглядам социалист".

— Егор, — пожимая руку Доронину, отозвался я и повернулся к следующему соратнику, невысокому и лысому старику, с колючим взглядом.

— Седых, — не произнес, а прокряхтел старик.

"Викентий Николаевич, майор КГБ. Уволен за критику ельцинского режима. После этого тринадцать лет пропадал непонятно где, и многие считали, что он за рубежом. Но нет. Оказалось, что ветеран, который в свое время несколько лет провел в Афганистане и был военным советником при туземном генерале, жил на Алтае. Чем именно он жил, непонятно. Да и вообще, человек достаточно мутный. Однако старший Трубников ручался за него головой и, когда я поставил кандидатуру Седых под сомнение, едва на крик не сорвался. По этой причине бывший майор с нами и сам для себя я решил, что за ним нужен глаз да глаз. По политическим взглядам бывший майор, как ни странно, монархист".

— Егор, — короткое рукопожатие и передо мной третий пенсионер, мощный мужчина, который больше походил на медведя, чем на человека.

— Гаврилов, — протискиваясь вперед, пробасил он.

"Игорь Олегович, еще один самый настоящий полковник и комбат десантного батальона. Честный служака с многочисленной родней и счастливый пенсионер, у которого недавно в уличной потасовке погиб любимый внук, и после этого он решил спасать родину. Человек с боевым прошлым, затаил обиду на режим и у него большие связи в российской армии. Глядишь, пригодится. По убеждениям коммунист, который до сих пор верит в счастливое будущее".

— Егор, — моя рука утонула в лапище генерала, и я кивнул в сторону кухни. — Проходите.

Для отставников самым главным человеком в организации был Иван Иваныч, а я так, рядышком стоял, то ли порученец, то ли посыльный, то ли координатор. Меня это устраивало полностью, и когда гости расположились, я молча разлил всем чай, и отошел в сторону. При этом Седых покосился на меня и усмехнулся краешком губ, как если бы вся наша конспирация была ему понятна. А Гаврилов, сделав пару глотков чая, спросил Лопарева:

— Когда бойцов увидим?

— Завтра, — ответил Иван Иваныч. — Сегодня здесь переночуем, а с утра в дорогу.

— Хорошо, — Гаврилов мотнул головой и добавил: — Надеюсь, Антон (это про старшего Трубникова) сказал правду, и у вас настоящий боевой отряд, а не его имитация.

— Все увидите, — Лопарев пожал плечами и обратился ко мне: — Паша звонил?

— Пока нет. Жду…

Вечер прошел в разговорах. Пенсионеры и отставники общались, вспоминали, как хорошо жилось при Советском Союзе, ностальгировали и проклинали меченого ублюдка, который сдал такую великую страну. Ну, а я слушал их, запоминал лица стариков, пытался понять мотивацию каждого будущего товарища, и теребил в руках телефон, который послал мне вызов только в одиннадцатом часу ночи.

— Слушаю, — включая динамик мобильника, сказал я.

— Егор, — услышали мы усталый голос Паши, — операция закончена.

— Давай подробности.

Краткая пауза, кашель и ответ:

— Место локализовали, ферма за городом. Подождали вечера и атаковали. На территорию проникли легко, собак постреляли и вломились в дом. Люди Гоги были здесь, заложники в подвале. Пришлось вступить в бой. Троих кавказцев повязали, а четверых положили…