Следуя за тенью (СИ) - Сергеева Ольга И.

— Я не верю. Я…

Похоже, сегодня Хотин вовсе не собирался слушать ее, потому что он вдруг стремительно шагнул к ней, быстрее, чем Ида успела отстраниться, схватив дочь императора за руку и резко дернув на себя.

— Я и не сомневался, что вам будет мало моих слов, чтобы поверить в вину вашего любовника! Тогда просто посмотрите на это!

От возмущения, боли и страха Ида на мгновение просто задохнулась, но Хотин и не ждал от нее ответа. Он, по-прежнему не выпуская ее руки, толкнул Иду в сторону широкого стола, занимавшего чуть ли не треть всего кабинета. Все папки на нем, оставшиеся от прежнего владельца, были небрежно сдвинуты в один угол, а на освободившейся половине лежал переносной демонстрационный планшет. Его экран горел бледно-сиреневым. Хотин ткнул в него пальцем, одновременно разворачивая Иду так, чтобы она даже при всем желании не могла бы не рассмотреть появившегося изображения.

Сначала на экране был виден лишь какой-то отсек корабля, пустой и ничем не примечательный. Хотин молчал, ничего не объясняя, но Ида уже и сама догадалась, что видит запись системы безопасности с захваченного крейсера. Около минуты ничего не происходило, потом внешние ворота плавно разъехались в стороны, впуская внутрь небольшой катер. Тот пришвартовался, и из раскрывшегося люка появился человек… Ида наклонилась вперед, хотя экран был достаточно крупным, чтобы без проблем разглядеть его лицо. Просто не могла не наклониться… Генерал Хотин выпустил ее руку, но дочь императора этого, кажется, даже не заметила. Она стояла, вцепившись пальцами в край стола, и, не отрываясь и, кажется, даже не моргая, смотрела на то, как Кайрен вскидывает излучатель, как шевелятся его губы, когда он отдает приказ команде крейсера, как медленно, один за другим перегружаются в катер тяжелые ящики, как… Как капитан корабля бросается на Кайрена, сбивая его на пол. Еще мелькнуло изображение катера, улетающего сквозь открытые ворота, и серая куртка среди черно-синих мундиров, а потом картинка остановилась, и экран вновь загорелся сиреневым.

На нем больше не было ничего интересного, но Ида продолжала смотреть, не отводя взгляда и даже, кажется, не моргая, словно ей было страшно пошевелиться. Она будто держала в руках хрупкую хрустальную чашку, полную до краев. Не кипятком — скорее, обжигающе ледяной водой. И, стоит ей только двинуться, и окоченевшие пальцы дрогнут, и хрусталь выскользнет из них, разлетаясь на миллион осколков — не собрать и не спасти. И вода вытечет сквозь пальцы — не удержать.

Глазам стало больно — оказывается, она слишком долго не моргала. Ида опустила веки, но боль никуда не ушла, просто переместилась глубоко внутрь тела и оттуда стала растекаться наружу, вместе с кровью разбегаясь по венам. Так больно, что ни закричать, ни двинуть даже пальцем! Так больно, что не получается даже думать! Не тело — хрустальная чашка, полная боли и холода…

Она вспомнила вдруг тот их разговор на балконе над залой совещаний гостиного дома — ту маленькую сценку на пятерых участников, когда она приказала Силии передать код… А потом Кайрен уходил, не оглядываясь. Она думала: он просто спешит или не хочет своими взглядами выдавать ее. А он просто уже тогда знал, что сделает, и не хотел смотреть ей в глаза! И, кажется, Ида даже не испытывала удивления: Гильдии нужен азрак — они никогда от нее этого не скрывали. И что же удивительного в том, что они нашли самый простой способ до него добраться — дочь императора! Как давно они планировали эту операцию? Что еще Кайрен делал в расчете на один единственный миг, открывший перед ним нужные двери?!

Ида заставила себя открыть глаза, не решаясь, впрочем, еще посмотреть на Хотина.

— Что вам рассказал задержанный? — поговорила она, узнавая и одновременно до конца не узнавая собственный голос. — Этот человек должен знать своих сообщников.

— Этот человек… — повторил за ней Хотин задумчиво (Или, скорее, просто изображая задумчивость). — Вам ведь прекрасно известно его имя. Да и нам уже удалось узнать. Его зовут Кайрен, не так ли?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Иде казалось, что у нее получилось приготовиться к звуку имени, прозвучавшему вслух, но она все же не сумела не вздрогнуть. И сделала она это, даже понимая: Хотину все равно, как называть задержанного преступника. Все, что ему нужно, это причинить ей боль, разбить то единственное, что ей еще каким-то невероятным образом удавалось удерживать в целостности! И он не остановится, пока не добьется своей цели, потому что генерал Айнор Хотин верит, что так сможет вернуть азрак. Он всем, чем угодно, готов пожертвовать ради синих бриллиантов! И кем угодно…

Очевидно, Хотину надоело ждать, пока дочь императора хоть как-то отреагирует на его слова, потому что он заговорил вновь:

— Так вот, этот Кайрен упорно молчит. Разумеется, времени прошло еще мало. Мы продолжим спрашивать и будем в этом весьма настойчивы, — он вдруг обогнул стол, чтобы стоять перед дочерью императора, а не сбоку от нее — так, чтобы без усилий видеть ее лицо. — Вы подпишете разрешение на применение особых методов дознания?

Ида вскинула на мужчину глаза, полные ужаса, в очередной раз за этот, не слишком длинный, разговор не сумев справиться с собственными эмоциями. Ей, выросшей в императорском дворце, не нужно было объяснять, что скрывалось за таким, на первый взгляд вполне невинным, словосочетанием «особые методы дознания». Пытки! Официально не существующие уже много веков, в действительности они еще продолжали применяться к людям, время от времени исчезавшим в императорских тюрьмах. А сейчас Хотин предлагал пытать Кайрена! Страх холодным липким потом выплеснулся наружу. Лоб, ладони покрылись испариной. Пальцы дрожали так, что не помогал даже край столешницы, за который Ида по-прежнему продолжала цепляться, будто не верила, что без него сумеет устоять на ногах. И этот страх смел все остальные эмоции. В одно мгновение не осталось ничего: ни боли, ни холода — лишь сводящий с ума ужас перед тем, что могли и собирались сделать с ее… Ее? Кем?

Ида не успела ответить себе на этот вопрос. Смешок генерала Хотина заставил девушку вздрогнуть. И дочь императора вдруг поняла: он стоит перед ней, смотрит на ее лицо, и он заметил каждую из промелькнувших на нем эмоций — все до самой последней, что она не сумела сдержать! Но, как ни странно, это понимание каким-то невероятным образом вдруг помогло ей собраться.

— Вам не требуется моего разрешения, генерал, чтобы пытать задержанного, — проговорила она, еще тщательнее, чем прежде, следя за собственным голосом. — Если бы Кайрен принадлежал к какому-либо знатному дворянскому роду или хотя бы был из тех, у кого есть владения в метрополии, тогда — разумеется. Но вы не хуже меня знаете, что это не так. А значит, мое разрешение вам совершенно ни к чему, — она замолчала на это раз, услышав тихое хмыкание со стороны генерала. Ида медленно подняла голову, наконец-то решившись встретиться взглядом с Хотином. И на его лице — она могла бы поклясться в этом — на долю мгновения промелькнуло что-то, весьма близкое к уважению! Может быть, генерал всерьез рассчитывал, что она упадет ему в ноги, в слезах умоляя не причинять вреда Кайрену. Ида запретила себе об этом думать. Нет, она не отрицала подобной возможности. Просто кому, как не дочери императора, знать, что действует, а что не действует, когда вокруг тебя плетутся придворные интриги!

— Верно, не требуется, — произнес Хотин, соглашаясь с ней. Его голос в этот момент звучал настолько ровно, что сквозь всю бурю эмоций, бушевавшую в ее душе, смогло пробиться удивление. Ида смотрела в лицо генерала и понимала, что Хотин спокоен, как просто не может быть спокоен человек, меньше четверти часа назад багровевший от ярости! Либо он, добившись от нее нужной реакции, уже получил все, что хотел, и оттого успокоился. Либо — и эта мысль, как ни странно, нравилась Иде немного больше — в его гневе с самого начала была изрядная доля напускного. А предпочитала дочь императора думать именно так, потому что в этом случае у нее появлялось немного пространства для маневра! Хотин помолчал с минуту, словно теперь была его очередь собираться с мыслями, потом вдруг добавил. — Зато ваше согласие может понадобиться для чего-то другого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})