100 великих спортсменов - Берт Шугар

Начиная с этого мгновения Аркаро ездил с огнем, но без ярости своих прежних дней, грубость и умение толкаться уступили место интеллекту и чувствительности. Преображение было настолько полным, что другой крупный специалист в области «конины», Вилли Шумейкер, сказал о нем: «Эдди Аркаро был самым величайшим наездником из всех, кого я видел. Он был способен сделать все. Он сидит на коне так, что кажется частью животного».

Тандем, составленный из Аркаро и коня, на котором он сидел, пришел первым к финишу в 554 скачках – в том числе одержав рекордные семнадцать побед на скачках «Тройной короны»[44] на завоевывавших этот приз конях Вирлэвее и Цитате, что сделало его «Королем наездников». Он был если не самым знаменитым всадником в истории скачек, то во всяком случае человеком, тень которого настолько выросла к концу его блистательной карьеры, что «Спортс Иллюстрэйтед» назвал его «самым прославленным из наездников после Пола Ревира[45]».

ГЕНРИ АРМСТРОНГ

(1912—1988)

Физически Генри Армстронг представлял собой тощую акулу, бойца, исповедавшего теорию генерала Клаузевица, гласящую, что побеждает тот генерал, который сумеет навязать свою волю противнику. Армстронг навязывал своим противникам свою волю сто сорок пять раз, окутывая их роем ударов, сокрушая и уничтожая.

Однако этот вечный двигатель мог остаться всего лишь примечанием в истории бокса, скорее курьезом в ней, чем ее творцом, если бы в мозговом центре его тренерской группы не оказалось Эла Джолсона и если бы величайший год Армстронга – 1937-й – не оказался также годом Джо Луиса. До 1934 года Генри Армстронг выступал в весе пера, с переменным успехом сражаясь в Лос-Анджелесе и вокруг него с противниками, которые останутся столь же неизвестными, как тот солдат, что покоится на Национальном кладбище в Арлингтоне. Во время еженедельного матча по боксу Голливудского Легиона, перед полной звезд толпой, Армстронг отличился сенсационным нокаутом. Двое из присутствовавших звезд, Эл Джолсон и жена Руби Кеелера, ощутили симпатию к этому живому урагану и приобрели его контракт для своего друга Эдди Мида. Судьба Армстронга разом переменилась к лучшему – как и калибр его соперников.

В 1937 году ставить на Армстронга было надежнее, чем на «Маленькую Мисс Маркер» Ширли Темпла. В том году он одержал немыслимое количество побед – двадцать семь, и все они, кроме одной, были одержаны нокаутом. Армстронг и его менеджер не думали о весе противников и их потенциале. Они соглашались драться со всеми, вне зависимости от расы, религии и весовой категории. Армстронг боксировал с полулегковесами и легковесами и даже средневесами.

Но Джо Луис только что выиграл звание чемпиона в тяжелом весе, и, поскольку Армстронг никогда не разделял известности Луиса, его мозговой трест выбрал такой курс действий, который должен был принести им больше денег. А заодно и преобразить историю ринга.

Армстронг вспоминал о встрече, на которой кроме него самого присутствовали Мид, Джолсон и Джордж Рафт, также материально поддерживавший боксера: «Джо Луис намеревается отобрать всю популярность, и не только ее, у меня, у всех боксеров, потому что все копят деньгу, чтобы посмотреть, как дерется Джо Луис». И тогда кто-то натолкнулся на идею, воистину равную тем, что широкой рекой текли в те золотые дни кино из голливудских «Фабрик Грез», – столь же «колоссальную», «ошеломляющую» и «большую, чем сама жизнь». Идея эта заключалась в том, чтобы Армстронг выиграл три чемпионских титула. Одновременно.

Армстронг достал первую маслину из кувшина в октябре 1937 года: в весе пера победив Пити Саррона в шести раундах. Отложив на хранение чемпионский титул в весе до 57 кг, Армстронг занялся поиском более тяжелых противников и более прибыльных встреч. Последовало четырнадцать боев и еще четырнадцать побед, и Армстронг получил право встретиться в среднем весе с чемпионом Барни Россом. И вечный двигатель закружил Росса и унес у него корону, прекращая свои вихревые атаки лишь на мгновения, позволившие Россу продержаться последние пять раундов.

Располагая званием чемпиона в среднем весе, человек, пытавшийся собрать больше титулов, чем Карл Великий, сбросил лишнее и перешел в легковесы, чтобы отобрать чемпионскую корону у Лу Эмберса в жестоком бою, причем в течение последних шести раундов Армстронг глотал собственную кровь, боясь только одного – чтобы судьи не остановили бой.

Три чемпионских титула за девять с небольшим месяцев – с вашего позволения «хет-трик» воистину «ошеломляющий», «колоссальный» и «больший, чем сама жизнь».

Никто из тех, кто видел бойца по имени «Колотуха Хэнк», или «Хэнк-убийца», или «Хэнк-ураган», никогда не забудет его; не забудет эту безостановочно наносившую удары машину, действовавшую скорее ритмично, чем целеустремленно, тонкие ноги расставлены, руки скрещены перед лицом, каждый удар подгоняет часы и сопровождается возгласом. И каждый раунд которого достоин короны.

СЕБАСТЬЯН КОУ

(родился в 1956 г.)

Если начать вспоминать с античных времен, то имена пар, состоящих из отца и сына и добившихся большого успеха, можно записать на булавочной головке, причем на ней останется еще достаточно места для текста «Отче наш», Господней молитвы. О, конечно, к некоторым успех приходил, к какому-нибудь сказочному крестьянскому сыну, сделавшемуся гордостью своего отца, но в основном парни эти подобно библейскому Авессалому[46] приносили своим родителям лишь бездну неприятностей.

Одним из тандемов, нашедших успех в объединении, а не в разделении являются Питер и Себастьян Коу. О них и будет наша повесть, рассказанная о величайшем средневике всех времен.

Родившийся в Лондоне, где люди всем способам передвижения предпочитают езду, Себастьян – имя это сокращается в «Себ» – предпочитал бегать. Везде и всюду. «Я предпочитал бегать, наверно, с того дня, как научился ходить, – вспоминал он впоследствии. – Мне так было удобнее. Я регулярно пробегал две мили или что-то вроде того по поручениям матери и никогда не пользовался велосипедом, предпочитая удовольствие, полученное от бега. Кажется, я не ходил вообще, а только бегал».

Папа Питер, заметив, что сын его гоняет по городу как гончая за кроликом, инстинктивно попытался ввести эту природную способность в какие-то рамки. Обнаружив, что ему достался редкий ребенок, который будет охотно заниматься, тренер-самоучка стал поощрять сына к многочисленным упражнениям в спринте и бегу вверх по склонам, чтобы развить силу ног и дыхание, которые поднимут Себа на те высоты, которые впоследствии позволят ему глядеть свысока на остальных бегунов мира.