Белоснежка для Его Светлости - Ева Никольская

Выйдя на балкон, женщина уставилась на алеющее небо, на фоне которого были видны силуэты островов. На одном из них располагался замок, где хранились артефакты и прочие ценности Рассветного. Мощная магическая защита ни за что не пропустила бы туда чужачку, коей являлась для своих бывших соотечественников теперь блондинка. Это означало, что заветных часов, способных спасти жизнь ее малышке, Регине не достать. Но и просто ждать итогов миссии, на которую подписались лорды трех крыльев, она не могла. Даже понимая умом, что ей следует успокоиться и тихо мирно посидеть на месте до возвращения пятерки магов с отвоеванными заложницами, сердце матери разрывалось от тревоги. Маленькая прорицательница из снежного крыла сказала, что назад вернутся лишь две из трех пленниц. Две!

Регина была уверена, что одной из них будет жена Варга, за которой он, собственно, и помчался. А второй, вероятно, окажется ее белокурая компаньонка. Алиса же никому из стражей Триалина, шагнувших в портал, не нужна! Разве что Аарону, но и то лишь потому, что она дочь лорда тьмы. Близкой дружбы семейство Грэй со старшим сыном эррисара не водило, так что он без особых угрызений совести пожертвует девочкой, которую видел лишь мельком, если возникнет такая необходимость. Регине очень хотелось верить, что Варг достаточно благороден, чтобы не бросить чужого ребенка на растерзание монстрам, но она так же понимала, как сильно обидела этого мужчину в прошлом и снова предала совсем недавно. У него были все причины ненавидеть ее и желать мести. А чем еще можно причинить невыносимую боль матери, как не оставить ее дочь в плену?

Думая об этом, блондинка стиснула дрожащими пальцами перила и, закусив до боли губу, зажмурилась. Надо было что‑то придумать, причем срочно! Иначе Алиса останется на изнанке, и отдельно за ней уже никто не пойдет. Для бабушки с дедушкой со стороны мужа внучка, конечно, важна и любима, но не настолько, как внук, унаследовавший дар отца. За него они свернут горы, за нее-будут носить многолетний траур и ставить свечи на алтарь Сияющего. Родителям же Регины до ее малышки и вовсе дела нет. А значит, никто кроме родной матери не станет спасать девочку. И что тогда делать? Вариантов немного: надо как‑то сбежать, добраться до Радужной пещеры и, воспользовавшись первым же порталом, рвануть навстречу монстру, для которого он открыт.

— И над чем ты так сосредоточенно размышляешь? — женский голос, раздавшийся снизу, звучал в первую очередь устало, и уж потом язвительно.

Резко распахнув глаза, блондинка посмотрела вниз. На террасе первого этажа стояла Амелия, которая после похищения рвалась к постели Варга, пытаясь убедить его родных и друзей, что у них любовь. И леди Грэй со своей версией сердечных привязанностей милорда тогда здорово насолила рыжеволосой вдове, нацелившейся на лежащую без сознания добычу.

— Не ваше дело! — гордо вскинув голову, Регина инстинктивно расправила плечи, возвращая своей ссутулившейся фигурке королевскую осанку.

— Ну, может, и не мое, — пожала плечами собеседница, продолжая рассматривать ее снизу. Откуда она вообще взялась здесь? Явилась вместе с Уной навестить ее свекровь? Или специально пришла позлорадствовать, глядя, как «возлюбленная» Варга сидит запертая в доме его родителей, пока сам он путешествует по мирам, спасая жену? — Просто показалось, что ты собираешься спрыгнуть с балкона, — игнорируя вежливую форму обращения, продолжила рассуждать Амелия.

— И что? Решила позлорадствовать? — горько усмехнулась леди Грэй, которая и рада была бы спрыгнуть, если б это дало ей хоть мизерный шанс осуществить бредовую задумку.

— А чему злорадствовать‑то? — улыбка рыжей тоже не была веселой. — Он оставил тебя, как до этого бросил меня, и сломя голову кинулся выручать свою малолетку. Впору посочувствовать тебе и пожать руку, как сестре по несчастью, — бывшая любовница эррисара света перевела взгляд на морской пейзаж и тоже принялась изучать силуэты островов.

— Мне плевать на Варга и его чувства, — немного помолчав, сказала Регина. — Все, что я хотела и хочу-это вернуть свою дочь. А они… меня не взяли! — не сдержавшись, воскликнула она.

— Хочешь на изнанку, значит, — задумчиво протянула Амелия. — Но как?

— Всего‑то и надо попасть в Радужный грот. Но меня держат под замком, а летать я, увы, не умею.

— Опасный план. Ты ведь не боевой маг, — теребя рыжий локон, проговорила женщина.

— Не боевой, но муж кое-чему обучил, — с надеждой глядя на нее, заверила блондинка. — Ты можешь как‑то помочь?

— Могу одолжить тебе мою виверну.

— Но… почему? — с запинкой спросила Регина. — Ведь мы с тобой вроде как соперницы.

— Именно поэтому, — посмотрев на нее, усмехнулась Амелия. — Изнанка-не торговый центр. И если тебе хота совершить столь своеобразное самоубийство, кто я, чтобы отговаривать? Или, может, все‑таки передумаешь?

— Зови свою виверну! — решительно сказала леди Грэй, но тут же воровато оглянулась, и тише добавила: — Пока никто не видит. А то опять сонные чары наложат, и я никуда не улечу.

Через полчаса изнервничавшаяся от ожидания блондинка оседлала крылатого ящера, который отвез ее на Радужный остров и оставил там. А еще через двадцать минут нарушительницу территории обнаружила дежурная пятерка стражей. Регину наверняка выдворили бы из опасных пещер, если б не его величество случай. Открывшийся портал, откуда выполз пупырчатый уродец с мутными глазами и колючим гребнем, стал настоящим подарком судьбы и божественным знаком для готовой на все женщины. Пользуясь тем, что мужчины переключились на опасную тварь, мать, жаждущая вернуть свое дитя, не раздумывая прыгнула в алую воронку портала.

Вечером на Изнанке…

Я лежала в объятиях мужа, наслаждаясь теплом сильного тела, слушала удары его сердца и никак не могла избавиться от глупой улыбки, гостившей на моем лице. Варг перебирал черные пряди моих волос, обогатившиеся за последние дни серебристыми нитями, которые теперь были не только на висках, но и по всей голове, целовал в макушку и о чем‑то размышлял. А я жаждала разговоров, хоть мы уже давно обсудили все, что случилось с ним и со мной за время разлуки, а также демонов, порталы, книгу Годранга с ее сомнительными запросами и многое другое. Конечно, и просто молчать, прижимаясь щекой к мужской груди, было очень приятно, но для полноты картины мне хотелось снова услышать голос любимого. Только достойная тема никак не подбиралась. И, не придумав ничего лучше, я сказала, вычерчивая подушечкой пальца невидимые узоры на коже супруга:

— Изнанка меняет людей, ты знаешь? Гидеон изменился, и Ирма.