Эволюция Мары Дайер - Мишель Ходкин

Голос моей мамы ворвался, окутывая меня теплом. Что-то схватило и рвануло мою грудь, и было тяжело дышать - потом я поняла, что это рыдание. Я плакала.

- Ох, дорогая. - Её руки на мне, нежные, но твёрдые.

Я попыталась сфокусироваться. Это было как смотреть на мир через грязное стекло, но я наконец, наконец увидела где я находилась.

Промышленные плитки потолка. Люминесцентные лампы над головой. Приборы.

Больница.

Я подумала об этом второй раз, больше ощущений заявляли о себе; трубка под моим носом. Давление в моих запястьях, руках, где ещё больше трубок разветвлялись от моей кожи. Я хотела сорвать их и закричать, но всё было таким тугим; моя грудь, мои руки, всё. Я не могла двигаться.

- Почему я не могу двигаться? - спросила я. Я посмотрела на своё тело, полностью закрытое на вид колючим одеялом.

Моя мама появилась в поле зрения.

- Это чтобы держать тебя в безопасности, детка.

- От чего?

Моя мать посмотрела в потолок, ища слова. - Ты не помнишь, - сказала она, как бы себе.

Я помнила, что Джуд похитил меня из моей комнаты и отвёз в доки чтобы вскрыть мне вены. Я помнила как он угрожал убить мою семью, если я не подчинюсь.

Моя мать вытащила что-то из кармана. Это был клочок бумаги, свёрнутый, очень маленький; она развернула его передо мной. - Ты оставила это в своей комнате перед тем как взяла машину Даниэля, - сказала она, потом показала мне клочок бумаги. - Он был в твоём дневнике.

Дневник, которого я не помню. Страница со словами, которые я не помню как написала:

Помоги мне помоги мне помоги мне помоги мне

Лицо моей матери было сокрушённым. Она была пепельной и натянутой и она смотрела как будто проплакала сотню лет. - Ты порезала свои запястья, Мара, - сказала она и подавила рыдание. - Ты порезала свои запястья.

- Нет, - я яростно замотала головой. - Ты не понимаешь. - Я попыталась сесть и двигаться, но не могла. Я всё ещё в ловушке, которая отравляла меня паникой. - Я хочу сесть, - сказала я с отчаянием.

Моя мать кивнула и женщина, которую я не знала - Джоан, медсестра, очевидно - подошла и нажала на кнопку, поднимая кровать. Я хотела поправить подушку под головой, но из нового положения понимала, почему не могла.

Моя грудь, руки, ноги были связаны. Ремнями.

- Что это? - Слова были заключены между стенанием и проклятьем.

Моя подошла к кровати, отодвинула простыни. Она посмотрела на медсестру, которая кивнула, потом расстегнула тканевые манжеты, связывающие мои запястья.

Они были обвёрнуты в белую марлю. И, как по команде, я заметила, что они болят.

Я глубоко вдохнула, пытаясь не разойтись по швам, но это было тяжело. Так тяжело.

- У вас всё в порядке?

Мои глаза уставились на дверь, которая уже была открыта. Офицер - или охранник? - маячил там, держа руки на поясе.

- Всё хорошо, офицер, - сказала Джоан, звуча раздражённо. - У меня всё под контролем.

Мои глаза лихорадочно метались между ней и мамой, но моя мама едва могла смотреть на меня.

Должно быть я выглядела так же как и чувствовала - как будто я вот-вот закричу - потому что медсестра начала ослаблять ремни на моих ногах и груди. Они были сложными.

- Ты потеряла довольно много крови вчера вечером, дорогая, и ты была в основном без сознания. Но после переливания ты очнулась и со всеми лекарствами что мы в тебя вкачали, ты выглядишь немного дико. Но сейчас ты в порядке.

- Почему снаружи коп?

Джоан сделала паузу, заколебалась, всего на мгновенье, потом занялась проверкой мониторов рядом с моей кроватью.

Кого-то ещё привезли с тобой с причала, - казала мама.

Мир замер. Мужчина? Моя мать знала как выглядел Джуд. Почему она просто не сказала Джуд...

- Мужчина средних лет. Белые волосы, грузный. - Её глаза меня изучали. - Ты его знаешь, Мара?

Воспоминание обожгло мой разум.

Мужчина уронил рацию до того как успел закончить предложение. Выражение нестерпимой боли поглотило его замешательство.

Я покачала головой, отмечая скованность в шее, боль во рту. Как он умер?

- Что случилось? - спросила я.

-Мы не знаем, - мягко сказала мама. - Он не был... он был.. мёртв... когда туда добралась полиция. Они хотят задать тебе несколько вопросов, когда ты будешь готова.

-А что насчёт Джуда? Что насчёт Джуда?

Моя мать закрыла глаза.

- Джуд мёртв, Мара.

Я должно быть говорила вслух. На секунду моё сердце грозилось выпрыгнуть от радости.

- Он умер в психиатрической больнице.

Она не поняла.

- Нет. Нет.

- Здание обрушилось.

Я помнила как она говорила те же самые слова в другой больнице, в другом штате. Крик нарастал в моём горле.

- Джуд этого не делал. Так же как и Рейчел или Клэр.

- Нет, просто послушай... - Мои слова были безумными и они жгли мне горло.

- Доктор Келлс скоро будет тут, - сказала моя мать, - Они о тебе позаботятся.

- Что?

- В Горизонтах, дорогая. - Моя мать осторожно села на край моей кровати и её взгляд разбил мне сердце. - Мара, детка. Мы любим тебя слишком сильно чтобы позволить тебе навредить себе. Ты нужна нашей семье.

Я яростно закачала головой. - Ты не понимаешь.

- Успокойся, милая, - сказала Джоан. Её глаза встретились с моей матерью.

- Я этого не делала, - умоляла я, показывая свои запястья. Джоан была расплывчатым движением рядом с моей кроватью. Она нежно взяла мои руки, но я вздрогнула. Её хватка усилилась.

- Не трогай меня.

Моя мать отшатнулась. Прикрыла рот рукой.

- Ты меня не слушаешь! - Белый шум пульсировал у меня в ушах. Я наклонилась вперёд.

- Мы слушаем. Мы слушаем, дорогая.

Комната начала исчезать. - Просто дай мне объяснить, - сказала я, но слова были невнятными. Я попыталась посмотреть на мою мать, но не смогла сфокусироваться, не смогла встретиться с ней глазами.

- Сделай глубокий вдох, вот хорошая девочка. - Кто-то потёр мои плечи.

Моя мать покинула комнату. Джоан держала мою голову.

- Дыши, дыши.

Они бы меня не слушали. Только один человек выслушал бы.

- Ной, - прошептала я в гром.

А потом тень закрыла окно в двери больничной палаты. Я посмотрела вверх перед тем как сошёл чёрный поток, молча молясь, чтобы это был он.

Это был не он. Это был Абель Лукуми и он смотрел прямо на меня.

Глава 55

В следующий раз когда я проснулась, трубки были отсоединены от моей кожи. Я была всё ещё в больнице - хотя в другой палате. И я не была привязана.

Я поняла, что день прошёл. Доктора и медсёстры, и психологи врывались и выметались из палаты в размытых тестах и вопросах. Я прошла через движения, отвечая всем им так хорошо как могла, не смотря им в лицо и не говоря о Джуде. О правде. О Лукуми.