Коварное бронзовое тщеславие - Глен Кук

Интересно, чем шакалы и грифы промышляют сейчас, в голодные времена. Ждут, кто из них подохнет первым?

– Гаррет? Вы тут? – спросил Мишень.

– Я не сплю. Честное слово. Что?

– Там Хармон Колда. Отравитель. Как вам удалось его поймать? Мы за ним много месяцев гоняемся.

Очевидно, без особого энтузиазма. Колда держал аптеку недалеко от конюшни Плеймета. С уличной вывеской, на которой было написано его имя.

– Начальник всегда интересовался списком его клиентов.

Хармон? Неужели? Я не помнил, чтобы кто-либо когда-либо называл Колду не Колдой. Даже его жена.

– Прошу прощения. Он не пленник. Он консультант. Помогает лечить друга, больного раком. Может, когда-то он и занимался ядами. Я постоянно об этом слышу. Но это было раньше. Теперь он хорошо зарабатывает в качестве аптекаря.

Мишень источал туман скептицизма.

– В любом случае предписания Стражи не относятся к тому, что случилось до королевской хартии. Правильно?

– Не думал, что вы такой всезнайка, мистер Гаррет. Но не буду спорить.

Да уж. Если ему действительно требовался Колда, Мишень мог просто подождать снаружи. Рано или поздно аптекарь отправится домой.

Возможно, в действительности Мишень проверял Покойника. Увидев его впервые, стражник забавно притормозил, чтобы посмотреть еще раз. Может, он пытался понять, действительно ли Старые Кости заслужил свою странную репутацию.

Я заглянул Мишени за плечо. И сам задался вопросом, соответствовали ли эти байки истине: сейчас я вообще не чувствовал Покойника.

Это меня беспокоило.

Что на современном карентийском означало: я всерьез тревожусь.

Мы пережили вместе суровые времена, но я не мог припомнить, чтобы способности и таланты Покойника подвергались подобному испытанию.

Он мог уйти.

То есть погрузиться в сон, глубокий и восстанавливающий, а не вечный.

Я не думал, что доживу до этого.

– Если вы настаиваете, я в суматохе не замечу отравителя у дальней стены, – предложил Мишень.

– Спасибо, дружище. – И никаких саркастических комментариев. – Может, вам следует забрать и прочих бездельников. Тех, что в коридоре, которых я собирался придержать. Сейчас моему партнеру не до того. Они нам ни к чему. Он потратил все силы на эту тварь на крыльце.

Что, насколько я знал, было неприкрытой правдой, однако Мишень проявил скептицизм. Я повторил предложение Лунной Гнили сварить монстра. Он снова проявил скептицизм, но уже не столь откровенный. Сегодня Мишень тоже навидался всякого.

– Я этим займусь.

И все же…

Кажется, в основе культурной парадигмы Гражданской Стражи лежит фундаментальное предположение: раскрыв рот, Гаррет начинает врать.

Я знаю. Они так думают обо всех гражданских. Но по отношению ко мне это несправедливо. Они ошибаются по крайней мере в сорока процентах случаев. Каждое мое утверждение следует оценивать по существу и в контексте.

Мишень протиснулся мимо Лунной Гнили, высунулся на улицу и позвал подмогу. Я занервничал всерьез. Если такая толпа народу проникнет внутрь, как я избавлюсь от них без помощи Старых Костей?

Стук в моем бывшем кабинете возобновился с новой силой. Нечто вроде слона, полощущего пасть гравием, проревело проклятие. С потолка полетела пыль.

Паленая выглянула из своего кабинета.

– Не хотите ли что-нибудь предпринять в связи с этим?

– Готов выслушать встречное предложение.

– А пошевелить мозгами?

– Не в моей компетенции. Тара Чейн? Как насчет вас? Вы можете что-то сделать?

– Попробую. Дайте мне минуту. Я пытаюсь успокоиться. Не могу поверить, что Маришка так поступила! Всю жизнь я искала извинения и оправдания, прикрывала ее. Даже откупалась за нее. А она взяла и отправила ко мне своего любимого родственничка. Своего проклятого дьяволического сверхъестественного муженька, К’тул Ху К’тага собственной персоной! Будь она проклята, с меня хватит! Пусть мы сестры, пусть мы близнецы, но на сей раз я не буду изображать слепую!

Еще более энергичные проклятия и топанье донеслись из комнаты, где Порочная Мин, очевидно, пыталась встать на ноги и вернуться к делам, какими бы они ни были.

Все еще бормоча, Лунная Гниль двинулась на север, чтобы победить данного конкретного великана.

80

Вот он я…

Многие мои истории начинаются подобным образом, а потом в дело вмешивается пиво или какая-нибудь низшая разновидность алкоголя. Я надеялся, что в скором времени так и произойдет. Без энтузиазма помахал Мишени и его команде, которые вывели последних плохишей. Погибших и раненых в уличной стычке погрузили в три слоя в большой фургон, представлявший собой клетку на колесах.

Сохранившие здоровье и способность шагать самостоятельно уже отбыли, связанные караваном.

Хотя красные береты захватили некоторых пленников с собой, никто не знал, что делать с серыми крысюками. Мы наспех решили отпустить их, чтобы с ними разобралось крысиное сообщество. То есть Стража закроет глаза, пока Джон Растяжка будет принимать меры по восстановлению порядка, социальных норм и спокойствия среди недолюдей.

Что характерно, мои мысли уплыли. Я был взволнован, потому что Старые Кости, похоже, действительно впал в спячку. Которая могла продлиться недели и даже месяцы.

Не самое подходящее время.

А когда оно подходящее?

Он ушел, не поделившись информацией, полученной от Мин, Хагейкагомей и бандитов, которых мы к нему приводили.

В моем старом кабинете случился очередной приступ топанья и ругани, причем на этот раз вербальная составляющая была энергичней, чем физическая. Я разобрал несколько слов: язык оказался незнакомым, но слова явно не предназначались для светского чаепития с собственной матушкой. По крайней мере с моей, даже там, где она сейчас, по-видимому, обретается.

Не поймите меня неправильно. Я очень люблю свою маму. Просто я никогда не питал иллюзий по поводу того, что она святая.

Хотя мой примерный младший братец мог думать иначе.

Порочная Мин обрела контроль над своими способностями, но не над плотью. Постепенно шум затих.

После всего этого дому потребуется тщательная уборка. Что конкретно можно поручить Пенни?

Она следила у парадной двери, которую держала приоткрытой, чтобы выглядывать на улицу. Паленая помогала ей глазеть, вероятно, высматривая своего брата.

Доллар Дэн держался в нескольких шагах позади Паленой и откровенно нервничал. По непонятной причине. Я ни в чем не мог его упрекнуть. Он был хорошим спутником в дороге.

Тара Чейн вышла из моего кабинета-лазарета.