Царь мышей - Елизавета Абаринова-Кожухова

Вася не на шутку забеспокоился — куда средь бела дня мог исчезнуть человек, весь наряд которого составляли трусики с эмблемой «Динамо», а весь багаж — мусорное ведро?

Когда в белокурую головку Анны Сергеевны пришла гениальная идея вернуться в прошлое и уничтожить Василия Дубова, она не очень представляла себе, как будет осуществлять это на практике. Одно дело — фантастическая литература, где запросто можно съездить на машине времени в мрачное средневековье и вырвать ученого-вольнодумца из лап инквизиции, или смотаться в соседнюю галактику, чтобы спасти наших братьев по разуму от нашествия монстров (или наоборот — спасти монстров от нашествия братьев по разуму). И совсем другое дело — оказавшись в обычном советском райцентре, отыскать Васю Дубова, ничем еще в ту пору не приметного Кислоярского подростка.

Трудности начались с первых же шагов, и трудности настолько прозаические, о которых именно по причине их прозаичности никогда не пишут сочинители фантастических боевиков. Например — где справить естественную нужду? Общественных туалетов в Кислоярске было не очень-то много, а те, которые попадались на пути Анны Сергеевны и Каширского, оказывались либо просто заперты на замок, либо закрыты с указанием причины (ремонт, авария, подведение итогов соцсоревнования и прочее и прочее), что, конечно, не очень-то утешало.

Еще одной проблемой, которая тянула за собой множество других, было отсутствие денег. А попытка продать в комиссионку золотой кувшинчик Каширского или колечко Анны Сергеевны наткнулась на непреодолимую преграду — отсутствие советского паспорта с Кислоярской пропиской. По этой же причине они, явившись поздним вечером в город, не имели возможности даже переночевать на вокзале, где их запросто могла задержать милиция. Гостиницу, как водится, украшала запыленная вывеска «Мест нет», и коротать остаток ночи пришлось на скамейке в городском парке.

Но главное — где искать Василия Дубова? Господин Каширский уже второй час пытался «запеленговать» местонахождение его физического тела через астральные, ментальные и прочие экстрасенсорные каналы, но всякий раз что-то срывало уже почти наметившийся контакт: то напряжение в электрораспределительной будке, то шум пролетающего самолета, а то и нескромный взгляд постового милиционера. Злоумышленники переходили с места на место, но с прежним успехом. Вернее, с отсутствием такового.

— Да вы что, издеваетесь надо мной?! — бранилась Анна Сергеевна, не желавшая вникать в объективные причины астральных срывов. — Или нарочно саботажем занимаетесь?..

— Астрал, Анна Сергеевна — это очень тонкая сфера, — с видом знатока отвечал Каширский. — Чтобы наладить с ним контакт, нужны некие особые предпосылки, если хотите — особое состояние того, что называют душой…

— Хватит молоть чепуху! — перебила Анна Сергеевна. — Я ж видела, как вы Петровичу установки давали — раз-два, и готово. А тут с каким-то придурошным пацаном справиться не можете!

Каширский тяжко вздохнул — Анна Сергеевна в очередной раз демонстрировала не только полное невежество в той области науки, где он считал себя первостатейным специалистом, но и нежелание сколько-нибудь вникнуть в суть дела.

— Анна Сергеевна, я вам в очередной раз объясняю: установки — это одно, а астральный контакт — совсем другое. И напрасно вы считаете, что ребенка таким способом отыскать легче, нежели взрослого человека. Хотя в данном вопросе мнения ученых разделяются. Так, профессор Комаров считает, что защитная аура у детей тоньше и оттого релятивно уязвимее для влияния извне. Однако исследования академика Зеленого, не опровергая этого тезиса как такового, вносят существенную коррективу: упругость ауры резко понижается под воздействием алкоголя, курения, стрессов — то есть факторов, коим более подвержены люди старшего поколения, и, следовательно, преодолеть астральную оболочку ребенка в ряде случаев бывает гораздо сложнее. И лично я этим выводам верю, ибо академик Зеленый, как истинный ученый, не побоялся ставить эксперименты на себе — то есть сознательно подвергал себя алкогольно-никотиновой интоксикации, что и привело в конце концов, увы, к самым печальным последствиям. Но если вам, уважаемая Анна Сергеевна, попадется брошюрка профессора Фомина, в которой он преломляет данную проблему в плоскости математических уравнений…

Но тут Анна Сергеевна не выдержала.

— А хотите, я вам тоже задам математическое уравнение? — процедила она с тихой злобой. — Пожалуйста: у=х+1. В сумке у меня лежит кинжал. Икс — это стольких я «замочила» им на вчерашний день. А игрек — столько будет сегодня. Так вот, дорогой мой ученый друг, если вы мне тотчас же не найдете Дубова, то этим «плюс одним» станете вы. Вопросы есть?

— Нет, — побледнев, чуть слышно ответил Каширский.

— В таком случае, даю вам пол часа, — сжалилась Глухарева.

— С точки зрения кандидата астрологических наук доктора Асиса… — завел было Каширский прежнюю песенку, но Анна Сергеевна его и слушать не стала:

— Время пошло.

В столовой на Кленовой улице (или, как гласила вывеска, предприятии Кислоярского Общепита № 7) почти никого не было — то ли место немноголюдное, то ли время уже не завтрашное, но еще не обеденное.

Впрочем, наши путешественники использовали столовую не совсем по прямому назначению, а более как наблюдательный пункт. Взяв себе, Васятке и Наде по порции сибирских пельменей и стакану чая, Серапионыч выбрал стол у самого окна, откуда открывался вид на Кленовую улицу и, в частности, на дом номер 27, где сейчас должен был находиться юный Василий Дубов. Поначалу вид немного закрывала в то время уже старомодная, а в наши дни почти антикварная «Победа», но, по счастью, вскоре она уехала.

Поудобнее устроившись и намазав на край тарелки немного горчицы, Надежда задала вопрос, который у нее возник еще в ту минуту, когда доктор звонил по «автомату» инспектору Лиственницыну:

— Владлен Серапионыч, извините за нездоровое любопытство, но откуда у вас советские деньги?

— Дома взял, — улыбнулся доктор. — Конечно, это не совсем хорошо, но в конце-то концов я их стащил не у кого-то, а у самого себя! Тем более что не на какие-нибудь пустяки, а на важное дело. Да и взял-то немного — десятку.

С этими словами Серапионыч вывалил из кошелька кучу монет (от копейки до юбилейного рубля «50 лет Октябрьской Революции») и половину пододвинул к Чаликовой:

— Берите, Наденька, пригодится. Потом вернете по курсу.

— По какому?

— По курсу Госбанка СССР, вестимо. Сколько там было — шестьдесят копеек за доллар, кажется?