Лалиса и её друзья. - Вахтанг Глурджидзе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Вот именно, сонбэ! Вы угадали самую суть задумки.
- Теперь посмотрим текст. Что тут у нас? - Продолжает ПСИ. - Так:
«Стильная девушка, которая наслаждается свободой с чашкой кофе»
«Я парень, который осушает чашку с кофе, прежде чем она остынет».
Ха, ха, ха! Юн Ми, эта тайка подметила наши недостатки!
- Какие? – Удивляется моя классная руководительница. а в месте с ней и остальные присутствующие на обсуждении люди.
- Нездоровую любовь корейцев к дорогим кофейням, которых очень много в Каннаме. Ведь уже и специальный термин для этого явления выдумали эти яйцеголовые учёные - «Женщины из соевой пасты». Такие девушки будут экономить на всем, но демонстративно выпьют чашечку кофе за шесть тысяч вон, хотя до этого съели порцию рамена за две тысячи вон. Я таких много встречал за последние пять лет.
Все удивлённо смотрят на ПСИ, очевидно не ожидали, что он так много знает, а он продолжает:
- Вся сатира и ирония прикрыта песней о девушке, с которой герой клипа заигрывает. Тут написано, как он говорит, что мечтает об идеальной девушке: «Она знает, в какой момент быть утонченной, а когда – дикой». Хорошо! Я правда не думаю, что кто-то, кроме южно корейцев поймёт все эти строчки. Но нам главное, чтобы понравиться нашей публике. А это, в основном Сеул и пригороды. Поэтому я пригласил и своих друзей, которых зрители знают и любят. Они сейчас подъедут.
Действительно, через десять минут появились три машины. Оказалось, что этих людей знает вся Корея. Меня с ними познакомили, как автора песни и главной идеи. Это были комики Но Хон-чхоль, Ю Чже Сок и певица Хена. Когда я спросил у Пак Юн Ми, а зачем эти люди нужны, она мне сообщила, что они помогут быстро продвинуть «Гангам стайл» по всей Корее.
- Так, песня есть, а танец? Это ведь самое сложное! – Спросил режиссёр.
- Лалиса-ян и танец хороший придумала. Вот, можете посмотреть. Правда, все движения надо делать быстрее. Сама хубэ – танцовщица из тайской группы «Ви Заа Кул», поэтому и есть у нас танец. – Ознакомила с положение дела новоприбывших актёров и режиссёра Пак Юн Ми. - Тут движения похожи на действия жокея во время лошадиных скачек.
- Да, я пробовал изменить их на движения панды или кенгуру. Но выходит намного хуже. Вот, возьмите сценарий, тут сорок экземпляров. На всех хватит.
- А сама хубэ участвует в клипе?
- Да, в начале и конце. Начнём через час, а потом. как снимем, сделаем озвучку.
- Я предлагаю вставить клин два-три кадра реальных мест района Каннам! – Озвучивает свои хотелки ПСИ. – Так мы подчеркнём сатиру на людей. которые хвастают выдуманным богатством, хотя у них за душой нет и воны.
- Тогда предлагаю начать клип с наложения на кадр мнимого пляжа! А потом камера отъедет, все увидят, что на самом деле герой сидит в плетённом кресле на детской площадке. Кстати, она тут рядом. – Предложил режиссёр. Мы посовещались. И решили вставить эту задумку. А я должен буду появиться в кадре рядом с ПСИ, и нелепо пародируя местного Майкла Джексона, петь вместе с Пак Чжэ Саном.
- Выходит, мы намеренно ухудшаем клип, чтобы каждый кадр откровенно показывал, насколько пустое человеческое общество, стремящееся только потреблять, и ничего не делать? – Спросил один из комиков.
- Да, ты хорошо сказал! Надо, чтобы каждый участник съёмки почувствовал себя жалким и пустым, как внутри, так и снаружи! – Заявил режиссёр. – Ну, всё, пошли работать!
Мда! Никогда не видал и не слышал, о таком сумасшедшем темпе работы! Съёмки проходили до утра тридцатого августа. И мы их закончили! Оставалась озвучка. Я был разбит. Болело всё тело. Хотелось спать. Поэтому Пак Юн Ми, которая тоже выглядела не блестяще, позвонила директору школы, и сообщила, что ни она, и ни ученица Манобан не придут сегодня в школу по уважительной причине, о которой директор узнает в самое ближайшее время. Отдыхали мы до трёх дня.
Мне вчера звонил Юн Хо, но я был занят на съёмках, поэтому не ответил. Сегодня я сам позвонил ему:
- Алло!
- Лалиса, это ты?
- Да!
- Я тебе вчера звонил.
- Знаю. Но я не могла ответить, шли съёмки клипа.
В трубке какое-то непонятное шуршание. Потом булькание, и наконец, раздаётся голос Юн Хо:
- Извини, тут у меня бутылка с соком упала со стола. Значит, ты снималась в клипе.
- Да, устала, как собака! Ладно, обо мне потом. Что вы решили?
- Мы согласны организовать группу.
- Учтите, я буду руководителем!
- Ясно, кому, как не чеболю быть во главе предприятия! – Смеётся Юн Хо. – Ладно, когда встретимся, и обсудим организационные вопросы?
- Я позвоню, но это будет или в субботу или в воскресение. Клип уже снят, так что я буду свободна.
- Так быстро? – Удивляется Юн Хо.
- Сама удивлена. Мне говорили, что будут снимать до середины сентября, а сами за сутки всё отгрохали. Ну, ладно. смотрите на КБС, я вам сообщу, когда они его покажут. Аньён!
- Аньён!
Так, теперь звоним к Ён А. Она сейчас в школе.
- Алло!
- Кто это? – Удивляется девичий голос в трубке.
- Кто, кто, Санта Клаус ошибся номером! – Бурчу я.
- Какой Санта Клаус? Сейчас август, а он зимой бывает! – Нашлась мне, «идеологически под кованая» особа!
- Я это, Лалиса, не узнала, хубэ?
- Ой, я номер твой записала, а имя приписать забыла!
- Вот она, человеческая благодарность! – Бурчу я.
- А ты где, онни? – Интересуется ребёнок школьного возраста.
- Где, где, в Караганде! – Смеюсь я.
- Не поняла, онни. Ты что, уехала из Пусана? И где эта, как ты сказала? Каракага?
- Никуда я не уехала. Просто, сижу, отдыхаю. На съёмках клипа я. Натанцевалась, скоро петь буду. А Караганда, это город за границей.
- Ой, тебя снимают в клипе?
- Ну да! А кого ещё должны снимать, как не меня. Я тебе сообщу, когда клип покажут по КБС.
- Вау!
- Да, в субботу приходи в музыкальную студию Юн Хо.
-
