FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит - Фрэнк Партной

Перед тем как обратиться к случаям сексуальных домогательств, произошедших в 1997 и 1998 годах, я не могу удержаться от соблазна поговорить о расовой дискриминации в Morgan Stanley. Дискриминация по расовому признаку — это то, в чем финансовые фирмы особо не замараны. 10 февраля 1998 года Morgan Stanley, заплатив 30 миллионов долларов, урегулировал, наконец, затянувшееся дело о расовой дискриминации по отношению к двум чернокожим сотрудникам. Афроамериканцы пожаловались на то, что не были продвинуты в должности, после того как возмутились пришедшим по электронной почте сообщением, содержавшим расистские шутки. В этом сообщении, полученном в октябре 1995 года, через несколько месяцев после моего ухода из фирмы, якобы, были анекдоты, основанные на присущих чернокожим особенностях речи. Самого письма я не видел, но было оно, скорее всего, просто охренительным, поскольку число острот такого рода осталось неизвестным, что означает — гигантским. Хотя Morgan Stanley и отрицал свою причастность, фирма покарала трех менеджеров, признанных виновными, и предупредила пославших письмо сотрудников о неполном служебном соответствии.

Вернемся, однако, к сексуальным домогательствам. И опять Morgan Stanley ухитрился меня удивить: как выяснилось, все, о чем я писал, — и поедание огурца, и учет внешних данных при приеме на работу, и стриптиз, и проституция, и прочие сексуальные безобразия, — опять оказалось лишь верхушкой айсберга. На вопрос журналистки Шэрон Крам, считает ли ее собеседница атмосферу на Уолл-стрит унизительной и малопригодной для женщин, пятидесятилетняя дама-брокер ответила: «Господи, ну конечно!»

В своем мнении эта брокерша не одинока. Спросите любую из 25 женщин, подавших в связи с сексуальными домогательствами в суд на Smith Barney или любую из 22 тысяч женщин — служащих той же фирмы, удовлетворившихся соглашением с фирмой и денежной компенсацией. Можете задать тот же вопрос 17 сотрудницам Lew Lieberbaum& Co., компании, согласившейся в апреле 1998 года выплатить в связи с жалобами на сексуальные домогательства 1,75 миллиона долларов. Или, чего проще, поговорите с любой работающей на Уолл-стрит знакомой. Быть может, она сочтет условия работы менее враждебными, но вот ряд получивших огласку недавних примеров, от которых у вас пройдет мороз по коже.

В Smith Barney женщин называли болонками, суками и шлюхами. Брокеры-мужчины лапали своих сотрудниц, домогались половой близости и угощали их блюдами, приготовленными в форме гениталий. В Merrill Lynch сотрудниц унижали, приглашая на вечеринки стриптизерш; кроме того, женщин наказывали за промахи, в то время как мужчинам, оказавшимся в аналогичной ситуации, помогали советами. В Lew Lieberbaum & Со. женщин принуждали к стриптизу, свистели им вслед и склоняли их к оральному сексу. Один менеджер на собрании отдела, посвященном сексуальным домогательствам, облил секретаршу взбитыми сливками и предложил сотрудникам слизать «следы страсти». (Приведенные подробности на совести Шэрон Крам.) Когда же одна женщина пожаловалась, менеджер достал свой член и предложил ей взять его в рот.

Надеюсь, даже наиболее твердокаменные трейдеры с Уолл-стрит сочтут последний эпизод оскорбительным или, по крайней мере, из ряда вон выходящим, хотя, как мне кажется, продавцы, прочитавшие эти страницы, начнут экспериментировать в области блюд, имеющих форму гениталий, и, возможно, даже достигнут вершин кулинарного мастерства.

Меня удивляет распространенность подобных безобразий на торговой площадке. За последние годы тысячи работников с Уолл-стрит прошли обучение правильному поведению в отношении лиц противоположного пола. Посмотрим, поможет ли оно.

Последний вопрос. Имеет ли «маленький человек» шансы на победу в схватке с монстром калибра Morgan Stanley? Три недавних судебных иска, предъявленных компании, вселяют некоторый оптимизм, но одновременно и показывают, насколько трудно привлечь к ответу «употребившего» вас брокера.

Случай первый. Истец, Гарри Н. Драммонд, владел обеспеченными ипотечными облигациями (СМО) номиналом в 50 миллионов долларов, теми же самыми, которые послужили Morgan Stanley сырьем в сделках с AMIT и MX. Когда Драммонд захотел продать свои бумаги, он позвонил в Morgan Stanley и предложил их банку. Morgan Stanley согласился заплатить за них 50 миллионов 375 тысяч долларов. Вы подумаете, что на этом все и закончилось, поскольку, основываясь на стандартной деловой практике, другого вывода сделать нельзя. Частный инвестор и банк договорились о сделке и должны отвечать за слова. Большинство сделок заключается на деловой встрече в виде устной договоренности, и только потом они обрастают подтверждениями в письменном виде и на последней стадии — обменом денег на ценные бумаги.

Однако этим дело не кончилось. Morgan Stanley обнаружил свою ошибку в оценке стоимости облигаций. Эти жуткие ипотечные производные сложны настолько, что, имея с ними дело, даже очень крупная фирма не может быть застрахована от ошибок. Попавшие в подобное положение участники рынка обычно относятся к ошибкам как к издержкам производства, неизбежным при торговле бумагами такого рода.

Вместо того чтобы продемонстрировать приверженность общепринятым нормам, банк решил отказаться от сделки на оговоренных условиях. На следующий день Morgan Stanley через своего посредника сообщил Драммонду: фирма согласна заплатить за его облигации не 50 миллионов 375 тысяч долларов, а всего лишь 49 687 500. Драммонд же через своего посредника послал многоуважаемую компанию подальше. А как бы поступили вы?

У Драммонда, по сути, обманутого Morgan Stanley, который нарушил слово относительно условий сделки, оставался только один выход — судебное разбирательство. К счастью, он мог позволить себе прибегнуть к услугам лучшей американской юридической фирмы — Arnold & Porter. Многие ли клиенты Morgan Stanley имеют такую возможность? Судебное разбирательство, как и большинство дел, в которых замешаны крупные фирмы, растянулось надолго, но все-таки через три года, 20 мая 1997 года, судья южного округа Нью-Йорка Дэнни Чин вынес приговор.

Morgan Stanley, естественно, проиграл. Судья решил, что банк, отказавшись приобрести облигации по оговоренной цене, пренебрег договорными обязательствами и должен выплатить Драммонду 650 тысяч долларов в возмещение ущерба и 9% в возмещение процентов и судебных издержек.

Случай второй, обошедшийся компании гораздо дороже. 29 января 1998 года в Суде королевской скамьи (коммерческий суд Британии) судья Лонгмор вынес вердикт по делу Альфио Паглиши Косентино против Morgan Stanley. Стороны повздорили по поводу неэффективных инвестиций в PERLS. Эти бумаги, описанные в главе 2, можно смело назвать «волком в овечьей шкуре». Бывшее мое начальство особенно любило впаривать их самым наивным клиентам. Предваряя решение суда, Morgan Stanley охарактеризовал PERLS как продукт выдающегося опыта фирмы в сложных сделках по продаже производных. Судья Лонгмор признал, что Morgan Stanley, безусловно, опередил конкурентов в структурировании и продаже PERLS. К сожалению, в судебных процессах опыт фирмы не был настолько же выдающимся. Выяснилось, что мистер Паглиши не вполне понимал суть этих бумаг, a Morgan Stanley не удосужился дать ему надлежащие объяснения.

Если вкратце передать обильно украшенную цитатами и объяснениями цветистую речи судьи, то Лонгмор счел аргументы фирмы беспомощными и выразил удивление, как «банкиры международного уровня» унизились до того, чтобы их приводить. Решение суда: «PERLS для мистера Паглиши приемлемой формой инвестиций не являлись» — оказалось для фирмы тяжелым ударом.

Хотя Morgan Stanley и потерял на этом деле всего несколько миллионов долларов, он был унижен решением судьи, а кроме того, политика банка была определена как далекая от совершенства. Надеюсь, компании, охарактеризовавшей мою книгу как «очевидную смесь передергиваний и жареных фактов», будет достаточно тяжело опровергнуть детальное, доказательное заключение опытного и уважаемого юриста. Этот эпизод может стать для Morgan Stanley весьма дорогостоящим прецедентом, спровоцировав поток жалоб от других инвесторов.

Случай третий. Тяжба с Джимом Роскиндом. Роскинд, сотрудник Netscape, известного разработчика программного обеспечения, решил продать принадлежащие ему акции фирмы. Будучи исключительно преуспевающим и толковым программистом, он не мог похвастаться опытом в финансовой сфере, о чем и свидетельствует выбор брокера. Акции Pоскинда стоили относительно немного, речь шла не о миллионах или миллиардах, а всего лишь о тысячах долларов. Morgan Stanley имел с Netscape тесные связи, представлял акции компании на рынке в 1995 году и пообещал обслуживать сотрудников Netscape, не взимая комиссионных. Вот почему программист и остановился на моем бывшем работодателе.

Испытание, выпавшее на долю Pоскинда, может в любой момент достаться и вам, или, что еще хуже, вы через все это уже прошли. Перед открытием биржи 8 февраля 1996 года клиент поручил Morgan Stanley продать акции Netscape. Цена при открытии равнялась 68 долларам за акцию и оставалась таковой 15 минут, но за этот промежуток времени акции проданы не были. Их цена стала падать. И только когда с момента начала торгов прошло уже 77 минут, а цена за акцию опустилась до 65,5 доллара, Morgan Stanley соизволил выполнить поручение Pоскинда. Клиент задал фирме очень простой вопрос: почему он должен получить не 68 долларов, а 65,5?