Год полнолуний - Александр Прозоров

— Могу я взглянуть на следы своего преступления?

— Пошли, — согласился сержант и посторонился, давая пройти. Про Синичку, Сашиными стараниями, он уже забыл.

Деревенское кладбище — большой ровный прямоугольник — окружали высокие вековые липы. Между белыми бетонными крестами, железными красными звездами и серыми прямоугольными обелисками росли только редкие акации и низкий шиповник. Могилки чистенькие, ухоженные.

— Ну и где? — оперся на штакетник Трофимов. Сержант бросил на погост беглый взгляд и повернулся к священнику:

— Где?

— Да то, что нога сатаниста ступила на освященную землю, есть осквернение некрополя и могил! — чуть ли не пропел служитель Божий.

— А-а, — облегченно рассмеялся Саша, повернулся к сержанту и кивнул на священника: — Он у вас всегда такой?

— Ты должен заарестовать их, Степка! Обязательно должен, нехристей.

Насчет «Степки» попа явно бес за язык дернул — милиционер опять покраснел и негромко посоветовал:

— Шли бы вы в храм, батюшка! Прихожане, чай, заждались.

— Японский городовой, — хлопнул себя по лбу Трофимов, — права-то, кажись, в кармане! Намокли ведь!

Саша добежал до машины, обшарил карманы брюк, потом слазил в бардачок, достал водительское удостоверение, протянул догнавшему сержанту:

— Обошлось! Вот они, целенькие.

Участковый принялся внимательно читать документ, предъявленный-таки беспокойным «законником», а Трофимов, логично завершая картину безусловной «победы» власти над честным гражданином, сказал:

— Ты меня извини, сержант, что я тебе нагрубил с утра. Спросонок это. Устал я, не выспался, а тут будят… Извини, в общем. — И, предваряя возможные вопросы, продолжил: — Мы тут с женой дачу хотим снять. Отпуск у меня через месяц. Может, посоветуешь чего?

— Угу, — кивнул участковый, возвращая права. — Только таких жильцов на моем участке и не хватает. Можете ехать, гражданин Трофимов.

— Ну, если «гражданин», — с явной обидой пожал плечами Саша, — тогда сейчас искупаюсь и поеду.

— Да не занимается у нас этим никто, — смягчился сержант. — Не ездят к нам дачники.

— Это потому, что дороги нет, — посочувствовал Трофимов. — Зато места тут сказочные! Рыбалка, наверное, роскошная?

— Это да, — оживился милиционер, — тут канавы от прежнего русла остались, так там окуней можно котелком черпать! Зачерпнул — и на огонек. Только картошку покрошить остается.

— Да неужели никому тут деньги не нужны? — взмолился Трофимов, забыв даже про истинную цель своего визита. — Я ведь не в гости прошусь!

— Ты вроде и в машине неплохо спишь, — кивнул участковый на «Ниву».

— В ней один раз можно переночевать. Ну два. А целый месяц? На нарах и то лучше. Они хоть ровные.

— Ну, это нетрудно, — внезапно рассмеялся сержант. — У меня каталажка уже второй год пустует. Согласен?

— Заметано, — немедленно поймал его на слове Трофимов. — Только, чур, на замок не запирать!

— Это как вести себя будешь, — ответил участковый и протянул руку:

— Мне пора.

— До встречи. — Трофимов пожал мозолистую ладонь и некоторое время грустно смотрел участковому вслед.

— Ты чего, Сашок? — подошла сзади Синичка.

— Жалко, хороший парень, — ответил Трофимов, — а придется его вязать.

— Зачем?

— Понимаешь, место тут глухое. Если никаких вестей неделю-другую отсюда не будет, никто не забеспокоится. Надо сделать так, чтобы никто панику не поднял, сигнал в райцентр не подал, пока ты всех своих сюда не протащишь. Телефоны я отключу, у нас в стране распределительные коробки испокон веков на улицах ставят. Остается только дорогу перекрыть да участкового из строя вывести. Когда все беженцы здесь будут — отпустим, конечно…

— Так давай я его просто усыплю.

— Как?

— Да так… — Она склонила голову набок, закрыла глаза и громко всхрапнула.

— А сможешь?

Синичка только рассмеялась в ответ.

— Колдунья ты моя… — Саша обнял девушку и крепко поцеловал. Потом внезапно громко захохотал:

— Хотел бы я увидеть выражение лица нашего участкового, когда он протрет поутру глаза, а на улице — толпа народу: «Старообрядцы мы, поселиться здесь хотим».

— А если проболтаются, что не старообрядцы?

— А кто им поверит? Сама подумай, Синичка, разве можно поверить в то, что мы собираемся сделать?

— Я поверю.

— Вот разве только ты… Уфологи, как про случай такой узнают, совсем с ума сбрендят… — Трофимов нашел губами ее губы, крепко и надолго прижался.

Над головой не к месту ударил колокол. Саша дернулся от неожиданности, тихо чертыхнулся:

— Это все поп. Наверняка специально! — Потом взглянул на часы, тяжело вздохнул: — Хорошо здесь… А времени — только искупаться и домой…

Переход вдоль моря позволил Создателю немного перевести дух. Он не торопился вперед, как дрессированный конь, а просто гулял, приглядывая краем глаза за медведем, по широкому песчаному пляжу под зеленой стеной леса, ежевечерне дрызгался в теплых волнах, спокойно загорал по паре часов в день. Две недели пролетели незаметно. Олег посвежел, загорел, набрался сил. А когда дорогу пересекла широкая речная дельта, он без труда снял с медведя коробки с патронами, похлопал помощника на прощание по загривку и отпустил на все четыре стороны.

Топтыгин с хрустом вломился в заросли, а Господь положил один из ящиков на спину и побрел через реку: впадая в море, она широко разливалась и сильно мелела. Элементарный брод, никаких проблем. Создатель еще успел подумать, что зря отпустил мишку: переправа оказалась проще, чем он думал, — перешел бы зверь, не утонул.

Когда Олег вышел на стремнину, вода добралась только до пояса. Казалось, еще несколько шагов, и начнет мелеть, но тут путник ощутил, как все убыстряющееся течение, бурля возле ног, довольно быстро вымывает песок из-под ступней. Получалось это у реки настолько ловко, что человек заметно проваливался, чуть ли не засасывался мелкозернистым, приятным для ног дном.

— Этого мне только не хватало! — забеспокоился Олег, пытаясь ускорить шаг.

Под ногу попался камень — прочный, надежный выступ скальной породы… Вот только Создатель его не ожидал… И чуть-чуть качнулся… На краткое, незаметное мгновение потерял равновесие… Течение подтолкнуло…

— Ах ты, Дьявол!

Ящик перевесил…

Олег с плеском завалился на спину, хлебнул воды, попытался встать на ноги, но течение успело вынести его на глубину. Создатель опять провалился под волны, пустил пузыри, но все же вынырнул на поверхность, огляделся: пластиковая коробка, прыгая на волнах точно поплавок, быстро уносилась в сторону открытого моря.