Парадокс Атласа - Оливи Блейк

и подкрутил его, будто окунаясь в лучи солнца, греясь у тепла очага. Женщина не походила на тех, кто просто так сдается, и все же приятнее было сознавать, что пламя в ней горит, а свет не угас. – Идите к цели.

Она подняла на него взгляд, такая невысокая, крепкая, слегка коренастая.

– Мы знакомы?

Каллум отпустил ее и, чуть пошатнувшись, прислонился к стене. Пузырьки шампанского грозили покинуть его чрево через отрыжку. Если не хуже. Тогда Каллум сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и увидел звезды.

– Мистер Нова, – прозвучал голос Атласа; женщина к тому времени ушла, – возможно, не стоит пренебрегать закуской или чувством меры?

Последнее точно прозвучало сразу в голове Каллума, что стало перебором. Неслыханная грубость! Подлость и нарушение чужих границ! За свою великую и ужасную затею Атлас Блэйкли поплатится, и скоро.

– Ты их убил, – прошептал ему Каллум.

Ответа он не запомнил. Остаток вечера прошел как в тумане, густом и непроглядном. Каллум вроде как заметил нечто краем глаза, ауру фирменных иллюзий семьи Нова, как отпечатки пальцев на месте преступления. И Тристана.

Однако наутро Каллум уже не был в этом уверен.

Эзра

– Привет, – сказала самая поразительная и прекрасная женщина, какую только Эзра видел. – Вы примерно шести футов ростом? Как интересно. А где здесь туалет?

Эзра не сразу ответил.

– Там, – выдавил он, покашляв.

– Смотрю, вы ориентируетесь в этом доме. – Она ослепительно улыбнулась. – Очаровательно. Как вас зовут?

– Эзра. – Он собирался солгать или не говорить совсем ничего, хотя было неважно, знает она его имя или нет. Тут никто, кроме Нико де Вароны, не знал его имени, а потому иллюзии, которые наложил на себя Эзра: непримечательная прическа, водянистые глаза и неброская внешность парня, который есть в каждой компании, – должны сработать.

Эзра огляделся в поисках Нотазая. Атлас пока еще не появился.

– Простите, я… кое-кого искал.

– О, не переживайте, он вас тоже ищет.

Эзра заметил, что женщина ниже Либби. А ведь он по-прежнему сравнивал с ней всех женщин, хотя рост у нее средний, ну, может, на дюйм-другой выше среднего, да и образцом красоты ее не назовешь. Эта женщина носила туфли на высоких каблуках, однако до Либби недотягивала… Какого хрена он все еще о ней думает?!

– Как интересно, – сказала женщина и улыбнулась, не отнимая бокала от губ.

Только тогда Эзра вспомнил, к какому зверю он вошел в логово.

– Вы телепат. – Самая нелюбимая специализация и именно та, против которой его иллюзии бесполезны. – Париса Камали.

У нее расширились глаза. К сожалению, триумфально, а не удивленно.

Теперь она выглядела воодушевленной.

– О, а вот это уже слишком очаровательно, – сказала Париса, салютуя ему фужером шампанского. – Как же я люблю неожиданные повороты событий. Приятного вечера, Эзра, – промурлыкала она, почти опьянев от восторга.

Не успел Эзра поинтересоваться, чему она так радуется, как Париса заставила бокал исчезнуть и сама растворилась в толпе, слившись с элитой магического мира. В тот же момент Эзра заметил Нико: тот рыскал по дому, то и дело одергивая жесткий воротник сорочки, который впивался в выступающий кадык. Эзра подождал, пока Нико рассеянно посмотрит сквозь него, а потом отвернулся.

Он прогнал лишние мысли и поискал в толпе Нотазая или профессора. Он сам не знал, чего ждет: будто он заглядывал в холодильник каждые пять секунд в надежде увидеть иное содержимое. И что вообще привело его на это мероприятие?

Впрочем, Эзра знал, зачем пришел, притом очень четко. Он хотел показать Атласу, каким влиянием обзавелся, каких друзей себе завел, особенно в самых верхах. Предполагалось ведь, что Атлас вместе с Эзрой изменит мир, а он взял и примкнул к тому, что они оба ненавидели. Но в этом нет ничего необычного, хотел донести до Атласа Эзра; это не изобретательно и слабо. Скучно, предсказуемо и избито.

Эзра хотел выразить… разочарование.

Однако в костюме все чесалось, и в доме было слишком жарко натоплено. Чары больше не признавали Эзру; его исключили, залатав прореху, которую он в них оставил, что ранило особенно больно. И вот он стоял посреди зала, неприкаянный, словно вытащенный на свет паразит.

«Это было в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом? – спросил голос у него в ухе. – Или в восемьдесят девятом?»

Эзра вздрогнул, и сердце бешено заколотилось.

«Это было в восемьдесят девятом?»

– Год, когда убили твою мать. – Рядом появился Атлас и вручил Эзре фужер. – Прости, больно, наверное, вспоминать? – спросил он, делая глоток. – Не стоило, пожалуй, спрашивать. – «Тебя, как обычно, легко найти, Эзра».

Эзра молча принял у него шампанское.

– Знаешь, я ведь Нотазая терпеть не могу, – заметил Атлас. – Не потому, что он против всего, что делаю или говорю. Просто он ужасный собеседник. Нудит и нудит. – Он взглянул на Эзру. – Не знал, что у тебя есть костюм.

– Поосторожнее, – предупредил Эзра, пригубив шампанское. – На случай, если ты забыл, как работает оптика, то для остальных ты говоришь с молодым человеком, который тебе в ученики годится.

– Про оптику я никогда не забывал. – «Верно», – хмуро подумал Эзра. – Я лишь болтаю с другом, которого давно не видел. Насколько помню, паштета ты не любишь, так что, видимо, заскочил просто поболтать?

Эзра скосил взгляд на беспечно улыбающегося Атласа.

– Надеюсь, ты за ней присматриваешь? – спросил тот, отпивая вина. – Не хотелось бы думать, что она попала в неприятности. Представь свои муки совести, если она пострадает.

Эзра не ответил.

– Она, кстати, в ЛАРКМИ, но ты ведь об этом уже знаешь? – Эзра снова покосился на Атласа, стараясь ни о чем не думать, намеренно стараясь думать ни о чем. Уподобить разум пустому холсту, голой стене. – Сейчас она как белка в колесе, в которое ты ее засунул, да? Если, конечно, она не умнее, чем ты думал, иначе это было бы очень опасно.

– Я не дам тебе это сделать, – тихо произнес Эзра. – Знаю, что ты задумал, и то, что ты делаешь…

– Что же я такого делаю, интересно знать? Пью шампанское на вечеринке? – спросил Атлас, поднимая фужер. – Я-то уж точно никого не похищал.

– Знаю, что ты нашел способ обмануть архивы. – Эзра блефовал, но почти наверняка был прав. Архивы выдавали знания лишь по заслугам, и Атлас точно не заслуживал всемогущества. Никто не смотрел на Эзру, но все же он пробормотал это, почти не разжимая губ: – Кто-то достает тексты, к которым тебя не допускают. И я знаю, для чего они тебе.

Вот это точно было правдой. Двадцать с лишним лет назад Атлас не посвятил Эзру в тонкости плана – не сделал свидетелем событий, которые приведут к