Герилья в Азии. Красные партизаны в Индии, Непале, Индокитае, Японии и на Филиппинах, подпольщики в Турции и Иране - Александр Иванович Колпакиди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, члены Фронта, по всей видимости, воспринимали специфически северокорейскую идеологию чучхе не как самостоятельную версию социализма (на самом деле, чучхе скорее является вариантом «крестьянского социализма» – идеологией некапиталистического индустриального общества, строящегося в стране с сильным преобладанием докапиталистических отношений; но корейские радикалы 1970-х гг. в таких терминах не рассуждали), а как приложение советского «марксизма-ленинизма» – которому они, в целом, были идейно лояльны – к корейским реалиям. Следственные органы Южной Кореи старались, во время суда над членами Фронта, представить их убежденными чучхеистами, но, судя по рассказам бывших членов Фронта, их идеология, при всем позитивном отношении к идеям чучхе – настолько, насколько с ними можно было вообще ознакомиться в условиях информационной блокады – носила скорее общелевый характер, с большевизмом как основной теоретико-практической моделью. Революция 1917 г., вместе с Кубинской революцией, была для членов Фронта базовым ориентиром; ее опыт следовало творчески приспособить к южнокорейским реалиям.
Решение о создании Фронта было принято 29 февраля 1976 г. на совещании трех видных деятелей подпольного левого движения Южной Кореи – Син Хянсика, Ли Джэмуна и Ким Пёнквона, собравшихся в китайской столовой под названием «Тхэсонджан» в бедняцком квартале Чхонгечхон Центрального района Сеула.
Первый из трех «отцов-основателей» Фронта, Син Хянсик, родился в 1934 г. в дискриминируемом при режиме Пак Чон Хи юго-западном регионе Южной Кореи – Хонам. Выходец из бедной семьи традиционного конфуцианского ученого, он сумел получить самое престижное в стране высшее образование, закончив в 1958 г. кафедру философии Сеульского государственного университета. Работая после окончания университета на низших секретарских должностях в Министерстве труда, он познакомился с рабочим движением и к середине 1960-х гг. стал убежденным социалистом. В 1968 г. посажен в тюрьму за попытку организации подпольного левого кружка под громким названием Революционной партии объединения («Тхонъил Хёнъмёндан»), после выхода на свободу в 1972 г. перебивался случайными заработками (торговал льдом и углем вразнос) и продолжал подпольную борьбу.
Второй, Ли Джэмун, родившийся тоже в 1934 г., был, наоборот, выходцем из более привилегированного юго-восточного региона Ённам – но тоже из семьи потомственных конфуцианских ученых. Окончив местный университет, работал журналистом в городе Тэгу, принял решение перейти на сторону борющегося народа в 1960 г., когда писал репортаж о школьнике из города Масан, Ким Чуёле, запытанном полицией до смерти во время подавления демонстраций против очередных сфальсифицированных «выборов» в апреле 1960 г. Опознание изуродованного почти до неузнаваемости трупа мальчика Ким Чуёля, которого приливной волной вынесло на берег (замучив его, полицейские выбросили труп в море), послужило сигналом к новой волне демонстраций против режима президента Ли Сынмана (1948–1960), в результате которых тот в конечном счете отрекся от власти и бежал в США. После свержения Ли Сынмана Ли Джэмун перешел на работу в левонационалистическую газету «Минджок ильбо» («Вестник нации»), но скоро новая диктатура, возглавлявшаяся генералом Пак Чон Хи, закрыла газету и отправила на виселицу по сфабрикованному обвинению в шпионаже в пользу КНДР ее издателя Чо Ёнсу. После того, как был казнен – опять-таки по сфальсифицированному «шпионскому» делу – также и близкий друг Ли Джэмуна, видный деятель легально существовавшей до переворота Пак Чон Хи социал-демократической Социалистической партии (Сахведан) Чхве Пэккын, Ли Джэмуну пришлось уехать обратно на родину, в Тэгу, где он возобновил работу в местной печати и параллельно организовывал и возглавлял подпольные и полуподпольные левонационалистические кружки.
Наконец, третий, Ким Пёнквон, был, как и Ли Джэмун, родом из региона Ённам – из города Тэгу. Родился он в 1921 г., то есть был значительно старше большинства своих товарищей. До переворота Пак Чон Хи возглавлял секцию Социалистической партии – тогда легальной – в Тэгу. После переворота отсидел несколько месяцев в тюрьме, был выпущен под негласное наблюдение полиции, через несколько лет снова посажен за организацию левонационалистической подпольной группы, которой следственные органы произвольно присвоили звучное наименование Партии стратегии освобождения Южной Кореи («Намчосон хэбан чолляктан»)… Освободившись в 1973 г., принял решение вести подпольную борьбу с хунтой Пак Чон Хи до конца.
Таким образом, общим для «отцов-основателей» Фронта было сочетание левонационалистических и социалистических убеждений. По крайней мере двое из них, Ли Джэмун и Ким Пёнквон, были связаны с Социалистической партией, основанной ветеранами социалистического антиколониального движения. Традиции этого движения, по большому счету, и продолжал Фронт – в новых, изменившихся условиях.
С этими традициями была связана и базовая политическая линия Фронта. Так же, как и страны тогдашнего «социалистического» блока (включая КНДР), Фронт считал, что Южная Корея находится в неоколониальной зависимости от США. На самом деле, взаимоотношения между режимом Пак Чон Хи и США были к середине 1970-х гг. уже несколько более сложными, чем допускалось «неоколониальной» схемой (Пак поощрял развитие собственно корейских монополистических концернов, ограничивал прямые инвестиции из США, выстроил тесные отношения с Японией и усиленно милитаризировал страну, даже разрабатывая собственное ядерное оружие – на случай, если США решат, в связи с нормализацией отношений с КНР, вообще отказаться от своих интересов на Корейском полуострове), но, по сути, деятели Фронта были не так уж и далеки от истины. Действительно, режим Пак Чон Хи держался в значительной мере на поддержке извне (и прежде всего из США) и полицейских репрессиях – абсолютное большинство рабочих и крестьян Южной Кореи к тому периоду почти ничего не выиграли от бурного экономического роста и прочной опорой военной диктатуры быть не могли. Из этого понимания обстановки следовало и решение лидеров Фронта вести борьбу в первую очередь за антидиктаторскую и антиколониальную революцию. Основной силой этой революции должно было стать «простонародье» (сомин) – рабочие и городская беднота, в союзе с крестьянством и массами городских безработных. Другим союзником революционеров должна была стать радикальная интеллигенция. Свержение режима Пак Чон Хи должно было привести к передаче власти широкой демократической коалиции, которая провела бы преобразования в духе радикальных социал-демократических требований (национализация крупной индустрии, создание системы социального обеспечения и т. д.), а затем способствовала бы скорейшему объединению страны с КНДР на прогрессивной, антиимпериалистической основе и превращению всего Корейского полуострова, в конечном счете, в независимое от мировых держав социалистическое государство. Социализм понимался, в общих чертах, как следование советской и восточноевропейской модели, в том виде, в каком она сформировалась к середине 1970-х гг., но с учетом корейской специфики.
Революция мыслилась лидерам Фронта как восстание городского пролетариата, поддержанного широкими слоями
